– «НЕ ЗАБЫВАЙ ПРЕДЛОЖИТЬ ГОСТЯМ ПЕЧЕНЬЕ».

Джулиан поставил чайник и закрыл лицо руками:

– Боже правый! Это одна из записок Мэри. Бывало, я постоянно находил их, но эта – первая за последнее время. Очевидно, она волновалась, как я буду обходиться без нее, и, узнав, что умирает, начала прятать записки с полезными подсказками по всему дому. Черт, я забыл про печенье! Но не волнуйтесь. У меня есть донатсы!

– Давно она умерла, Джулиан? – спросила Моника.

– Четвертого марта будет пятнадцать лет, – ответил он.

– И с тех пор вы не открывали эту коробку? Пожалуй, я выпью «Английский завтрак».

Моника остановилась перед карандашным наброском, прикрепленным к полке над плитой: женщина мешала что-то в большой кастрюле, улыбаясь через плечо.

– Это Мэри, Джулиан? – спросила она.

– О да. Одно из моих любимых напоминаний о ней. Вы увидите эти наброски повсюду. Один – в ванной комнате, как она чистит зубы; другой – там, – он указал в сторону гостиной, – как она, свернувшись калачиком, сидит в кресле с книгой. Я не верю фотографиям. В них нет души.

Они сидели у камина, устроившись с разной степенью комфорта, которая определялась тем, на какой ветхий элемент мебели Джулиана они приземлились, и поджаривали на огне донатсы.

– У меня такое ощущение, что меня перенесли в роман Энид Блайтон, – сказал Баз. – Джулиан похож на дядюшку Квентина. Моника, не собираешься ли ты предложить нам путешествие на остров Кирин с банкой сардин и имбирным пивом?

Джулиан с сомнением отнесся к идее о своем сходстве с дядюшкой Квентином. Не был ли тот педофилом?

– Я вот думаю, сможете ли вы, ребята, помочь мне в одном деле? – спросил он. – Я подумал, что мне может понадобиться мобильный телефон. Чтобы вы могли связаться со мной, если возникнут проблемы с уроками рисования или что-то еще.

Ляпнув это, Джулиан сразу пожалел о сказанном. Ему не хотелось выглядеть нуждающимся или заставить кого-то почувствовать себя обязанным звонить ему.

– У вас действительно до сих пор нет мобильного? – спросил Баз, который, как человек, родившийся после изобретения Интернета, никак не мог этого уразуметь.

– Ну, какое-то время я мало перемещался с места на место, и мне было некому особо звонить, так что потребности в нем не было. Я пользуюсь вот этим, – сказал Джулиан, указывая на стоявший в углу темно-зеленый бакелитовый телефон с диском и тяжелой трубкой, из которой торчал свернутый шнур. Моника подошла ближе, чтобы лучше разглядеть. На диске в центре было написано «Фулхэм 3276». – Кроме того, – продолжал Джулиан, – такой телефон можно разбить. А мобильник разбить нельзя. Представьте, целое поколение лишено удовольствия грохнуть об пол телефон.

– Когда я была маленькая, у моих родителей стоял в прихожей такой телефон, – заметила Моника.

– На самом деле у меня был в прошлом мобильник. Фактически я оказался любителем технических новинок, – рассказывал им Джулиан. – Поскольку тогда я был в моде, мне дали на пробу одну из первых моделей. И один из журналов взял у меня интервью, спрашивая, в частности, о том, приживутся ли, по моему мнению, эти телефоны. Возможно, он где-то у меня лежит.

Джулиан попытался выбраться из кресла, но оно было намного глубже того, в котором он обычно сидел. Баз, протянув руку, помог Джулиану подняться.

– Спасибо, Баз, – сказал он. – Теперь, если я долго засиживаюсь, у меня сводит руки и ноги.

– Вам надо заняться гимнастикой тайцзи, – сказал Баз. – Моя бабушка безгранично верит в это. Для нее это единственный способ начать день. Говорит, это дает подвижность стареющему телу и ясность мыслей.

– Так вы сказали, что они приживутся? Мобильные телефоны? – спросила Моника.

– Нет! – рассмеялся Джулиан. – Я сказал, что ни один разумный человек не захочет, чтобы его постоянно отслеживали, – я точно этого не хотел бы, – и что все это – вмешательство в частную жизнь!

Джулиан потянулся к высокой полке в углу комнаты и достал большую запыленную картонную коробку. Внутри лежал телефон, который по виду не был похож на мобильник. По форме как кирпич, размером с сумочку Моники, с длинной твердой антенной, торчащей сверху. Чтобы носить его, понадобился бы небольшой кейс.

– Джулиан, в точности такая же модель принадлежала Гордону Гекко из «Уолл-стрит», – заметил Райли. – Вы сможете получить за нее на eBay целое состояние. Это настоящий предмет коллекционирования.

– У меня была к тому же более современная «Нокиа», – сказал Джулиан, – еще в девяностые, но, когда она окончательно пришла в негодность, уже после смерти Мэри, я не удосужился заменить ее на что-то другое. У меня никогда не было этого умного телефона.

– Смартфона, – поправил Райли.

– Но у вас ведь есть доступ к Интернету, верно? – спросил пораженный Баз. – У вас есть ноутбук или что-то вроде того?

– Я не конченый луддит, молодой человек. У меня есть компьютер. Я стараюсь не отставать от жизни. Я читаю газеты, все журналы мод и смотрю телевизор. Подозреваю, что знаю больше о тенденциях моды на весну/лето две тысячи девятнадцатого, чем даже вы! В конце концов, чего у меня много, так это свободного времени.

Баз взял альт, прислоненный к книжному шкафу и покрытый слоем пыли.

– Вы играете, Джулиан? – спросил он.

– Это не мое, это Мэри. Пожалуйста, поставьте его на место. Мэри не любит, когда кто-то дотрагивается до ее альта.

Сказав это, Джулиан понял, что разговаривает излишне резким тоном и его могут обвинить в чрезмерной чувствительности. У бедного База был слегка ошарашенный вид.

– Можно воспользоваться вашим клозетом? – вовремя переключив внимание собравшихся, спросил Райли.

Клозет? Это Центральный Лондон, а не какая-то провинция. Джулиан решил не реагировать и кивнул в сторону входной двери.

От раздавшегося грохота Моника пролила чай себе на колени. Все повернулись и увидели Райли, от неожиданности пригвожденного к месту и заваленного, подобно Джеку-из-коробки, грудой предметов, низвергшихся из кладовки. Гора из пластинок, выпавших из конвертов, резиновых сапог и журналов и поверх всего защитная шляпа пасечника.

– Наверное, я открыл не ту дверь, – прокричал Райли, пытаясь запихнуть все обратно в кладовку.

Задача была непосильная, поскольку груда этих вещей, похоже, занимала вдвое больше места, чем кладовка, из которой они вывалились.

– Оставь все как есть, милый мальчик, – сказал Джулиан. – Позже я с этим разберусь. Придется наведаться на свалку.

– Даже и не думайте, Джулиан! – с неподдельным ужасом произнес Райли. – Уверен, здесь есть настоящие сокровища. Я помогу вам продать их через Интернет.

– Не хочется просить тебя об этом, – запротестовал Джулиан. – Не сомневаюсь, ты мог бы занять свое время гораздо более интересными вещами. Или, по крайней мере, я прилично заплачу тебе.