Хорошо, попробуй. Прежде всего, скажи по совести, отчего ты полез ввагон? По твоему рассказу выходит, будто ты шел, шел, торопясь сбежать изчасти, а потом увидел вагон и решил спрятаться. А потом, неизвестно почему,еще до тебя сбежавший Ваня опять-таки пришел к тому же пакгаузу и тожезабрался в этот вагон? Странно. Допустим, что вы бежали по разным причинам,не сговариваясь и в разное время: Ване в Чечню не терпелось, а тебе -наоборот. Но уж очень не верится, что вы так, по случайности, в одном вагонеоказались. Объяснить можешь? Русаков объяснить этого не смог бы при всем желании. Ваня ему нерассказывал, как добирался до тупика и почему, убежав из части на полчасаили на двадцать минут раньше, пришел к вагону на полчаса позже. Однакокак-то исподволь Валерка понял, что если он возьмется придумывать какую-тосвою версию, то наверняка запутается, а у этого дядьки подозренийприбавится. - Черт его знает! - пожал плечами Валерка, - Я решил до утра переждать. Акак туда Ванька попал - у него и спрашивайте. - Хорошо, оставим этот вопрос, хотя, конечно, ясности у меня нет. Второе:почему вас не заметили грузчики? Как тебе кажется? Теперь Валерка понял, в чем их с Соловьевым подозревают. Как видно, дядяс усами решил, будто их с Ванькой нарочно подослали. Точнее, не решил еще,иначе бы уже грохнул, а именно подозревает, то есть сомневается. Ясно, чтодля полковников ФСБ они слишком молодо выглядят. А вот лейтенантами вполнемогут быть, может, даже старшими. Не очень ему верится в то, что двасолдата-срочника, особо не нюхавшие пороха и только-только перевалившие запервый год службы, могли так запросто положить шестерых, должно быть,бывалых людей. Правда, оттого, что эти люди были угроблены, усатый никакихпотерь, судя по всему, не понес, а, наоборот, даже заимел пользу, так какему привезли тот груз, которого он дожидался, почти в полной сохранности,если не считать одной простреленной коробки. Но ведь могут к нему, в егоуважаемую контору, захотеть внедрить каких-нибудь агентов? Русакову стало не по себе. Жизнь их теперь ни шиша не стоила. Если уэтого мужика сомнения останутся, пусть даже он и не совсем убедится, что оничекисты, - все равно пристукнет. Во влипли, во влипли-то! Верно говорилВанька - не надо было связываться! Но надо было отвечать на вопрос, а не размышлять. - Темно было, - произнес Валерка, - а они фонарик повесили на гвоздьближе к тому концу вагона, куда коробки клали. Кроме того, мы же на нарах вкоробках прятались. Нас и не заметили. - Тоже не больно убедительно, - покачал головой усач. - Ну, тогда ответьты мне на третий, решающий, вопрос. Откуда ты, скажи на милость, узнал такоеимя - Фрол? - Фрол? - переспросил Валерка. Он тут же вспомнил, как напугал Тятю, ещепривязанного к койке, упомянув это самое имя. Ух, как же тогда Тятяперепугался! А он, Русаков, про Фрола первый раз всего-навсего за четвертьчаса до этого услышал. - Да-да, Фрол! Тебе случайно не Тятя об нем обмолвился? Тут подсказкабыла с подвохом. Конечно, если б Валерка был каким-нибудь там штирлицем, тоне стал бы рассказывать, что ему про этого Фрола инструкции в ФСБ давали. Аоткуда солдату-дезертиру, если он случайно забрался в вагон и уехал запятьсот верст от родной части, знать кликуху здешнего пахана? Тем более чтоее и здесь, в родной области, отнюдь не каждая собака знает. Оченьсоблазнительно было соврать и подтвердить: да, мол, Тятя ляпнул. Но Валерка,хотя и не допер еще до самой сути подвоха, решил правду сказать. - Нет, это те, которые встречали груз, про Фрола говорили... - Это кто же? Робинзон, Чиж, Легаш, кто из них? - быстро спросил усатый.- Давай живее! Говори! - Не помню, - поморгал Валерка. - Мы с Ванькой в вагоне прятались, когдаони ходили к машинисту расплачиваться. - Кто?! - заорал усатый, давя ором на психику. - Чиж, Легаш, Робинзон? Тыже всех их знаешь, падла! - Не знаю! - испуганно пробормотал Русаков. - Кто такой Чиж, мне Тятяобъяснил, когда ключ от наручников потребовался. Говорит, здоровый такой, внорковой шапке. Главный у этих. А про остальных я и не слышал. Пока вы несказали. - Хорошо... - нормальным голосом произнес усатый. - Значит, ты в вагонесидел, прятался, а потому, кто говорил о Фроле, не слышал? Так? - Именно. - Ну а что ты слышал? Не только про Фрола, но и вообще. - Наизусть не помню. - Вспомни! Я-то ведь помню, как ты пять минут рассказывал, что онимашинисту заплатили двести баксов. - Ну да, - подтвердил Валерка, - один спросил: мол, как там машинист, неволновался? А другой сказал, что машинисту без разницы, он получил две сФранклином и уехал. - Дальше! Что еще слышал? - Ну, тот, который спрашивал про машиниста, еще спросил насчет того, усекмашинист что-нибудь лишнее или не усек? А другой ответил, что если и усек,то не вякнет. - Интересно... - пробормотал усатый. - Дальше! - Тот мужик, который все насчет машиниста сомневался, сказал, что емукакой-то там Степа говорил... - Степа? - нервно спросили черные очки. - Точно помнишь, что Степа, а неСеня? - Нет, это уж я запомнил. Степа говорил, что с ним постоянные людиконтачили. - Тебе говорил? - Нет, - досадливо произнес Валерка, - не мне, а тому мужику, которыйиз-за машиниста переживал. Он имел в виду, что с машинистом постоянные людиработали, так ему Степа говорил. - Ага! - Усатый почесал кулаком подбородок. - Дальше! - Дальше тот же мужик сказал, что машинист хотя бы Фролу позвонит, чтобуспокоиться. Вот так я это имя первый раз и услышал. - Понятно. Еще что услышал? - Тот, другой, сказал, что если Фрол узнает, что машинист вагон оставилне тем людям, то кишки ему вынет. Поэтому, мол, машинист Фролу звонить небудет. И даже, дескать, если Фрол до него доберется, то будет до последнеговрать, будто оставил вагон Тяте... - Ах вот оно что! - произнес усатый, даже улыбнувшись при этом. - Вот этоты по делу рассказал, очень интересно и со смыслом. Если, конечно, на ходуне придумал. Ну а теперь еще один вопросик. Маленький такой, скромный...Тятя вам не предлагал всех заложить, а? - Он просил, чтоб мы начальников позвали... - дипломатично произнесВалерка, немного стесняясь. - Спасибо! - сказал усатый. - Разговор получился интересный. Наверно, ещепридется встретиться после того, как все, что ты наговорил, будет проверено.А пока, Валерий, придется тебе немного посидеть. На губе сидел в армии? - Сидел. Два раза. - Ну, значит, в привычную обстановку попадешь. Даже лучше, наперсональную жилплощадь. И он нажал на какую-то кнопку. Из-за двери появились еще два охранника, которые без лишних слов взялиВалерку под локти и вывели в какой-то незнакомый коридорчик. Справа быладверь, возможно, ведущая на волю, но ее сторожил охранник. Конвоиры провелиРусакова мимо этой двери в конец коридорчика, где обнаружилась узкаялестница, вход на которую был обнесен клеткой из стальных рам, затянутыхметаллической сеткой. Пока один охранник придерживал Валерку - он, правда, не рыпался, - другойотпирал дверцу в клетке. Затем Русакова повели по лестнице. Семь ступенек поодному маршу, семь - по другому. Внизу