– У ворот есть почтовый ящик.

– Когда вернетесь домой, бросьте в него конверт. Убедитесь, что вас никто не видит. – Она взяла письмо. – Будьте осторожны. На конверте не должно быть отпечатков ваших пальцев. Наденьте перчатки, прежде чем вынуть его из обложки.

Рея положила конверт в сумку.

– Значит, вы решили следовать намеченному плану?

– За это вы мне и платите, не так ли? Я думаю, мы сможем выкрутиться. По крайней мере, работая в прокуратуре, я буду знать, что они задумали. Если дела пойдут плохо, я вам сообщу. Сегодня я позвоню Одетт и скажу, чтобы она возвращалась завтра вечерним самолетом. Он вылетает из Лос-Анджелеса в одиннадцать часов. К часу ночи я привезу ее сюда. Ваш муж будет ехать по шоссе вдоль Восточного берега, пока не увидит мигающего фонарика. Поравнявшись с ним, он выбросит «дипломат» с выкупом через окно. Деньги будут у меня в половине третьего. Ваш муж поедет дальше, на стоянку в бухте Одиночества, где якобы будет ждать Одетт. Вы придете сюда, а затем, без четверти три, подъеду и я. Мы разделим деньги. Ваш муж, не дождавшись Одетт, вернется домой. Вы доберетесь туда раньше. Мужу вы скажете, что Одетт только что зашла. Мы с ней подготовили версию похищения. Думаю, она сможет убедить вашего мужа, что ее действительно похитили.

Рея надолго задумалась, затем кивнула.

– Хорошо… встретимся здесь завтрашней ночью, без четверти три.

– Остерегайтесь О'Рейли, – предупредил я. – Позаботьтесь о том, чтобы он не заметил вашего ухода. Этот парень – полицейский шпик. Если он заметит что-то неладное, то немедленно бросится к окружному прокурору.

Рея встала.

– Я все поняла.

– Вот и отлично. Мне нужны деньги. Надо заплатить за аренду кабинки. Мне хватит пятидесяти долларов.

Она дала мне деньги.

– Значит, завтра ночью…

– Да. – Что-то в ее голосе насторожило меня, но тогда я не смог понять причины для беспокойства. – Повторяю, остерегайтесь О'Рейли.

Она посмотрела мне в глаза.

– Вы уверены, что справитесь.

– Иначе я не взялся бы за это дело.

– Мне нужны эти пятьсот тысяч. Надеюсь, вы мне их добудете.

Рея прошествовала на веранду, раскрыла зонтик и спустилась по ступенькам. Я наблюдал, как она шла к автомобильной стоянке по набухшему водой песку.

Когда она уехала, я заглянул к Биллу Холдену и заплатил за аренду кабинки.

– Как вам тут работается, мистер Барбер? – спросил он, отдавая мне квитанцию.

Сначала я даже не понял, о чем он говорит, а затем устало улыбнулся:

– Неплохо. Кабинка понадобится мне еще на сутки. Вы не возражаете?

– Как скажете, мистер Барбер. – Холден угрюмо взглянул в окно. – Ну и погодка. Так недолго и разориться. Вы только посмотрите, что там делается.

– Завтра выглянет солнце, – ответил я. – Не отчаивайтесь.

До двух часов я проболтался в кабинке, затем пошел перекусить в соседний бар. Вернувшись, я позвонил Нине и сказал, что не знаю, когда вернусь домой.

– С работой все в порядке, Гарри?

– Да. Не только с работой, но и со мной. Теперь нам не о чем беспокоиться.

Если бы мои слова соответствовали действительности. На самом деле у меня хватало забот.

– Это прекрасно. – От неподдельной радости в ее голосе у меня заныло Сердце. – Почему ты так срочно понадобился Джону?

– Я все тебе расскажу, когда вернусь.

– Я буду ждать тебя, Гарри.

– Я приеду, как только освобожусь.

Без пяти три я набрал номер Реника.

Он не сразу подошел к телефону.

– Гарри? Я уже жду твоего звонка, – загремел его голос. – Мы нашли машину. Ты знаешь стоянку в бухте Одиночества? Встретимся там. Я выезжаю.

* * *

Здоровенный красномордый полицейский стоял рядом с белой «Т. Р.». Реник и два не знакомых мне детектива осматривали машину. Дождь кончился, в разрывах облаков проглядывало солнце.

– Посмотри, Гарри, – сказал Реник, когда я подошел поближе. – Нам повезло, у машины помято крыло.

Оба детектива смерили меня взглядом.

– Вы уверены, что это ее машина? – спросил я, хотя заранее знал ответ.

– Да, номера совпадают. – Реник повернулся к детективам: – Поищите отпечатки пальцев. Когда закончите, оставьте машину здесь и приезжайте ко мне.

Затем он вновь посмотрел на меня.

– Я хочу заглянуть к Марло. Ты поедешь со мной. Помятое крыло дает нам повод встретиться с ним. Поедем на твоей машине. Потом ты подбросишь меня до прокуратуры.

Предупредить Рею о нашем приезде я не мог. К поместью Марло мы добрались за десять минут.

Дом прятался за высоким забором. Когда мы подъехали к массивным деревянным воротам, из будки вышел широкоплечий мужчина в серой униформе и вопросительно взглянул на нас.

– Позовите мисс Марло, – попросил Реник.

– Ее нет дома.

– Вы не знаете, где я могу ее найти?

– Нет.

– Тогда я хотел бы поговорить с мистером Марло.

– Если вы не договаривались с ним о встрече, это невозможно.

– Я – лейтенант Реник из городской полиции. Мы приехали по делу.

Мужчина задумался.

– Хорошо, лейтенант, подождите. – Он вошел в будку, позвонил, затем вышел и открыл ворота.

– Проезжайте, лейтенант.

Мы ехали по усыпанной гравием дороге, вьющейся по лугу с разбросанными тут и там клумбами. Наконец показался и дом, построенный в испанском стиле, с террасами и фонтаном. С первого взгляда было ясно, что в таком доме может жить только очень богатый человек.

– Роскошный дом, – сказал Реник, когда я поставил «паккард» рядом с серым «роллсом». – Не хотел бы ты иметь такой же?

– Не отказался бы, – ответил я, с трудом изгнав из голоса нервную дрожь. Как поведет себя Марло? Мои пятьдесят тысяч долларов повисли над краем пропасти.

Дворецкий, пожилой толстяк, встретил нас у дверей:

– Лейтенант Реник, городская полиция, – представился Реник. – Я хочу поговорить с мистером Марло.

– Пройдите, пожалуйста, сюда.

Дворецкий провел нас через внутренний дворик с еще одним искрящимся фонтаном на огромную террасу, выходящую на море.

Рея сидела в кресле, листая журнал. Ее глаза скрывались за солнцезащитными очками. Когда мы появились на террасе, она подняла голову.

В другом кресле сидел высокий, тощий, дочерна загорелый мужчина в белых брюках и футболке в красно-синюю полоску. Должно быть, сам Марло, подумал я. Красивое лицо, густые, тронутые сединой волосы, очень живые глаза. Не верилось, что человек смертельно болен.