Хруст усмехнулся и покачал головой.

– Ух ты, ну ты, лапти гнуты! Какие мы нежные! Ладно уж, прощаю. Но не потому, что пожалел тебя, а потому, что дело наше и без того медным тазом накрылось.

– Что случилось? – спросил Валька, поспешно натягивая носок.

– Не приехал наш ювелир! Вот что! – пояснил Мякиш. – Мы уж все вагоны обошли, а он как в воду канул. Видимо, не получилось у него что-то, так что сегодня нам не светит.

Неделю тому назад, когда Хруст предложил взять на гоп-стоп одного ловкого фраера, Валька почувствовал возбуждение. Некий деляга, которого Хруст называл Арсением Львовичем Богачевым, был, по словам Хруста, человечком безобидным, как плюшевый кролик. Работавший обычным продавцом в местном ювелирторге, Арсений Львович был нечист на руку – это Хруст и планировал использовать. Дело, на первый взгляд, казалось плевым, однако, поняв, что Хруст задумал ограбление с применением тяжких теле́сных, Валька струхнул.

Хруст сказал, что каждые две недели этот Арсений Львович мотается в Калининград и всякий раз привозит оттуда партию ювелирных изделий из янтаря. Побрякушки эти Арсений Львович пускает мимо кассы, а всю прибыль от продажи кладет себе в карман. Хруст взялся за дело решительно и уверял дружков, что они обтяпают это дельце на раз-два, а также уверял, что с легкостью сможет продать добытые ценности.

До сих пор лично Вальке доверяли лишь воровать продукты у зазевавшихся рыночных торговок, правда, один раз они с Хрустом и Мякишем обобрали пьяного в стельку мужика, вытащив у него бумажник с несколькими купюрами. На этом личное участие Валентина Чижова в противоправных деяниях до сей поры и ограничивалось, однако ограбление ювелира было делом серьезным и могло потянуть уже на реальный срок, даже несмотря на то, что они с Мякишем еще не достигли совершеннолетия.

То, что, в отличие от Вальки, у Хруста и Мякиша за спиной было уже не одно ограбление, Чижов знал. Знал он и то, что Хруст вращается в воровской среде и близко знаком с Мотей и Куцым, выдававшими себя за бывалых рецидивистов. Правда, как-то раз Мякиш поведал Вальке, что ни Мотя, ни Куцый авторитетными ворами не являются.

– Оба они лишь шестерки при Бу́ром, – пояснил тогда Мякиш.

– А кто такой Бурый?

– О!.. Бурый – это авторитет, а эти… – вяло пробурчал Мякиш и махнул рукой. На этой фразе в тот день их беседа и закончилась.

Когда Валька узнал, что именно у Куцего Хруст раздобыл сведения о ювелире-барыге и его побрякушках, вспоминая тот разговор с Мякишем, Валька еще больше запаниковал. Когда Хруст сказал, что дело это плевое, ведь ювелир и не подумает идти в ментовку, так как все его побрякушки приобретены незаконно, Валька отважился спросить:

– А почему же Куцый сам не взялся за это дело?

Хруст лишь пожал плечами:

– Наверное, потому, что готовит что-то более серьезное! А может, есть еще какая причина. Да нам-то какая в том забота?

На этом все сомнения были отметены, и вся троица взялась за приготовление к предстоящему делу.

Сегодня, услышав, что нападение на ювелира сорвалось, Валька вздохнул с облегчением. Мякиш тем временем пошарил по карманам и достал горсть медяков.

– Даже на кружку пива не хватит. А у вас как с монетами?

Глаза Хруста сверкнули, он шагнул к Мякишу и ударил парня по руке. Монеты, которые тот только что пересчитывал, рассыпались в разные стороны.

– На кой ляд мне твои медяки и твое пиво? Мы сюда для большого дела пришли, а ты тут какую-то пургу несешь!

– Ну так не приехал же наш клиент. Чего уж тут поделаешь.

В глазах Мякиша был испуг. Он не хуже Вальки знал, на что способен этот быстрый как змея и злобный как хорек Толик Хрусталев.

– Так у тебя что… идея какая-то есть? Если есть – говори! Чего руками-то попусту махать?

Взгляд Хруста потеплел, он шагнул к Вальке, взял его за пуговицу и притянул к себе.

– Мякиш вот тему просек, а ты?

– Что я? – заикаясь, пролепетал Валька.

– Говори, с нами ты или нет? Идем на дело втроем или заднюю врубаешь?

– Так смотря что делать.

Хруст так рванул пуговицу на рубахе Вальки, что та с треском оторвалась.

– Ой! С вами я! Конечно с вами!

– Вот и ладненько! – Хруст сунул Вальке в руку оторванную пуговицу и, мотнув головой в сторону вокзала, перешел на шепот. – Видите вон того фраера с кейсом и в шляпе?

Валька на пару с Мякишем повернулись в ту сторону, куда указывал Хруст, и вытянули шеи.

Валька не сразу понял, о чем говорит Толик, а когда сообразил, тут же почувствовал, как на лбу выступила испарина.

Из главного здания вокзала вышел среднего роста мужчина в полосатой зефи́рной [9] сорочке, формованной бежевой шляпе и остроносых лаковых туфлях. В правой руке незнакомец нес небольшой саквояж. Мужчина чем-то походил на Сэ́ма Спе́йда, однако, в отличие от героя Ха́мфри Бо́гатра [10], не обладал грустным задумчивым взглядом и вовсе не казался ми́лым. Выбранный Хрустом в качестве жертвы гражданин показался Вальке твердым и холодным как гранит. Вальке стало страшно, однако Хрусту, по-видимому, все было нипочем. Он уже скалился, проводил языком по губам, походя при этом на облизывающегося на мясо кота.

– Слышали, как диктор объявляла, что «московский» прибыл? – продолжал Хруст.

Валька и Мякиш дружно закивали.

– А видите, какие у этого фраера «котлы» знатные?

– Нехилые часики! Наверняка заграничные! – Мякиш понимающе кивнул.

– А за́понки видишь?

– Вижу! Явно этот фраер за них кругленькую сумму отслюнявил! Интересно, а в кейсе у него что?

– Так, может – заглянем? – гы́кнул Хруст.

– Хочешь этого красавчика вместо нашего ювелира потрясти?

– А почему бы и нет?

– Так ведь у этого янтарек не припрятан!

– Он сам для нас сейчас как янтарек! «Котлы», запонки… Наверняка и бумажник не пустой…

– Я в деле, Хруст! Говори, что делать!

– Для начала проследим, куда он намылился, а если повезет… – Хруст сунул руку в карман.

Валька уже понял, что сейчас его дружок нащупывает рукоятку выкиду́хи, которую Хруст купил у одного эстонского барыги и которой очень любил козыря́ть.

Вот и началось… Валька сглотнул, но не подал виду, что ему страшно. Он же мечтал о настоящем деле… Так вот же оно!

– Рвану́ли! – рыкнул Хруст. – И расслабьтесь, возьмем клиента тепленьким.

Он тихо рассмеялся, и вся троица поспешила вслед за удаляющимся незнакомцем.

Дина закончила рассказ и уставилась на Зверева.

– Это все? – уточнил тот.

– Да. Это был наш последний разговор. – Дина всхлипнула, но тут же взяла себя