Осматривая круг сыра, который красовался на прилавке, выкрашенном зеленой краской, Сиони произнесла:

– В данной ситуации я полагаю, что получу немного больше времени на домашние задания.

– Ни в коем случае.

Сиони положила сыр в вязаную сумку, а Эмери расплатился с молочником за покупку.

– Почему?

– Магам следует постоянно работать в трудных условиях, – небрежно бросил Эмери, – а значит, и вам тоже. Возможно, если на вас организуют очередное покушение, я пересмотрю свое мнение, но до тех пор уроки и задания будут проходить в обычном режиме. – Он помолчал. – Впрочем, подозреваю, вы оставили бумажную куклу дома, верно? Надо придумать вам другую аналогичную работу.

Сиони помрачнела.

Они направились к прилавку с овощами, задрапированному бирюзовым пологом с отделкой из фабричных кружев. Сиони и Эмери были вынуждены лавировать среди отоварившихся домохозяек – тесный проход и узкие торговые места не позволяли горожанам разгуляться на рынке. Что ни говори, а личное пространство каждого было здесь строго ограничено! Сиони, тем не менее, немного расслабилась, но вдруг все резко переменилось: в животе резко и тревожно заныло, будто внутри него плескались сливки, не желавшие превращаться в масло.

Сиони взяла красный перец и рассеянно покрутила его перед глазами.

Дождавшись, пока Эмери подойдет к ней вплотную, она пробормотала:

– Я очень прошу простить меня за прошлую ночь. Я понимаю, вы недовольны…

Бумажный маг взглянул на нее с искренним изумлением, мелькнувшим в изумрудно-зеленых глазах.

– Сиони, кто бы ни устроил аварию, вы тут абсолютно ни при чем, – вполголоса возразил он.

Сиони положила перец обратно.

– Да, но я имею в виду другое, я… – Она медленно выдохнула и отошла от прилавка, встав на крошечном свободном пятачке. – Но толку от меня вообще не было. Я запаниковала и раскисла… Знаете, я прямо превратилась в ту недоделанную бумажную куклу, которую я забыла в спальне. А вы ждали от меня большего.

Эмери кивнул, не отрывая от нее сочувственного взора. Сиони опустила голову и побрела к соседнему прилавку, где взяла по пучку моркови и тимьяна.

Когда они вернулись к главному проходу, обогнув двух мужчин, у которых хватило наглости явиться на оживленный рынок верхом на лошадях, Эмери сказал:

– Сиони, я знаю, что натолкнуло вас на такие мысли, но не испытываю никакого недовольства или обиды. И вы наверняка это понимаете.

Она кивнула.

– У каждого есть свои страхи, – продолжил он и, положив ладонь Сиони на спину, обвел ее мимо кучки болтавших о чем-то женщин. Его прикосновение, пусть и почти невесомое, оказалось теплым и долгожданным. – Вам известно о моих, и будет только справедливо, если я попробую разобраться в ваших.

Она удивленно взглянула на мага.

– Я… Спасибо вам.

Он потер глаза, веки которых наконец-то набрякли и отяжелели.

– Ладно, посмотрим наш… список. Ревень должен быть где-то поблизости.

– Ревеня нет.

– Если вы захотите сегодня испечь пирог с ревенем, нам понадобится мука, – продолжил Эмери, указывая на стенд, где были выставлены самые разнообразные продукты.

Сиони считала, что сезон ревеня должен был давно закончиться, однако у многих фермеров на прилавках возвышались красноватые горки стеблей.

Она улыбнулась.

– Тогда нам не обойтись без яиц и масла. Я взяла с собой лишь одну сумку, но подозреваю, что в вашем пальто найдется место для унции муки!

– В сером – карманов побольше.

Сиони выбрала несколько стеблей ревеня и на миг задумалась о том, есть на кухне их временного убежища подходящий противень. Внезапно она вздрогнула, почувствовав кожей знакомую щекотку – ту самую, что и во время поездки на Дартфордскую бумажную фабрику.

Сиони застыла как вкопанная, но рука Эмери вновь легла на ее спину и подтолкнула вперед.

– Будьте начеку, – чуть слышно пробормотал он. – За нами следят. Давайте-ка прогуляемся по рынку еще раз и проверим обстановку.

Волоски на руках Сиони встали дыбом, но она кивнула и заставила себя смотреть прямо перед собой. Ее сердце заколотилось чаще, отдаваясь сильнейшим биением в сосудах на шее. Она уже не могла понять, происходило это от испуга или от ощущения прикосновения пальцев Эмери к ее лопаткам. Она даже беззвучно застонала. Любопытно, до какого безумства способна дойти женщина?

Они повернули налево, миновали столы с бижутерией и разнообразными изделиями кожевенников, а потом вернулись, обогнув овощной ряд, и опять оказались возле торговца с красными перцами. Надеясь, что она выглядит естественно, Сиони взяла ближайший перец. Эмери подыграл ей, расплатился и вежливо поблагодарил фермера за прекрасный товар.

Они пошли дальше, продираясь сквозь толпу. Эмери полез в карман своего балахона, выудил оттуда свернутый в рулон лист бумаги и принялся еще туже свертывать его порозовевшими пальцами.

Вскоре в руках Эмери оказалась настоящая подзорная трубка, утолщавшаяся на одном конце.

Сиони уставилась на безразмерный балахон Эмери.

– И сколько всякой всячины у вас там хранится?

Эмери улыбнулся и задвинул Сиони за лавчонку букиниста. Осторожно выглядывая из-за угла, он вытянул трубу в длину и приказал: «Приближай». Несколько долгих секунд он внимательно осматривал Парламент-сквер.

Укоротив трубу, Эмери спрятал ее в карман.

– До чего же дерзкий прохвост! – пробурчал Бумажный маг.

– Грат? – уточнила Сиони и почему-то задумалась о том, сильно ли обожгло Потрошителя в бистро.

– Нет, Сарадж. По крайней мере, мне кажется, что это он. Он пытается маскироваться, нацепил на голову капюшон и бродит по Парламент-сквер в одиночестве.

– Дайте мне посмотреть.

Эмери заколебался.

Она подняла руку в выразительном жесте ожидания, и Бумажный маг нехотя отдал ей подзорную трубу, пребывавшую под воздействием заклинания увеличения. Сиони не сразу обнаружила «мишень», но вскоре труба показала ей стоявшего вдалеке высокого мужчину (ростом вроде бы пониже Грата). Он был одет в чересчур теплую для этого времени года куртку с капюшоном, явно не по сезону нахлобученным на голову. Возможно, дело было в игре теней на лице незнакомца, но он действительно походил на того смуглого типа, которого Сиони заметила возле фабрики и который находился на дороге в момент вчерашней аварии.

Ей стало страшно. Ни тогда, ни сейчас она не сумела рассмотреть мужчину слишком хорошо, но решила довериться своей интуиции.

Опустив подзорную трубу, Сиони спряталась за угол книжной лавки. По коже побежали мурашки, вероятно, то была естественная реакция организма на взгляд Потрошителя.