никак, потому что как раз сейчас восточные славянские собратья претерпевали огромнейшую обиду на империю, отказавшуюся учить ревнительскому мастерству их молодежь на их польском языке.

— Гонор, идиотизм, политика, — истекал кислотным ядом итальянский барон, — Знаете, к чему это привело? К тому, что там, в болотах Бебжи, теперь находится самый настоящий Оплот незваных гостей чужой расы! Сущий кошмар для любого ревнителя! Огромная межнациональная угроза! Сбито два военных германских дирижабля, несших зажигательные бомбы на зачистку территории! Польские власти докладывают, что иномирцами в плен захвачено несколько десятков тысяч простолюдинов и часть мана-сети Польского королевства! Мы не знаем, как они выглядят и на что способны, но они могут сбивать бомбовые дирижабли, господа слушатели!

В горле у баронессы стало сухо. Она проходила, в обязательно порядке ей в голову вбивали, что нужно делать правителю области, в которой появился хотя бы намек на Оплот! Поляки идиоты! Полные идиоты! Им такой штраф повесят! За каждого ревнителя, каждого солдата, высланного соседними странами!

— Ваш император, господа студенты, — тем временем продолжал итальянец, — человек невыразимой мудрости и заботы обо всех жителях нашего благословленного Сердечника. Никто, ни франки, ни германцы, ни даже чехи не возразили, когда он предложил отправить в три раза больше живых защитников, чем кто-либо из соседей! В три раза!

Никакое это не великодушие, нервно подумала Анна, чувствуя, что новости, несмотря на их отдаленность от Руси, напрямую коснутся их, студентов. Петр Третий явно не забыл обидных слов, которыми литвины и прибалты отреагировали на требование знать язык страны, в которой учишься, поэтому собирается вогнать панов в очень большие долги. Что русского государя поддержали, тоже ничего удивительного, благо злы теперь на поляков чрезмерно. Соседи за то, что те не прогнулись под их цену, ну а германцы за два дирижабля! Только…

— Да, господа студенты, вас эта новость тоже касается! — неприятно ухмыльнулся барон, — Как и меня. Согласно данной при поступлении присяге, вы, раз объявлена межнациональная угроза Оплота, будете направлены на летнее обучение! Студенты мужского пола будут проходить досрочную практику в центральных регионах, замещая наиболее опытных дам-ревнительниц, а девушки останутся в Санкт-Петербурге как часть всерусского резерва!

Вот тут поднялся шум! Слабый, боязливый, протестующий и… не имеющий ни малейших шансов на успех! Ария это прекрасно знала, поэтому сидела потерянная… да какая потерянная! Уничтоженная! Оставались считанные недели до того, как она убежала бы из этой проклятой страны! До того, как вернулась бы к себе, до того, как уничтожила бы Резонансом древний портал, скрытый во глубине одной из пещер её баронства! Денег, полученных с синих камней, обрамляющих это внемировое окно, хватило бы всему Аркендорфу и ей! Она бы стала мультимиллионершей! Вся жизнь лежала перед ней!

Проклятье! Еще полтора года в этой стране! Как же так?!

— Вас никто не отправляет воевать, господа! — рык итальянца разнесся по шумящей аудитории, — Поэтому будьте просто благодарны судьбе за то, что она не даст вам бездарно просрать несколько месяцев! Те, кто жаждут оказаться на свободе пораньше — вполне могут воспользоваться примером Дайхарда и Терновой! Кстати, завтра они возвращаются в академию, так что примеры будут у вас перед глазами!

Дайхард… возвращается?

А ведь ей только-только казалось, что этот день не может стать хуже!

Глава 9

Наше возвращение в альма-матер вызвало настоящий фурор. Нет, так-то мы постоянно с Кристиной сюда заглядываем. Побегать на стадионе, пострелять, зайти к преподавателям отчитаться, либо я к Азову ныряю. Свободное посещение во всей красе. В таком разрезе для студентов ты почти невидим, потому как выпадаешь из их цикла. Ни планов на твою душу построить, ни за углом подстеречь.

А тут вот вам, сюрприз на фоне отмененных летних каникул.

— Дайхард! Я вызываю тебя на тренировочную дуэль!

— Нет, — невозмутимо говорю я торопыге, едва не сбившему меня с ног при выходе из аудитории. И иду дальше.

— Струсил?! — в спину летит крик.

— Нет, — небрежно отмахиваюсь я, продолжая топать себе вперед. Хочу подышать свежим воздухом.

Торопыг вокруг хватает, они бухтят, толкаются и возмущаются, идя за мной как стадо гиен за умирающим слоном или там табун вебкамщиц за пьяным и грустным миллионером. На горячие головы, выдающие мне в спину вполне себе оскорбления — банально не обращаю внимания. Титул всех без исключения в академии намного ниже княжеского, так что могу себе позволить воспользоваться опытом прошлой жизни и игнорировать придурков. Среди них, конечно же, есть те, кто поумнее, поэтому вскоре я лицезрею недовольное лицо Древлина Андрея Владимировича, пожилого и заслуженного педагога, которого чуть ли не подтащили ко мне страждущие.

— Дайхард! — мученически воскликнул при виде меня заслуженный профессор, — Так это вы причина, почему эти господа меня совершенно не радуют?!

— Отнюдь, Андрей Владимирович, — качал головой ни в чем не виноватый я, — У меня не было причин вас беспокоить!

— Он отказывается от учебных дуэлей! — тем временем стучали в уши бедолаге окружающие.

— По какой причине вы не исполняете обязанности, вменяемые каждому студенту?! — возмущался профессор.

— По самой обыкновенной, герр преподаватель! — глумился я, — У меня уже назначена на сегодня тренировочная дуэль с его благородием господином Азовым!

— Трус! Нечестно! Когда успели! Это поддавки! — тут же распыхтелись окружающие, кидая на меня взгляды злые и враждебные.

— Что вы можете на это сказать, Дайхард?! — благоразумно принял сторону большинства старый опытный преподаватель, — Вы не можете уклоняться от вызовов других студентов, получая вызовы только от друзей и знакомых! Мы поставим вам на вид!

— Домыслы — это не ко мне, — презрительно отверг я инсинуацию, — Я не только готов принять вызов от кого угодно из студентов… завтра, разумеется, но еще и выражу свою благодарность любому, кто сможет в дуэли вынудить меня применить магию третьей, четвертой или даже пятой цепи! Благодарность будет выражена в словах и деньгах — в тысяче, двух тысячах и трех тысячах рублей соответственно! Немедленно по завершению дуэли, если я останусь в сознании! Слово дворянина! Предложение действительно на три первых боя!

Получайте гранату, фашисты. С утра, пока мы с Кристиной бегали по стадиону, вызывать нас было невыгодно, да? А как же. Назначим мы ту же дуэль на прямо здесь и сейчас, ибо посещение у нас свободное, а ты, вызвавший, крутись как хочешь. И свидетелей не будет, а без них — какой смысл драться?

Древлин калач тёртый, опытный и местами скользкий, поэтому, не успела отзвучать громоподобная тишина после моего наглого заявления, как дед тут же перешёл на фальцет, крича, что он запрещает, что это недопустимо, что это ужас какой-то