– Это он, – сказал Волков.

– Кто он?

– Рыжий, – быстро ответил Волков.

Чтобы проверить свою догадку Волков вскочил и выбежал из квартиры.

– Ты куда это, старичок? – бежал за ним Колька.

– Садись, – скомандовал Волков и завел «Жигули».

– Ты думаешь, что этот дядя Гена в Москве и есть этот Олег Иванович? Тогда почему он дядя Гена?

– Хороший вопрос, следователь Николай Климчук, – подмигнул Волков. – А ты сам-то как думаешь из своей практики, почему люди могут менять имя, свою внешность, зачем им это надо?

– Ну, этот рыжий же артист. Может, он к роли готовился в каком-нибудь фильме в там Москве.

– Во-во, – кивнул Волков. – А знаешь, как этот фильм называется? Убийство Елагиной. Вот так-то, а ты там про Олесю распинался. Да разве может эта Олеся такую штуку задумать.

Машина подъехала к дому Елагиной. Волков выскочил из машины, Колька – за ним. В 40-ой квартире слышалась музыка и веселый смех. Звонок в дверь никто не слышал. Волков тихонько толкнул дверь, она поддалась и они вошли в прихожую.

Туда-сюда ходили с бокалами молодые люди и девушки, на Волкова и Кольку никто не обратил никакого внимания. Волков взял за руку первую попавшуюся девицу:

– Здрасьте, – начал Волков.

– Здрасьте, – весело сказала она.

– Хозяйка где?

– А-а-а, – хитро улыбнулась девица. – Да вон там, за шторой.

Волков пробирался сквозь танцующих к окну. Колька плелся за ним. Волков отодвинул штору, за ней хозяйка целовалась с каким-то парнем.

– О, привет, – лукаво улыбнулась она.

– Эт чо за старикан, – усмехнулся ее спутник.

– Ты иди погуляй, парень, – сказал Волков и задвинул его шторой.

– Чо за дела? – обиделся тот.

– Полиция что не видишь? – рявкнул Волков и предъявил Кольку в форме.

Кто-то завизжал, музыка остановилась, и вся толпа молодежи уставилась на Волкова и Кольку.

– Ребята, все нормально, – миролюбиво улыбнулся Колька. – Мы тут по делу об убийстве, сейчас все быстренько узнаем и уйдем, хорошо?

– Убийстве? – ошарашено повторил кто-то.

Народ притих и как-то гуськом стал покидать квартиру.

– Ну вот, испортили, вечеринку, – обиделась хозяйка. – У меня вообще-то день рождения.

– Поздравляю, – по-доброму улыбнулся Волков.

– Да ладно уже, – раздосадовано махнула она рукой. – Чего хотели-то?

Волков достал обрывок фотографии.

– Скажи, вот этот рыжий на дядю Гену похож?

– Не очень, – ответила девушка.

Волков взял прядь волос девушки и приложил к фотографии, как будто темные волосы дяди Гены.

– А так? – спросил Волков.

Девушка хихикнула.

– Вообще-то нет. Ну, там еще борода была. – Хозяйка взяла вторую прядь и приставила как бороду. – А так может и похож! Вроде похож!

Волков метнул взгляд на Кольку.

– С днем рождения! – еще раз поздравил Волков и вышел из квартиры.

– Ты прав, старик, – признался Колька, садясь в машину. – У этого артиста была какая-то причина, чтобы так тщательно скрываться. Слушай, а ловко у тебя получается. Из тебя бы следователь хороший вышел.

– Да ты что, – улыбнулся Волков. – Следователь это у нас ты. А я бухгалтер.

Они помолчали.

– Пока получается, Колька, так, – рассуждал Волков. – Некий артист, карьера которого на взлете, его обожают бабки в городе, неожиданно сбивает человека на своих «Жигулях». Пока народ в недоумении, он жмет на газ и скрывается с места преступления. Машину тут же ликвидирует, бросает где-то, чтобы ее никто не нашел. А сам пытается в спешке продать квартиру и уехать. Поэтому и врет, что умерла мать. Поэтому и притворяется дядей Геной, инвалидом и не выходит из дома, пока не появляется шанс выехать в Москву. А в Москве уже чем он там занимается, трудно сказать. Но что еще интереснее, почему ему так помешала Елагина? Что-то Елагина знала, наверное, из-за их слишком тесного общения, о чем-то она догадывалась. И это «что-то» стоило ей жизни. Но есть и другая версия, Колька.

– Какая?

– А во второй версии твоя правда. В той аварии был замешан другой человек. И совершенно это не имеет отношения к Елагиной. А прирезал Елагину ее муж, Егорыч. По пьянке или еще по какой причине. Если жизнь покатилась под откос значит что-то его сильно задело. Может, он простить не мог, что Елагина с этим артистом роман завела? Может такое быть?

– Да может, конечно. Но чего он тогда ждал всю жизнь?

– Вот это хороший вопрос. Хороший.

– Да и потом, я же говорю, алиби у него, у Елагина-то.

– Это алиби можно и так состряпать. Не мне тебя учить.

Колька присвистнул.

– Все-таки нет четких доказательств, что именно рыжий сбил тебя тогда. В убийство Елагиной я еще могу поверить, но в остальном…

– В остальном надо еще покопаться.

– Знаешь, может плюнуть тебе на все эти дела мести и махнуть куда-нибудь на море? – с сочувствием сказал Колька. – Все-таки море и… это…

Колька запнулся. Волков понял, Колька не может так же цинично, как врач в лечебнице в колонии сказать «о душе подумай».

– Да ты не волнуйся, – улыбнулся Волков. – Я о душе только и думаю.

Волков ехал на встречу с родственницей, так удачно получившей квартиру. Сегодня она прибывала на электричке из деревни Осташково. Тетя Галя вышла из вагона с двумя рыночными сумками в клеточку и маленькой дамской со стразами.

– Галина Ивановна? – уточнил Волков.

– Ой, здрасьте. А кто это? Такси что ли? – не поняла тетя Галя.

– Такси, такси, – радостно закивал Волков.

– Ой, дорого у вас, обдираловка, – недовольно пробурчала тетя Галя.

– Да какая же обдираловка, сейчас акция – сто рублей, – улыбался Волков.

– Что это за акция? – остановилась тетя Галя. Сумки и впрямь были тяжелые. – Обман какой что ли?

– Никакого обмана. Сто рублей и ни копейки больше, – продолжал улыбаться Волков.

На его беду это прослышали еще три тетки и, волоча сумки, неслись к нему.

– Здесь что ли акция? – кричала одна из них.

– Нет, нет, кончилась, вот на женщине кончилась, – поспешно ответил Волков.