Джо погиб из-за несчастного случая. Отец, перенесший две утраты и смерть собственного отца год назад, защищался от боли, отказываясь обсуждать печальные события. «Мне было очень сложно, потому что в детстве я считала себя виноватой во всем, – поясняет Мэри Джо. – Я думала, что, если бы повела себя иначе, наша жизнь сложилась бы по-другому».

Мать уходит из семьи из-за плохих детей. Родители умирают, потому что их дети того хотят. Это примеры магического мышления, которое возникает из эгоцентризма ребенка и его причинно-следственной системы убеждений. Магическое мышление обычно наблюдается у трехлеток, и женщины, лишившиеся матерей, подтверждают его проявления в детстве и позже. Дочери считают смерть или уход матери последствием своих поступков. Испугавшись собственной силы, девочки винят себя и раскаиваются. Они начинают вести себя либо очень плохо, надеясь, что мать вернется и спасет их, либо настолько хорошо, что никто больше не захочет их бросить.

Дочь, потерявшая мать в позднем детстве, может подробно помнить совместно проведенное время, а позже она ищет в этих воспоминаниях подсказки, как должна вести себя женщина. Мать является первым и главным образцом женского поведения для дочери. Она учит ее, как общаться с мужчинами, следить за домом, совмещать семью и карьеру и воспитывать детей. Личность девочки во многом формируется на основе общения с матерью, ее поведения и качества их отношений.

«Пятилетняя девочка понимает, каково это – быть маленькой дочкой. Поверх этого накладывается опыт в возрасте семи лет, потом – девяти, – поясняет Нан Бернбаум. – Это не значит, что первые черты исчезают. Просто уровни наслаиваются один на другой. Затем отношение дочери к матери взрослеет, и она видит ее более реалистично, с недостатками. Начинает видеть то, в чем мама не очень хороша. Она по-прежнему очень ценит ее, но перестает считать богом. Взрослеет и отношение девочки к своим способностям. Она начинает понимать: “Я лучше мамы в этом” или “Чтобы сделать это, мне нужно попросить папу”. Она начинает видеть все в реальном свете».

Смерть матери останавливает этот процесс, качества девочки застывают на определенном этапе развития. «Без жизненного опыта новые слои личности не появятся, – говорит Нан Бернбаум. – Дети, которым было восемь-девять лет, когда они потеряли мам, порой понимают, исходя из своих ранних ощущений, как делать ту или другую вещь. Они знают, что должны сделать, чтобы у них появились способности, как у мамы, но это жесткое и ограниченное понимание. Иногда дети осуждают себя, проявляют чрезмерную критичность или идеализируют маму. Они пытаются быть похожими на нее. Это одно из главных последствий утраты родителя – личность ребенка перестает развиваться».

53-летняя Кэролайн до сих пор ежедневно думает о матери. Ей было 11 лет, когда мамы не стало. Но мать, которую мысленно представляет Кэролайн, – родом из детства, когда она готовила завтрак для всех и пела с дочерьми. Хотя Кэролайн воспитывает своих детей, она говорит, что при знакомстве с заботливым человеком ей нравится ощущать заботу. Когда я брала у нее интервью для этой книги, она только что вернулась от отца и его третьей жены. Эта женщина проявляет о Кэролайн заботу, в которой та нуждается сейчас, через 42 года после смерти мамы.

Сегодня, пока ехала домой, я думала о том, как сильно люблю свою новую маму. Она приготовила обед в дорогу, потому что у меня не будет времени поесть. Я вынула контейнер из сумки. В нем был запеченный сельдерей с сыром и чудесный сэндвич с майонезом, который я обожаю, а еще со шпинатом вместо салата латука. Мама хорошо знает меня. А еще она положила две большие красивые салфетки и пластиковый контейнер с мокрым бумажным полотенцем, чтобы вытереть руки, потому что я не смогу помыть их в машине. Еще я нашла чудесное домашнее печенье – не три, а целых восемь штук. Это прекрасно. Я забочусь о других людях, но никто не заботился так обо мне. Теперь это делает моя новая мама. Если ты потерял родную мать, это не значит, что тебе больше не нужна материнская забота. Мне 53 года, обо мне заботится 75-летняя женщина, с которой я знакома всего два года. И мне это нравится.

Дети и утрата: попытки бороться, попытки расти

Когда мать умирает, дочь, сколько бы лет ей ни было, сталкивается с переменами и печалью. Психологические защитные механизмы, которые формируются у ребенка, более примитивны и уязвимы, чем механизмы взрослого человека. Если взрослый использует когнитивную и эмоциональную зрелость, чтобы пережить утрату, ребенок обычно скатывается в более раннее поведение, уходит в воображение, отождествляет себя с мамой или начинает серьезно вредить себе.

Вымещение. Обычно ребенок не в силах вынести в одиночку эмоциональную боль после смерти матери. Скорбящие дети нередко держат чувства внутри. Они отказываются обсуждать печальное событие, притворяются, что ничего не произошло, и не разрешают себе прочувствовать боль напрямую. Наблюдая за брошенными детьми во время Второй мировой войны, Анна Фрейд обратила внимание, что они часто вымещали свои переживания и чувство одиночества на умерших матерях. «Я должен позвонить мамочке. Ей очень одиноко», – вот общее желание всех детей, тосковавших по маме.

Другие позволяют себе горевать лишь на расстоянии. 32-летняя Хиллари говорит, что не плакала в шесть лет, когда ее мать умерла, но через пять месяцев она едва не пережила тяжелый срыв, когда умер ее хомяк. Хиллари прятала чувства, вызванные смертью матери, глубоко внутри, пока спустя несколько месяцев постороннее событие не вытащило их на поверхность. У кого-то этот процесс занимает годы.

Перенос. Взрослый человек, потерявший спутника жизни, сможет какое-то время прожить без близких отношений с другим человеком, а ребенок, лишившийся родителя, не может жить в одиночестве без серьезных эмоциональных последствий. Он остается на «необитаемой земле привязанности», как ее называла Анна Фрейд. Ребенок изолирован и оторван от всех, у него нарушается способность вступать в отношения с другими. Вместо отделения от умершей матери девочка может попытаться быстро перенести чувства зависимости, потребности и ожидания на любого взрослого. Им может оказаться отец, старший брат или сестра, близкий родственник, учитель, соседка или психолог. В подростковом периоде туже роль выполняет молодой человек или лучшая подруга. Перенос полезен, если ребенок слишком мал, чтобы оторвать свои эмоции от умершего родителя, но если позже он не отделится от образа матери, чтобы оплакать потерю, продолжит искать маму в людях, которые ее заменят.

Задержка развития. Смерть матери плохо сказывается на развитии ребенка. Он вынужден взять ответственность за себя в слишком раннем возрасте, что приводит к