«Дорогая Дорис.

Сегодня утром, когда на улице мимо меня прошел класс маленьких школьниц, я подумала о тебе, и у меня возник вопрос — где твоя мать? Какое у тебя было детство? Ты так заботишься о Хедде — есть ли у тебя братья или сестры?

С любовью, Луиза».

Детство. Жить с Чери Чейз было все равно что расти в цирке. Маниакальные состояния сменялись глубокой депрессией; неудачные романы, заставлявшие их переезжать с места на место по всей стране, перемежались возвращениями домой к бабушке и дедушке в Огайо. Чери была капризной женщиной, мечтавшей о большой любви и большом успехе, но при этом — самым любящим и беззащитным существом на свете. В периоды, когда ее заполняла неукротимая энергия, она находила работу и пахала за десятерых. Много раз Чери служила официанткой и получала большие чаевые. Но порой она обращала всю эту маниакальную энергию не на работу, а на любовника и закручивала роман, который, как хорошо знала Дженифер, даже будучи еще совсем маленькой девочкой, продлится совсем недолго. О, тогда ее мать охватывала какая‑нибудь идея, и она начинала брать уроки музыки или актерского мастерства, надеясь стать звездой, или начинала закупать на складе оборудование для офиса, намереваясь заняться бизнесом. Однажды они сели в автобус, собираясь проехать без остановки через всю территорию Соединенных Штатов, от океана до океана.

А потом в ней что‑то ломалось, и она не могла поднять головы, есть, мыться. А потом снова воскресала! И они снова летали! Смеялись, пели и танцевали! А потом опять — упадок. В такие моменты бабушка с дедушкой приезжали за ними, забирали их домой и умоляли Чери оставить Дженифер у них. Девочке нужна стабильная жизнь, говорили они.

Но Чери нуждалась в дочери, и Дженифер должна была оберегать свою мать.

Так что еще в детстве Дженифер научилась заботиться о себе, развлекать себя и обеспечивать свою безопасность в самых что ни на есть опасных условиях. Она сменила семнадцать школ. Конечно, она выросла одинокой, но кто бы мог стать иным при таких обстоятельствах? Дженифер не могла заводить друзей — Чери забирала все ее внимание. И она не решалась приводить школьных приятельниц домой, поскольку никогда не знала, в каком состоянии встретит их мать. Настроение у нее менялось с непредсказуемой быстротой. Чери могла беседовать со стенами — после нескольких дней бессонницы у нее начинались галлюцинации. Или она погружалась в полный мрак.

И тут Дженифер поняла, в чем дело. Уже будучи взрослой, она не могла заводить друзей, поскольку всегда была связана обязательствами с каким‑нибудь джентльменом. Вероятно, одинокое существование с детства стало для нее привычным образом жизни.

Она научилась спать в хаосе и оставаться спокойной во время тяжелых периодов. Несмотря на то что ее мать была безумна, Дженифер часто очень сильно скучала по ней. Не важно, находилась ли она в приподнятом настроении или страдала от депрессии, мать всегда была очень милой. Чери была похожа на ребенка, любящего и беззащитного.

Дженифер редко рассказывала кому‑нибудь о своем детстве. Ник ничего не знал о ее прошлом, да и не хотел знать. Ему нравились ее длинные волосы и ноги, торчащие груди и так далее.

Теперь у нее появился человек, которому она могла все рассказать…

«Дорогая Луиза.

Детство мое было беспорядочным. Сплошная цепь неудач. Моя мать, как я теперь понимаю, страдала маниакально‑депрессивным психозом, но, поскольку мы еле‑еле сводили концы с концами, никто не поставил ей правильного диагноза.

Пару раз ее клали в больницу и лечили торазином, который напрочь выбивал ее из колеи и вызывал у нее тошноту. Естественно, она боялась врачей как огня. Хорошо, что я была ее единственным ребенком. Не думаю, что нам удалось бы справиться, если бы нас было больше. Если матери попадалась хорошая работа или мужчина, мы жили отлично, но это не могло продолжаться долго, поскольку мама впадала в ужасную депрессию и теряла работу и своего бойфренда. Когда она выкарабкивалась из нее, мы уезжали — человек, находящийся в маниакальном состоянии, ничего так не любит, как перемену мест, и стремится использовать шанс начать все сначала. Я сменила семнадцать школ. Этим, вероятно, и объясняется моя любовь к одиночеству. Когда умерли бабушка и дедушка, моя бедная мама потеряла единственное, что привязывало ее к жизни, и покончила с собой. Я знаю, что она была сумасшедшей, и иногда с ней было очень тяжело, но, когда у нее было хорошее настроение, мы жили очень весело. И еще она была очень милой. Красивой, доброй, ласковой, но эксцентричной женщиной. И она очень любила меня. Понимая, во что она превратила мою жизнь, она очень страдала. Но были и такие периоды, когда наша жизнь была вполне нормальной. Вам бы понравилась моя мама.

Не думаю, что мне хотелось бы кому‑нибудь рассказывать об этом, но спасибо за то, что спросили.

С любовью, Дорис».

«Дорогая Дорис.

Ты и вправду замечательная женщина. Не могу себе даже представить, чему ты научилась, пережив такое детство. Какая ты мудрая и терпеливая! Мне очень жаль, что в твоем детстве было так много тяжелого, но я рада, что твоя мать любила тебя.

Ну а теперь, когда тебе не надо ухаживать за больным человеком, как ты думаешь изменить свою жизнь?

Луиза».

Изменить свою жизнь? Дженифер поняла, что у Луизы сложилось впечатление, что ее мать только что умерла и Дженифер находится на пороге новой жизни.

Впрочем, может быть, так оно и было.

«Мы с Луизой стали подругами», — подумала Дженифер. Словно две школьницы. Такого у нее еще не было. Всякий раз, когда в детстве она начинала к кому‑нибудь привязываться, мать увозила ее в новое место, и дружба прекращалась.

Когда ей было за двадцать, она сблизилась с двумя женщинами, но дружбы не получилось, поскольку она была слишком замкнутой и любила одиночество. Женщины в обмен на дружбу должны делиться личными тайнами и секретами, а Дженифер этого не делала. Но теперь… Имея восьмидесятилетнюю подругу, она училась дружить.

Послания Луизы очень поддерживали ее, и она уже не могла без них обходиться.

Написав письмо Луизе, Дженифер начинала искать в Интернете новости о Барбаре Ноубл, но их не было. Она просматривала новости Палм‑Бич, новостные онлайн‑сайты. Время от времени она встречала имя Ника, а порой в онлайн‑газете появлялось и его фото. Он принимал участие в благотворительном турнире по гольфу в Майами и купил новую яхту. Он выделял деньги на финансирование политических кампаний и разрезал ленточку, открывая еще одно новое офисное здание. Его жены рядом с ним не было, но никого это не тревожило.

Но… если он был в Майами и занимался делами, значит, в Лас‑Вегасе его нет. Вполне возможно, он нанял людей, чтобы они отыскали ее, но она была уверена, что узнать ее теперь сможет только Ник.

Скоро ее жизнь изменится — она забудет о Нике и создаст для себя совершенно новую реальность. Она придумала новое имя в Интернете и послала электронную почту в отделение полиции при отеле МГМ в Лас‑Вегасе: «Ник Ноубл из Палм‑Бич убил свою жену, Барбару Ноубл, в отеле Лас‑Вегаса и избавился от ее тела». Дженифер кликнула окошечко «Послать» и стерла придуманное имя.