— Относится ли это и к женщинам тоже? — осведомилась Кейт.

— Когда я говорю человек, естественно, подразумеваю и женщин тоже.

— Я предпочитаю, чтобы это звучало вслух, — заметила Кейт.

— Вполне понимаю вас, мисс де Ври.

— Благодарю, мистер Слейтер.

Каждая любезность, которой они обменивались, была для меня будто кол, забитый в горло. Надо было бы уйти, но я не мог. Ноги мои словно приковало к месту. Я был способен двигаться не больше, чем Эйфелева башня.

— На самом деле, — сказал Слейтер, — я бы предпочел, чтобы слово женщина вообще не сходило с моих уст.

Я с ледяным ужасом смотрел, как он склоняется над ней, понимая, что он вот-вот поцелует ее. Я не мог видеть Кейт, Слейтер заслонял ее от меня. Словно издалека я услышал, как открылась дверь и кто-то, должно быть, вошел в библиотеку, потому что Слейтер выпрямился и обернулся с любезной улыбкой.

— Ах, мисс Симпкинс, а мы всё гадали, когда же вы присоединитесь к нам.

— Я всего лишь ищу свою книгу, — сказала мисс Симпкинс. В ее голосе появились какие-то новые, едва уловимые девичьи нотки, которых я никогда раньше не слышал. — Я, должно быть, оставила ее здесь. Ах! Вот она.

— Я поражена, что вы читаете столько книг сразу, Марджори, — услышал я суховатый голос Кейт.

Ее лицо всё ещё было закрыто от меня, но я представил себе, как она слегка улыбается, глядя на свою компаньонку.

— На самом деле, — отозвалась компаньонка, — становится уже очень поздно.

— Да, я должен идти, — подхватил мистер Слейтер, весело взглянув на Кейт. И со смехом добавил: — Боюсь, мисс Симпкинс считает меня почитателем с весьма неважной репутацией.

— Мой дорогой сэр, вовсе нет, — возразила мисс Симпкинс, появляясь в поле зрения. На щеках ее горел румянец, она казалась очень возбужденной. — Вы, несомненно, относитесь к числу самых уважаемых. Такая досада, что моя Кейт, похоже, имеет склонность как раз к сомнительным репутациям.

— В самом деле? — переспросил мистер Слейтер. — Как интригующе!

— Марджори, прошу вас, — сказала Кейт раздосадованно.

— Она предпочитает юнг, — хихикнула мисс Симпкинс.

Мистер Слейтер хохотнул:

— Ах, это, должно быть, знаменитый Мэтт Круз, тот молодой парнишка с «Авроры». — Он произнес это без насмешки, но мне не понравился оттенок удивления в его голосе. — Так вы увлечены им, да, мисс де Ври?

Кейт ничего не ответила. Я всё ещё не мог видеть ее лица. Я считал громовые удары своего сердца, выжидая, потом повернулся и быстро пошел прочь.

На середине лестницы я разминулся с Дейрдре, в шоке уставившейся на меня.

— Мсье! Это неправильно!

— Да, это совсем неправильно, — горько согласился я.

Я торопливо миновал входную дверь и вышел на мощенную булыжником, мокрую улицу. Теперь уже дождь припустил вовсю, и я побежал по набережной Боделер к полуночной громаде Нотр-Дам. Я не имел в виду какую-то конкретную цель, я просто продолжал бежать, и неясные очертания перекрестков и мостов расплывались у меня перед глазами. На левом берегу, промокнув почти насквозь, я спустился по ступеням к реке и отыскал сухое местечко под мостом. Было холодно. Ветер играл на фаготе в балках и тросах моста. Я долго смотрел на темную воду, текущую, будто ртуть в адских пещёрах.

Потом мои мысли понеслись галопом. Что у нее с этим мужчиной? Как давно она его знает? Они кажутся хорошими знакомыми. Она смеется в его присутствии. Может, она даже гладила его по лицу или позволяла целовать себя прежде. При одной мысли об этом в сердце моем проснулся целый вулкан гнева. Слейтер высокий и красивый, и богатый, судя по всему.

Раньше я был юнгой. Теперь я курсант. Я никогда не буду богатым. Если я даже смогу окончить Академию, лучшее, на что я могу рассчитывать в будущем, — офицерское жалованье. За год это составит как раз стоимость ковров в апартаментах Кейт. Она стыдится меня. Я для нее — ничто. Она даже не могла найти слов в мою пользу, когда Слейтер и мисс Симпкинс смеялись надо мной.

До встречи с Кейт я никогда особо не думал о деньгах. Зато думал теперь. Я всё время думал о деньгах. Они были везде. Я видел банкноты и монеты на обтянутых перчатками пальцах джентльменов и леди, сверкающие ярче золотых слитков. Видел деньги моих товарищей по Академии в их одежде, и обуви, и письменных принадлежностях. Я видел монеты, сияющие, словно драгоценные камни, в темных волосах Кейт.

Я был дураком, не задумываясь о деньгах. Когда руки у моей матери совсем разболятся и она не сможет работать, а сестры подрастут, деньги будут нужны им ещё больше, чем теперь. Я не желаю, чтобы мои маленькие сестрички нуждались в чем-либо, не желаю, чтобы они выходили замуж за тех, кого не любят, лишь бы свести концы с концами. Я хочу позаботиться о них. Без денег от меня никакой пользы. Если нет денег, надо мной можно смеяться, и вышвыривать из ресторанов, и отпихивать с пути таких, как мистер Слейтер.

Ночь проходила, нескончаемая и короткая. Я дрожал и кутался в драный китель и жалел себя. Но ещё до того, как встающее солнце окрасило алым самую высокую горгулью собора Нотр-Дам, я принял решение.

Утром я пошел в Квебек-банк и снял со своего счета все деньги. Сначала я думал, что мне не разрешат это сделать: после ночевки под мостом я был ужасно грязный. Но, сравнив мою подпись с образцом и шепотом обменявшись несколькими словами с управляющим, кассир отсчитал мне пачку хрустящих банкнот. Когда я взял их в руки, мне показалось, что их ужасно мало. Я гадал, согласится ли какой-нибудь приличный капитан, чтобы его судно зафрахтовал шестнадцатилетний мальчишка, пусть даже сулящий забить сокровищами весь грузовой отсек. Я положил деньги в конверт, заклеил его и поспешил на улицу Авро к трамвайной остановке.

Я знал, что поступаю безрассудно, и жалел, что рядом нет никого, чтобы дать разумный совет. Я подумал про капитана Уолкена и База. Но капитан Уолкен вел «Аврору» где-то на Востоке, а Баз проводил отпуск с молодой женой на одном из островов вблизи Великого Барьерного рифа. Оба они всегда давали мне хорошие советы. Я не знал, к кому ещё обратиться. Мои профессора из Академии были людьми знающими, но какими-то отстраненными, и я не чувствовал особой привязанности ни к одному из них. К декану Пруссу я обратиться не осмеливался, потому что знал, что, явись я к нему с подобным безумным планом, он просто пригрозит мне отчислением.

Я запрыгнул в трамвай, идущий к Булонскому лесу. Мне повезло, и я отыскал свободное место. Как бы мне хотелось обсудить всё это с Кейт! Но я не хотел даже думать об этом. Стоило мне вспомнить, как Слейтер склонялся над ней, меня захлестывала жгучая волна унижения, и гнева, и ревности, и я должен был стискивать зубы, чтобы не завыть, будто лунатик.