Надеялась, что он на самом деле не избегает ее.

– Нравится, – призналась Вайолет. – Просто я… он все время расспрашивает меня о нашей семье, о моей жизни. Когда он издаст свою книгу, то станет признанным авторитетом по «Скриминг Лемонз» и Хантингдон-Холлу. Я просто хочу тоже побольше узнать о нем. Разве это не естественно?

– Конечно естественно. – Дэзи погладила ее по руке. – Ви, я надеюсь, что он будет с тобой откровенным. И если будет… если оправдает твои ожидания, ты дашь ему шанс, правда? Я понимаю, что тут есть риск – строить отношения всегда рискованно, – но все мы так хотим увидеть тебя счастливой, и если Том способен дать тебе счастье… тебе стоит позволить ему попытаться. Так ведь?

Вайолет молча кивнула. Восемь лет прятаться от людей – это очень долгий срок. Она за последние две недели пообщалась с поп-звездами, менеджерами, поставщиками, рекламными агентами. Она сумеет справиться и с одним журналистом, от чьих прикосновений ее охватывает трепет. Не так ли?

* * *

Утро субботы наступило для Тома слишком быстро. Он еще не успел придумать, как убедить Вайолет, что ему можно доверять. Она хочет узнать о нем все? Прекрасно! Он ей расскажет ей… почти все.

Он, правда, подумал, что всегда лучше излагал свои мысли на бумаге, чем устно. И решил найти время и написать свою биографию. Он начал еще в том холодном, продуваемом сквозняком номере отеля в Брайтоне и дописывал в свободные минуты между интервью, работой над книгой и написанием статьи для издателя, который в последнюю минуту позвонил ему и попросил срочный материал в номер.

И только в субботу Том понял, что пишет собственный некролог.

Он уставился на отпечатанный текст. Может, это и не самое романтическое начало для отношений с девушкой, но так она узнает о нем больше.

Кроме того, уже было поздно что-либо переделывать.

Быстро приняв душ, Том облачился в свой лучший костюм, пригладил волосы и понадеялся, что достаточно хорош для Литтлвудов. И для Вайолет.

Рик был уже на кухне и наливал себе кофе, а в углу сидел муж Дэзи Себ и, отпивая из кружки, читал газету.

– Вот и наш третий соратник, – сказал Рик и, достав пустую кружку, доверху наполнил ее крепким горячим черным кофе. Том взял ее и сделал торопливый глоток. За последние три недели он превратился в страстного любителя черного кофе.

Том взглянул на часы.

– Кажется, нам скоро пора выходить?

– Хорошо бы. Но на деле… – И Рик покачал головой.

– Мы сказали нашим дамам, что должны будем выйти на час раньше, – объяснил Себ. – Только так нам, пожалуй, удастся все же выйти вовремя.

Том сел к столу и представил, как Вайолет сейчас не спеша наряжается на свадьбу. Большую часть времени она проводила в джинсах и блузках с заколотыми на затылке волосами, ему сложно было вообразить ее в платье. Но поскольку в сборах участвует Шерри… подготовка, определенно, займет немалое время.

В качестве подружки невесты Вайолет должна была еще накануне присоединиться к ближайшему окружению жениха и невесты в отеле, но она заранее отказалась от этого предложения.

– Этих подружек там, кроме меня, еще десяток, ничего страшного, – сказала она.

Вайолет сделала себе прическу и макияж и собралась выехать из дома вместе со своими домашними.

Том успел выпить две чашки кофе, когда Вайолет появилась на кухне в светло-голубом шелковом платье с открытыми плечами. Волосы были зачесаны назад и ниспадали на плечи локонами. Светло-голубые глаза в обрамлении темных ресниц казались особенно яркими.

– Они спустятся сию минуту, честное слово. Дэзи только наденет другое платье – она в последнюю минуту передумала. Это уже четвертое. – Шурша пышной шелковой юбкой, Вайолет прошла через кухню, чтобы налить себе кофе. Том обратил внимание, что туфельки на ней серебряные и блестящие.

Поморгав, он все-таки оторвал от нее взгляд и успел заметить усмешку Рика.

– Пойду посмотрю, не подъехали ли такси, хорошо? – сказал Том и вышел из кухни, прежде чем ему успели ответить.

Поскольку до их отъезда оставалось полчаса, машин, разумеется, еще не было.

Том, выйдя во двор, прислонился к кирпичной стене.

– Эй? – Он открыл глаза и увидел Вайолет с чашкой кофе в руке. – С вами все в порядке?

– Все просто прекрасно, – солгал Том. – Я хотел вам кое-что дать, но теперь не уверен, надо ли, поможет ли это или, наоборот, вас отпугнет.

Вайолет подняла брови.

– Я готова ко всему.

Том достал из кармана аккуратно сложенный лист бумаги.

– Вы сказали, что хотели узнать все обо мне. О моей жизни. И я решил написать – этим я и занимался всю неделю. Значит… вот.

Вайолет взяла протянутый ей лист бумаги и встретилась с Томом настороженным взглядом. Потом развернула послание, и ее брови сошлись на переносице.

– Это… кажется, некролог?

– Можно и так сказать. – Том лихорадочно подыскивал объяснение. – Когда я работал в одной местной газете, то в мои обязанности входило писать заранее некрологи для местных знаменитостей. И когда я сейчас сел писать о себе… как-то само собой это вылилось в такую вот форму.

Вайолет смотрела на него во все глаза.

– Вы и правда журналист до мозга костей!

– Дорогой, машины уже подъехали? – донесся из холла голос Шерри, спустившейся по лестнице вниз. – Нам не следует опаздывать.

Вайолет сложила листок и убрала его в маленькую серебряную сумочку. – Я прочитаю позже, – пообещала она. – А потом… может быть, мы снова поговорим?

– Я очень был бы рад, – ответил Том. Конечно, сперва им придется выдержать свадьбу Литтлвудов.

– Ну, как на ваш взгляд? – спросила Дэзи позднее вечером, когда они доели пудинг. – Моя свадьба была лучше?

– Наша свадьба, – поправил ее Себ, пережевывая фисташковый торт. На что Дэзи примирительно махнула рукой.

– Конечно, ваша лучше, – заверила Вайолет сестру. – Скажите, Том? Хотя постойте, вы же не были, кажется, на свадьбе Дэзи? – Видимо третий бокал шампанского определенно был лишним.

– Нет, к сожалению, – Том улыбнулся Дэзи через стол. – Сегодня все было довольно мило, но едва ли могло конкурировать со свадьбой, которую организовала Шерри Хантингдон.

– Беспроигрышное пари, – пробормотал Себ.

Вайолет откинулась на спинку стула, высматривая официанта, разносившего кофе. Может быть, крепкий кофе поможет ей собраться и сконцентрироваться на празднике, который был в самом разгаре. Потому что весь вечер она не могла думать ни о чем другом, как только о листке бумаге, лежавшем в ее сумочке.

Она пыталась улыбаться, когда вместе с другими подружками сопровождала красавицу невесту по проходу между рядами в церкви к алтарю, туда, где с волнением ждал Генри. Она пыталась слушать викария, хорошо говорившего о важности прощения и понимания в семейной жизни. Но ум ее бурлил от сознания, что в ее распоряжении находится история Тома Бакли.