– Итак, давайте уточним. То есть примерно две недели назад вы поссорились с Валентином Чижовым, потому что не хотели, чтобы он общался с Хрусталевым и Хлебниковым.

– Потом мы столкнулись у булочной, и Валька рассказал, что Хруст задумал ограбить мошенника-ювелира Богачева, но дело сорвалось.

– А ювелира точно не было в поезде?

– Так сказал Чижик.

– Это кличка Валентина?

– Чижиком я его звала, он не обижался. Остальные дружки Вали звали его Чижом.

– А до этого Валя делился с вами подобными секретами? – уточнил Зверев.

– Упаси боже! – воскликнула Дина. – Но в тот день что-то случилось, и Валька был сам не свой. В тот день Валя был очень возбужден. Я бы даже сказала, что он был испуган. А когда ювелир не прибыл, эти балбесы углядели какого-то другого мужчину и решили обчистить его.

– Зефирная рубашка, шляпа, саквояж…

– А еще он похож на Хамфри Богарта, – поспешила уточнить Дина.

– Это я понял. И что же было дальше?

Дина недовольно поморщилась:

– Потом появился этот урод!

– Хрусталев?

– Кто же еще! Он появился с сигаретой в зубах в самый неподходящий момент. Скорчил рожу и махнул рукой. Валя тут же вскочил и словно воды в рот набрал.

– То есть вы не знаете, ограбили ли они незнакомца или нет?

– Не знаю.

– И само собой не знаете, что они у него украли?

– Все так и есть.

– И больше вы не виделись?

Девушка всхлипнула и отвернулась.

– А теперь Валька мертв! Вы ведь найдете тех, кто его убил?

– Сделаю все что смогу. – Зверев встал.

– И что вы собираетесь предпринять? – с серьезным видом поинтересовалась Дина и тоже встала.

– Для начала отвезу вас домой, хоть вы и не маленькая! – сухо ответил Зверев и поманил Дину в сторону западных ворот Ботанического сада – туда, где их уже давно ждала дежурная машина.

Когда Зверев проводил Дину до подъезда и вновь уселся в «дежурку», он приказал отвезти его домой. Всю дорогу он морщил лоб и рассуждал: «Хруст и двое дружков решили обчистить мошенника-ювелира Богачева! Богачева почему-то не оказалось в поезде, и эти трое балбесов решили тряхануть какого-то весьма и весьма прилично одетого фраера, похожего на американского актера Богарта. Ах да! Есть еще некий дядя Вася, который может дать информацию о Хрусте, но его оставим на потом. На Богачева Хруста навел Куцый, который, так же как и некий Мотя, является человечком авторитета по кличке Бурый. Бурый… Бурый… А ведь о бандите с такой кличкой мне приходилось слышать или нет… – Зверев продолжал ломать голову, но ничего существенного в памяти не всплывало. – Одним словом, вопросов много, а где искать ответы…»

Когда Зверев очутился в своей квартире, он разделся, принял душ, разогрел позавчерашние щи и увидел, что они уже пузырятся. Зверев выругался, вылил щи в унитаз и улегся спать голодным.

Прежде чем его сморил сон, Павел Васильевич вновь вспомнил о Хирурге. Неужели его бывший замкомвзвода все-таки жив?..

Часть 3

 Мотя и Куцый

Глава первая

Шуре Горохову понадобилось чуть больше получаса, чтобы обзвонить все ювели́рки и выяснить, что в магазине «Сезам» на Советской действительно работает некий Богачев. Кроме того, Шура сообщил, что данный гражданин уже больше двух недель отсутствует на работе.

– Начальница нашего ювелира сказала, что он заболел, – пояснил Шура.

– Что из этого следует? – тут же принялся рассуждать Зверев.

– А то, что больничный у нашего прощелыги, скорее всего, липовый, – не задумываясь, сказал Шура.

– Или что его тоже нет в живых! – угрюмо заявил Кравцов.

Зверев по привычке повернулся и посмотрел на стол, за которым обычно восседал Костин, чтобы выслушать и его мнение, но Веня почему-то до сих пор не явился на работу.

– Не исключено. Но давайте раньше времени не будем никого хоронить! Шурка, дуй в этот самый «Сезам» и выясни мне адрес нашего больного.

– Сделаем, товарищ майор! – Горохов вскочил. – А что потом?

– Вернешься и будешь в резерве! Если этот таинственный торгаш жив, я желаю сам с ним пообщаться.

Водрузив на голову свою клетчатую кепку, Горохов выскочил из кабинета.

Пару часов Зверев потратил на изучение последних сводок, звонил в райотделы и отправлял запросы, но ничего интересного так и не нашел. Случаи бытовых драк и мелкие кражи встречались довольно часто, однако подтверждение того, что две недели назад трое подростков напали и ограбили прибывшего из Москвы мужчину, в сводках отсутствовало. Конечно, это вовсе не значило, что данного нападения не было. Ведь пострадавший мог о нападении и не заявить. Или же не придал ему значения, так как самостоятельно сумел разобраться с нападавшими. Слегка устав от бумаг, Зверев вышел из кабинета и, покинув здание управления, направился к ближайшему газетному киоску. В нем он купил газету «Псковский вестник», бегло прочитал заголовки, вернулся в управление и снова уселся штудировать документы. Когда спустя еще полчаса Зверев совсем уже готов был взвыть от рутины, в кабинет вбежал вспотевший опер Шура Горохов и с порога отчеканил:

– Льва Толстого, девятнадцать, квартира двенадцать! Побывал в «Сезаме», навел там шороху и познакомился с довольно милой кадровичкой, которая не смогла устоять перед моим обаянием и тут же дала нужный мне адресок. Также сообщила, что этот самый Богачев постоянно пропадает и не выходит на работу, но при этом находится на хорошем счету у начальства.

– Оно и понятно, – вновь встрял в беседу Кравцов. – Приворовывает, приторговывает и делится с кем положено. Вот потому и катается как сыр в масле. На работе опять же не сидит, точь-в-точь как некоторые.

– Ты это сейчас о ком? – в голосе Зверева прозвучали стальные нотки.

– О Вениамине твоем. Время обеда уже, а его на работе как не было, так и нет.

– На то он и опер, чтобы не штаны за столом протирать, а на земле работать! Волка, так же как и опера, как говорится, ноги кормят.

– Ну да, ну да, – пробубнил Кравцов и снова уткнулся в бумаги.

Зверев хотел было вспылить, но махнул рукой и сказал:

– Хотя, наверное, ты прав, совсем Венька обнаглел. Раньше хотя бы звонил. Ладно, поеду-ка я до нашего ювелира…

– А можно я с вами? – оживился Шура.

– Перебьешься! Помогай вон Кравцову и будь на телефоне. Ты узнал, кстати, как нашего прощелыгу звать-величать?

– Арсений Львович!

– Ну что ж, навестим нашего Сеню, если его и впрямь кто-нибудь не ухлопал.

Схватив пиджак и прихватив лежавшую на столе пачку «Герцеговина Флор» и купленный накануне «Псковский вестник», Зверев отсалютовал Кравцову