Но Болтун уже ничего не соображал. Он, не разбирая, двинул контейнером Глота по рукам. Но тот в последний момент подтянул его ногу к животу, и удар пришелся по темени.

«Закон подлости», — мелькнула мысль. В следующий момент Болтун уже понял, что несется, не разбирая дороги, через дворы.

Он на одном дыхании пробежал вдоль длинного девятиэтажного дома, завернул за угол и перешел на шаг. Его никто не преследовал. Скорее всего, милиционеры задержались у Глота. Он посмотрел на сверток и зло сплюнул. Все из-за этого чертового контейнера. Зачем он его взял?! Урод!

Неожиданно взгляд упал на стоявшую у бордюра зеленую «ДЕО». Дверцы малолитражки были открыты, ключи торчали в замке зажигания, а молодая женщина, глотая слезы, запихивала в багажник объемистую сумку. Действия опережали мысли. В следующий момент Болтун понял, что садится за руль. Сзади хлопнула крышка багажника. Он повернул ключ в замке зажигания. Машина завелась. Он включил передачу, закрыл дверцу и уже на ходу потянулся через сиденье ко второй.

Однако в салон ворвалась хозяйка.

— Куда?! — закричала она и вцепилась ему в лицо ногтями.

Взвыв от боли, он резко крутанул руль влево. Она отлетела спиной назад, едва не оказавшись снаружи. В последний момент женщина схватилась за ручку. Болтун посмотрел вперед и ужаснулся. Они неслись на старушку, которая вела за руку маленькую девочку. Он крутанул руль вправо. Хозяйка машины тоже увидела впереди людей и захлопнула дверцу.

— Стой! Дурак!

Но Болтун умудрился проехать между мусорными контейнерами и перепуганной старушкой. В следующий момент он уже выехал перед самым носом автобуса на шоссе.

— Сумасшедший! — размазывая по лицу тушь и слезы, завопила женщина.

— Сиди тихо! — рявкнул он на нее и посмотрел в зеркало заднего вида, установленное в салоне. Обе щеки украшали бордовые борозды, делая его похожим на индейца в боевой раскраске.

Он чертыхнулся.

— Отпусти меня! — попросила женщина. — Останови здесь!

— Пристегнись! — потребовал Болтун и перестроился в левый ряд. Он опасался, что на первом же светофоре она выскочит. Тогда уже через считаные минуты все ГАИ будет оповещено об угоне. Но дамочка впала в оцепенение и сидела молча, глядя перед собой. Вскоре выехали на Мичуринский проспект. Никто не преследовал.

— Куда мы едем? — спросила незнакомка.

— Не знаю, — честно признался Болтун.

— Ты после всего меня убьешь?

— Зачем? — удивился он.

— А зачем угнал машину?

— Убегаю.

— От кого?

— Есть люди, — он сбавил скорость.

— Слушай, — неожиданно она всем телом развернулась на сиденье к нему. — А может, ты сама судьба? Убивай!

— За что? — он опешил и надавил на тормоз.

Машина резко встала и заглохла. Он удивленно уставился ей в лицо.

У нее были черные глаза, отливающие синевой волосы, слегка припухшие губы.

— Как тебя зовут? — он вдруг почувствовал себя неловко.

— Татьяна.

— Почему плакала? Тебя кто-то обидел?

— Тебе-то что? — она села прямо, скрестила на груди руки и обиженно надула губы.

— Так, — он пожал плечами. — Все-таки вместе едем.

Она прыснула со смеху. Когда до него дошел смысл сказанного, он тоже расхохотался.

— Да, как в купе, случайный попутчик, — утирая платком выступившие уже от смеха слезы, выдавила она.

— Извини, если причинил неприятности, — вздохнул Болтун и завел машину. — Ты, наверное, спешила?

— Да нет, — она пожала плечами. — Я от мужа ушла.

— Чего так? — он снова тронул машину.

— Характерами не сошлись, — она посмотрела на него. — Ну, а ты от кого бежал? Уж точно не от жены.

— От милиции, — признался он. — Только не подумай, я ни в чем не виноват. Вернее, виноват, но не так, как бы они все поняли…

— Красиво сказал, — она слегка наклонилась вперед, разглядывая на груди злополучный логотип. — Я знаю ваш сервис. Была там несколько раз. Может, расскажешь, что произошло?

— В двух словах не получится, да и нет желания, — он проводил взглядом проехавший мимо троллейбус. — Тебе все-таки куда?

— А мы уже на «ты»? — удивилась Татьяна.

— Да, — протянул Болтун. — В твоем положении только такие вещи выяснять и осталось.

Она снова рассмеялась:

— Действительно.

— Слушай, — осенило его, — давай доедем до моего дома?

— Зачем? — удивилась она. — Тебя же милиция ищет.

— Я думаю, они еще туда не добрались, — задумчиво проговорил он. — Ты зайдешь. Я перед этим матери позвоню. Пусть одежду мне передаст. Потом я от тебя отстану. Так как?

— Почему спрашиваешь? — осторожно поинтересовалась Татьяна. — Ты же меня украл.

— Не совсем, — он вытер лоб. — Ты сама в машину забралась. Тебя никто не просил.

Он подумал, что теперь, в довесок ко всему, ему пришьют похищение человека.

— Логично, — она поджала губы. — Ты знаешь, а ведь я, наверное, мужа убила…

— Что?! — он едва не выпустил руль.

* * *

Сидя в припаркованной у тротуара «БМВ», Нуха не сводил взгляда с въездных ворот расположенного на другой стороне улицы автосервиса. На заднем сиденье сопел Муртаз. Автослесарь пробил ему трубой голову, и теперь затылок и шея были в крови. Нухе тоже досталось. Болело вывернутое плечо. Он с трудом перегнал машину из двора, где ее оставили в самом начале, сюда.

— Они запомнили нас, — с горечью сказал Муртаз.

Нуха обернулся и посмотрел на него.

— Брось, — он криво улыбнулся. — Мы для русских все на одно лицо.

— Не скажи, — возразил Муртаз. — У нас приметы есть. Шрамы и нос кривой.

Словно желая убедиться в этом, он потрогал переносицу.

— Нам надо привести себя в порядок, потом узнать адрес этого слесаря и наведаться к нему домой, — оставив его слова без внимания, принял решение Нуха.

— Зачем? — продолжая держать прижатую к затылку тряпку, удивился Муртаз. Чтобы не привлекать своим внешним видом прохожих, он опустился ниже спинки сидений и почти лежал.

— А что ты предлагаешь?

— Не знаю, — убедившись, что кровь перестала идти, Муртаз убрал с головы тряпку.

— Я знаю этих русских, — снова уставившись на выезд, заговорил Нуха. — Они испугались и сейчас уже далеко. Придут, только когда там появится милиция, и сделают вид, будто ничего не знают. Так всегда. От этого у них почти не находят убийц. Все боятся. Живут как шакалы. Разве ты оставил бы меня в беде?