Предчувствие не обмануло: на карте хранились четыре видеоролика, озаглавленные разными датами. Одна из них была до боли знакома, ударила по глазам, заставила вскрикнуть. Агния, не ожидавшая такого, отшатнулась от нее и ударилась при этом затылком о крышу автомобиля.

– Ау! – поморщилась девушка, потирая место ушиба. – Что это было вообще?

– Вот это… – Лия коснулась пальцем монитора, каждое движение сейчас давалось с трудом, словно цифры могли обжечь ее.

– Ты знаешь, что это за день?

– Да… Это день, когда пропал Тимур.

Она бы не забыла и не перепутала – такое для Лии было невозможно. День, когда он пропал, день, когда нашли тело… эти даты были для нее важнее, чем дни собственных побед и триумфа. Они как шрамы расчертили память; то, что Леденин упомянул эту дату, не могло не настораживать.

– Думаю, нам не нужно смотреть это, – вздохнула Агния. – Названия других роликов тебе о чем-то говорят?

Остальные записи были сделаны позже, в течение двух последних лет. Они не имели для Лии никакого значения.

– Нет. Давай посмотрим.

– Не нужно здесь, – настаивала ее спутница. – Вернемся домой, там включим…

– Это слишком долго, я не могу столько ждать.

– Запускай, – поддержал ее Андрей. Его поддержка была неожиданна, но своевременна. – В конце концов, она имеет право знать побольше, чем мы.

– Как знаете… Но я все равно считаю, что это плохая идея.

– Твое «фе» учтено, а теперь запускай.

Агния осуждающе посмотрела на мужчину, однако по иконке записи все же кликнула.

Видео было черно-белым и нечетким. Похоже, снимала камера наблюдения, и далеко не дорогая модель. Судя по ракурсу, она находилась на здании напротив детского сада, Лия прекрасно помнила те места. Основной задачей камеры был контроль парковки, однако в кадр попала и часть детской площадки.

И там был Тимур! Неясная, крохотная совсем фигурка, но Лия мгновенно выделила ее на фоне всех остальных. Кровь в венах словно ледяной стала, и женщине потребовалась вся сила воли, чтобы не расплакаться, не отвлечься сейчас. Это важно, а слезы… для них будет время потом.

Тимур играл рядом с песочницей, но вдруг отвлекся, уверенно направился куда-то. В этот момент с другой стороны через забор перебралась темная фигура. Взрослый человек, мужчина… знакомый.

– Это Сумин, – прошептала Лия.

– Откуда ты знаешь? Лица не видно…

– Знаю.

Сумин направился к Тимуру. Поначалу мальчишка его не замечал, потом попытался убежать, и обе фигуры скрылись из кадра. Лие хотелось верить, что сын спасся, привлек внимание воспитателей и ему помогли, но… она слишком хорошо знала, как дела обстояли на самом деле.

Запись оборвалась.

Некоторое время в машине царила тишина. Лия не хотела говорить, а ее спутники не знали, с чего начать. Наконец Андрей сказал:

– Что-то мне подсказывает, что в официальном деле Сумина этой записи не было.

– Да уж, – кивнула Агния. – Но Леденин ведь оставил ее себе! Как подстраховку, значит…

– Не сильно это ему помогло.

– Он просто дошел до того состояния, когда ему нельзя было помочь.

Лия их уже не слушала. Она смотрела вперед, на лобовое стекло, потому что там, за гранью темноты, вновь появились голубые глаза.

– Мама…

Она хотела крикнуть ему, чтобы он ушел. Видеть его, живого, на записи, а потом – этот блик в темноте, казалось Лие невыносимым, сердце билось все быстрее, до боли. Однако женщина быстро вспомнила, что она в машине не одна, и стиснула зубы.

А он продолжал говорить:

– Мама, я не виноват… Я был хорошим мальчиком!

– Что? – не выдержала Лия.

– Я ничего не говорила, – смутилась Агния.

Но Лия не обращала на нее внимания, она смотрела только на сына. Он замер, как воробышек, у лобового стекла, и выглядел несчастным и обиженным.

– Мама, я ничего не делал! Только так, как ты мне сказала. Я не ходил с ним!

И словно поддавшись эмоциям, Тимур отпрянул, исчез в темноте. Но Лия и без того уже понимала, ради чего он приходил.

– Он не пошел с Суминым добровольно! – воскликнула она. – Вы видели? На камере он пытался убежать!

– Я его понимаю, – отметил Андрей. – Еще не хватало ему радоваться появлению незнакомого взрослого мужика! Куда воспитатели смотрели – вот вопрос!

– Уж точно не на него, – признала Агния.

– Вы оба не понимаете… Включи запись еще раз!

– Ты уверена?

– Да, уверена! Включи!

Сейчас это не было вопросом эмоций, тоски по Тимуру и ее собственной боли. Лия четко понимала, что должна сделать. Если сына вернуть не удастся, нельзя допустить, чтобы кто-то еще прошел через это горе!

– Вот! – в нужный момент она кивнула на экран. – Смотрите! Сумин напал на него не сразу! Он дождался, когда Тимка отойдет от других детей и от воспитателей!

– Это воспитателей не извиняет…

– Да к черту их! Он отошел, вот что важно! Значит, там было что-то такое, что привлекло его внимание! А Сумин знал, что он отойдет, они с сообщником сговорились! И он, Сумин то есть, побежал за Тимуром в нужный момент!

– Вполне может быть, – согласился Андрей. – Потому что даже самый дебильный воспитатель заметил бы, что ребенка похищают. Да, эта запись доказывает, что похитителей было двое. Поэтому Леденин извлек ее из дела, не дал никому увидеть.

– Потому что платил ему как раз сообщник, а не Сумин, – добавила Агния.

– Оба, думаю, платили, раз Сумин вел себя так нагло в самом начале. Но с ним разобралась Лия, и уже после смерти его решили сделать козлом отпущения. Нам для начала нужно выяснить, чем они так ловко заманили туда ребенка.

– Я даже предположить не могу, – признала Лия. – Тимошка всегда был очень осторожным, потому что я учила его таким быть! Он ничего не забыл, это видно по тому, как он отреагировал на Сумина. Так что… я не знаю.

Лия очень хотела бы, чтобы он сам ей сказал. Почему он не может? Он ведь с ней общается! Увы, призрак появлялся лишь тогда, когда ему хотелось, да и на вопросы отвечал выборочно.

А вот Агния помощи от мистических сил не ждала:

– Знаете, что… Я предлагаю начать с самого логичного варианта. Предположим, что Тимура подманил кто-то, кто был ему знаком.

– И при этом сотрудничал с педофилом? – скептически посмотрел на нее Андрей. – Или сам был педофилом?

– Не обязательно, что сам был, у нас нет гарантии, что это именно сообщник подманивает Тимура. Может, они наняли кого-то!

– Да? И кто-то знакомый согласился помочь одному или двум взрослым мужикам похитить маленького мальчика?