оказалась такая же клетка, и тут тожебыл коридор, но намного длиннее, с десятью боковыми дверями. Одну из этих дверей перед Русаковым отпер еще один охранник, дежуривший вэтом коридоре. Ни слова не говоря, конвоиры впихнули Валерку в слабоосвещенную комнатку с узеньким окошком у потолка.РАЗМЫШЛЕНИЯ ПОД АРЕСТОМ Прямо скажем, Валерке тут не больно понравилось. По холоду он еще неуспел соскучиться, а в камере - то, что эту комнатку именно так надоназывать, Русаков не сомневался - было холодно. Минуса градусов, может, и небыло, но плюса - не больше десяти. Парок изо рта отмечался. Кроме того,здесь не было даже того гнилого и промерзшего тюфяка, что в вагоне, неговоря о картонных коробках. Только нары из неровных досок, с огромными,сантиметров до двух, щелями. Как хошь, так и ночуй. И о том, чтоб пожратьдать, тоже не беспокоились. Русакову пришлось собраться в клубочек, греть ладони под коленками, а ушиушанки опустить. Отвалиться к стене и то нельзя - каменная, холодная каклед. А главное - очень обидно. Все ведь было ясно еще тогда, когда уехали вэтом вагоне с дурацкими коробками. В том смысле ясно, что все может плохокончиться. И если из заварухи в карьере удалось выкрутиться за счет везухи,дуриком, то на фига с этим Тятей поехали? Ванька был на сто процентов прав -не нужно было к бандитам напрашиваться. Пока, правда, еще не бьют, не режут,но, что им там в голову взбредет, неизвестно. "Ксивы чистые, гражданка поразмеру..." - во брехун этот Тятя! К тому же, как выяснилось, шестерка онвсего лишь. К тому же дрюшлая какая-то... Интересно, а Ваньку тоже посадили? Сказал он или нет, кто у него папаня?Если сказал, то за него придется родне выкуп платить. Это точно. Надодумать, что не одну тыщу баксов сдерут. Может, и миллион. Правда, это ещекак сказать... Ванькин папаша может этой банде и не по зубам оказаться. Может, этотсамый Фрол сам ему отстегнет и задаром сынка вернет, лишь бы невзначайтакого туза не обидеть. Да-а... Был бы у Валерки такой отец! Он бы ни за что в армию не пошел.Тоже бы машину водить умел, на "мерседесе" бы катался, за границу бы ездил.Точно, богатые с жиру бесятся! От всего Ваньку могли бы отмазать, а он,дурак, мало того, что в армию пошел, так еще и в Чечню рвется. Небось сегодня пострелял, дорвался. Чуть не блеванул, между прочим, когдаувидел водителя с вышибленными мозгами. Может, остыл, больше не желает набойню? А вот у него, Валерки, вроде уже привычка пришла. Убивать уже нестрашно, осталось научиться не бояться собственной смерти. Это, пожалуй, потруднее. Потому что, хоть иногда и вовсе жить не хочется,всё же расставаться с ней жутковато. И даже думать жутко, особенно послетого, как... Представишь себя эдаким красавцем на забрызганном кровянкойснегу, издырявленного - жуть берет. Нет, сдыхать никак не хотелось, даже в условиях вполне заслуженной, хотяи явно незаконной отсидки. Самое интересное, что все те же удобства - аможет, и малость покомфортнее - можно было заполучить, и не убегая из части.Если б Валерка вчерашней ночью не дунул за забор с автоматами, а, бросив ихна пол, побежал, пока "деды" не очухались, прямо к дежурному по части, тоего скорее всего увезли бы на гарнизонную губу, где он сидел бы в болеетеплом и оборудованном заведении, знал бы наверняка, что три раза в день егобудут кормить, разрешат спать в ночное время и будут мирно, без мордобоя,допрашивать. Следователь военной прокуратуры, пожалуй, был прямо-такиСнегурочкой по сравнению с тем самым жутким усачом, которому исповедовалсяРусаков, и вряд ли стал бы всерьез подозревать, что в Бизона Валерка стрелялпо заданию ЦРУ или там Моссада какого-нибудь. Суд, конечно, мог бы впаятьВалерке лет десять, но все-таки, ввиду всяких там смягчающих обстоятельств,мог и до восьми скостить... А здесь, в этом не очень понятном заведении, гдедаже своя тюрьма была, могло случиться все, что угодно. Например, ужесейчас. Придут, стрельнут в затылок - и все. Кому нужен этот Валерка?Никому. Мать сидит, но если б она и на воле была, то ни защищать, ни дажеразыскивать милого сыночка не стала бы. Конечно, можно было бы поразмыслить и над тем, почему его сразу неприкончили. На кой ляд этому усатому чего-то изучать, проверять,разбираться? Прихлопнуть Русакова - и нет проблем. Все просто и ясно. Аусатый его зачем-то посадил. Чем-то его Валерка заинтересовал. И чем же,интересно? Ежели, допустим, он думает, что Русаков и Соловьев к нему из ФСБили там из милиции подосланы, и до сих пор их не пришиб, то, стало быть,хочет выяснить, кто их послал, зачем и почему. Вот от этого могут бытьнеприятности. Такому дяде никакой закон не помеха. Как захочет, так и будетвыбивать всякие там нужные ему сведения. Конечно, если б Валерка был шпион ичто-то по-настоящему знал, то, наверно, в два счета сказал бы все, чтонужно. Правда, потом его могли бы уже со спокойной совестью пристукнуть. Нопо-быстрому, долго не мучая. Однако Валерка ничего не знал. А потому ничего интересного для усатого иего головорезов сказать не сможет. Соответственно те подумают, будто онупирается, и будут терзать до тех пор, пока он не сдохнет. Возможно, приэтом постараются, чтоб сдох как можно позже. Так что Русакову смертьоблегчением покажется. Ничего хорошего не получится и в том случае, если дня три потрясут, какгрушу, а потом наконец поверят, что Валерка ничего не знает и никакогозадания ни от кого не получал. Опять же пристукнут, но до этого инвалида изнего сделают. Нет, надо же! Одну глупость за другой делал, все дальше и дальше лез вбутылку. Ну, просили по-хорошему записаться добровольцем в эту самую Чечню.Одного его, что ли? Нет, еще семь человек отправляли. Все, в общем-то, такиеже, как и он. Наверняка эти семеро тоже понимали, что там убить могут илипокалечить. С чего он-то уперся? Бунтовщик нашелся! Упрямство подвело... Кактак, дескать, предлагают "добровольцем", а отказаться нельзя? Недаром он ссамого начала спросил, приказ это или нет. Если б приказ - поехал бы безразговоров. Потому что знал и понимал: он приказу обязан подчиняться.Присягу принимал. Все это дело - законы, уставы и прочее Валерка нарушать нехотел. Но когда не приказывают, а предлагают, то отказаться считалвозможным. А разве нельзя было потом согласиться, когда уже понял, что нажимают?Можно. Наверняка можно и даже нужно. Но нет же - на принцип полез. Зачем?Что-то хотел себе доказать? Или кому-то еще? Вроде бы особо не хотел ничегодоказывать. Уперся бараном и дождался, пока на него "дедов" натравили. Нет, и тогда ничего безнадежного еще не было. Если б после самого первогоразговора с Бизоном согласился бы ехать, то ничего ужасного не произошло бы.Даже тех мелких пакостей, которые ему по первости подстраивали, неперетерпел бы. Не говоря уже о том, что ни того жуткого страха перед"дедами", который на него напал во время дневальства, ни идиотской идеивзломать оружейку, ни пальбы, ни крови, ни побега - ничего не было бы. Онсам, сам себя в эту клетку загнал. И чего он боялся в эту самую Чечню ехать? Кто сказал, что его бы тамобязательно убили? И в