– О-о-о! Мать твою! – заорала Дженни и попробовала вытащить ногу из бреши, не повредив еще сильнее. Подвал снизу наблюдал, как кровь стекает по ступенькам и наконец падает на грязный серый пол, как в ней отражаются извивающаяся Дженни и мутноватый свет голой потолочной лампы, который едва проникал дальше угодившей в западню девушки.

* * *

Пит Кролл, босс Кевина, оказался потным бульдогом ростом не более пяти футов шести дюймов со стрижкой «ежиком», будто из воодушевляющего фильма о спорте. В мятом костюме с мятым галстуком он сидел за огромным столом с отделкой «под дуб», который был завален документами, папками, сотнями оберток от конфет и фастфуда, раздавленными мокрыми банками из-под диетической газировки и заставлен фотографиями в рамках, на которых красовался он сам и какая-то женщина. Том решил, что это его жена. Если Питер Кролл носил короткую стрижку, то его жена, напротив, высокую прическу.

Пит целую минуту молча разглядывал Тома, который ерзал на стуле. Кевин, точно на таком же гостевом стуле, сидел в дюймах от него, игриво стучал пальцами по коленям и из-за тишины явно не беспокоился. Тому хотелось сбежать, хотелось скинуть костюм, домчаться до ближайшего бара и выхлестать бутылку холодного пива.

– Итак, – начал Пит, потирая подбородок заскорузлыми руками с таким видом, точно размышлял над загадками вселенной, – Кевин уверяет, что вы вместе выросли.

– Да, верно, – отозвался Том, – но моей вины тут нет.

Если Кролл позабавился шутке, то вида не показал. Вместо этого он шумно втянул воздух и сплюнул в невидимую Тому корзину у стола. Вернее, Том надеялся, что у стола стоит мусорная корзина. За спиной у Тома была закрытая дверь с матированным стеклом, из-за которой слышались телефонные переговоры служащих отдела продаж.

– Да-да. Так, работа простая. Сидишь в офисе и обзваниваешь фирмы Нью-Йорка. Обзваниваешь Манхэттен. Обзваниваешь все районы. И то, что за пределами города, тоже обзваниваешь. Хобокен. Джерси-Сити. Хренов Форт-Ли. Звонишь и спрашиваешь офис-менеджера. Ему говоришь, что мы можем поставлять все, что нужно в офисе. Визитки, тонеры, ручки, трехмерные принтеры, ношеные трусы – все, что душе угодно. Тебе выдадут А-список нью-йоркских фирм, которые пользуются нашими услугами. От такого списка крыша поедет, так же как от наших цен, скорости доставки и от нашего клиентского, мать его, обслуживания.

Том глянул на Пита, гадая, стоит ли сейчас открывать рот.

– Клиентское обслуживание – это ты, безъязыкий, – пояснил Пит.

Пит с сомнением глянул на Кевина, потом снова сосредоточился на Томе.

– Твой дружок-землячок – самый талантливый сбытчик на моей памяти. За первые два месяца, пока я его не повысил, он нашел столько клиентов… Если ты заарканишь хоть половину, мы с тобой прекрасно поладим.

– Тому это как два пальца обоссать, – вставил Кевин. Оборвав барабанную дробь по колену, он наклонился к боссу. – Он же харизму каждой порой источает. В школе я палкой от него девчонок отгонял.

– Плевать мне на школу, – прорычал Пит, осаживая его свирепым взглядом. – Меня волнует только, есть ли у него бойцовский характер. – Он снова переключился на Тома. – Ну, Декер, колись, как у тебя с бойцовским характером?

Том сглотнул. Глаза Кевина прожигали дыры у него в виске и безмолвно просили не напортачить. Пит подался к нему, наклонившись над захламленным столом.

– Ну так как?

– Да, у меня бойцовский характер, – соврал Том.

* * *

Дженни сидела за обеденным столом и обклеивала порезы на ноге пластырем из старой пачки, которую нашла в ванной.

Порезы жутко болели, но, к счастью, оказались неглубокими, хотя поначалу сильно кровоточили. В травмпункт обращаться не хотелось. Том еще не вернулся и по сотовому не отвечал. Дженни не знала ни когда вступят в силу его социальные льготы, ни будет ли действовать медицинская страховка, если его официально оформят не с сегодняшнего дня. Cо страховкой для уволившихся в травмпункт лучше не соваться. Вдруг она вообще не покрывает травмпункты? Дженни запаниковала. Вдруг проблемы с беременностью возникнут раньше, чем начнет действовать страховка Тома?

Пластыри пропитались кровью, от металлического запаха Дженни замутило. Только этого не хватало!

В парадную дверь постучали. Дженни испуганно вздрогнула и испачкала руку кровью.

– Черт! – выругалась она, когда в дверь постучали во второй раз.

«Секунду подождите!» – подумала Дженни и, сильно хромая, отправилась выяснять, кто пришел и из-за чего такая срочность.

Тяжело дыша от боли, Дженни открыла дверь: за порогом стояла соседка Андреа, прижав к животу бутылку белого. Ее дочери Пейдж при ней, к счастью, не оказалось. «Хорошей матерью ты будешь», – виновато подумала Дженни.

– Привет, Дженни! Извини, что я без приглашения, но, когда появляются свободные пять минут, нужно использовать их по полной… Боже, у тебя кровь! Ты поранилась?

Андреа влетела в дом, поставила бутылку на обеденный стол и осмотрела руку Дженни с напряженным вниманием, на которое способны лишь матери малышей.

– Ничего страшного, – заверила Дженни, чуть отстраняясь. Забота соседки не то огорошила, не то растрогала ее. – Дело не в руке. Я ногу порезала, когда спускалась в подвал. Одна из ступенек провалилась. Сгнила, наверное.

Андреа быстро переключила внимание на травмированную ногу Дженни, которая осторожно подклеивала пропитанные кровью пластыри, едва державшиеся на коже.

– Давай садись! – велела Андреа, ведя Дженни к столу. – Отвезти тебя в больницу?

– Нет, спасибо, все в порядке, – ответила Дженни. – Через пару часов вернется Том. Он сегодня первый день на новой работе и очень радуется. Если к тому времени кровь не остановится, поедем к доктору. Я, если честно, не думаю, что порезы настолько глубокие, но еще раз спасибо тебе. Серьезно.

– Ну, если ты уверена… – отозвалась Андреа и села в кресло рядом с Дженни. – Я принесла бутылку очень дорогого вина. Прямо сейчас мы пропустим по стаканчику, и тебе сразу полегчает. Честное слово! А предлогом пусть будет новая работа Тома. Вот и отметим ее! И Тому оставим бокальчик. Ну, или полбокальчика. – Андреа засмеялась и схватила бутылку.

– Мне… Мне нельзя… – Дженни машинально потянулась к животу.

– Почему нельзя? – удивилась соседка. – Уже почти пять. Сегодня ты точно вино заслужила, подруга. Сиди здесь, я принесу бокалы. – Андреа понесла бутылку на кухню, а Дженни осталась мучиться перспективой выпивки в первый триместр беременности.

«К черту! Один бокал выпью, – решила она. – Ну что страшного может случиться?»

– Бокалы справа от раковины, – подсказала она. – В самом верхнем ящике. Открывашка в ящике под ним.

– Бокалы нашла, а открывашка не нужна, – отозвалась Андреа. К Дженни она вернулась с восхитительной улыбкой, захватив бутылку и два бокала. – Обычно я с первой попытки нахожу на кухне то, что нужно, даже если прежде в доме не бывала. Вот что значит шестое чувство домохозяйки! – Андреа засмеялась над собственной шуткой и отвинтила крышку бутылки. – Знаю, винтовухи кажутся отстойными, но сейчас их все делают. Да и ладно… Лишь бы вкус радовал!