– Жена хотела вернуться ко мне, когда закончился ее роман с актером, но для меня ее решение уже не имело никакого значения, – негромко произнес Дхарам. – Только вы сами можете разобраться в своих чувствах. К тому же прошло слишком мало времени.

– Да, так оно и есть, – согласилась она, когда их взгляды встретились.

Дхарам осторожно взял ее руки в свои.

– Мне бы очень хотелось проводить все время с вами, Бенедетта, но, если вы не захотите рушить ваш брак, я мешать не буду. Я только хочу, чтобы вы знали, что я испытываю глубокие чувства к вам. Но если вы решите остаться с ним, я хотел бы быть вашим другом.

– Благодарю вас, – мягко отозвалась она, и они просидели еще несколько минут держась за руки.

Утром Дхарам должен был вернуться в Рим, а затем на собственном самолете лететь в Дели.

– Вы всегда можете позвонить мне, если что-то понадобится, – сказал он, прежде чем вернуться в свой отель, а она потом почти всю ночь думала о нем.

На следующее утро они позавтракали вместе с Франческо и Флавией, а затем Дхарам целомудренно поцеловал Бенедетту в щеку и уехал, искренне поблагодарив Франческо и Флавию за столь роскошный прием. Он произвел огромное впечатление на хозяев, и они часто вспоминали о нем вместе с Бенедеттой и после его отъезда.

– Потрясающий человек! – восклицали они в один голос.

Супругам было понятно, что Дхарам стремился стать для Бенедетты больше чем другом, но оставался джентльменом и никогда не переступал некой незримой черты, и это в нем вызывало уважение. Дхарам не хотел осложнять и без того нелегкую ситуацию, что было весьма благородно с его стороны. И Бенедетта испытывала огромное облегчение от того, что Дхарам не позволял себе оказывать на нее какое-либо давление.

Грегорио приехал в Милан спустя два дня после ее возвращения из Порто-Черво и, после короткого разговора с женой, пообещал вернуться в семью как можно быстрее, после того как благопристойно расстанется с Аней. Грегорио надеялся, что через месяц близнецы окрепнут, и к концу лета он намеревался быть в Милане.

– И она смирится с этим? – многозначительно поинтересовалась Бенедетта. – Я не допущу скандалов дома после твоего возвращения.

– Ей придется смирится, – заявил Грегорио, хотя Ане перед поездкой в Милан говорил совсем другое.

После двух дней дома Грегорио вернулся в Париж. Ане о своем решении он не сказал, поскольку счел, что время для этого еще не пришло, а когда на следующее утро пришел в госпиталь, случилось самое ужасное. У их маленького сына, который так доблестно боролся за жизнь, произошло кровоизлияние в мозг. Врачи сделали все возможное, но, к сожалению, спасти его не удалось. Грегорио и Аня стояли рядом с его кювезой рыдая, когда сын умирал. Медсестры дали им подержать в руках маленькое тельце несколько минут, а затем куда-то его унесли. Теперь родители занимались приготовлениями к похоронам. Грегорио сообщил о своем горе Бенедетте в ту же ночь электронным письмом. Говорить об этом по телефону он просто не мог. Прочитав его сообщение, Бенедетта закрыла глаза и заплакала, думая про себя, закончится ли когда-нибудь этот кошмар.

Грегорио обговорил захоронение праха сына после кремации на кладбище Пер-Лашез. Это был один из самых ужасных моментов его жизни, когда он держал в руках крошечный гробик с телом Антонио. Аня истерически рыдала в его объятиях, но затем успокоилась и заставила Грегорио пообещать, что он никогда не оставит ее. У него не хватило духу сказать ей, что он уже дал слово Бенедетте вернуться в семью.

Они просидели вместе всю ночь, глядя на свою новорожденную дочь и молясь о том, чтобы и ее не постигла та же участь. Тельце малышки выглядело столь же хрупким, как и брата. Теперь Грегорио испытывал сомнения, что девочка может выжить, а Аня после потери сына была безутешна. Было и вовсе слишком жестоко сообщить ей сейчас, что и он намерен оставить ее: следовало дождаться подходящего момента.

После смерти сына Аня постоянно требовала к себе внимания, и Грегорио осознавал, что она недостаточно сильна, чтобы пережить еще и его уход. Она твердила о самоубийстве, если умрет их дочь, и он осознал, что его беззаботная забава год назад переросла в настоящую трагедию, из которой нет выхода. Он должен оставаться с Аней, а Бенедетте придется смириться с этим. Возможно, когда-нибудь он вернется к жене, но только не сейчас. Бенедетта, вне всякого сомнения, гораздо сильнее Ани, а стало быть, нуждается в нем меньше.

С тяжелым сердцем Грегорио снова полетел в Милан, собираясь на этот раз сказать Бенедетте то, чего она так боялась, а именно: прямо противоположное тому, что обещал две недели назад. Грегорио чувствовал, что сходит с ума, и ощущал себя монстром. Он решил оставить Бенедетту и не видел другого выхода после смерти сына.

Бенедетта потрясенно смотрела на него, когда он ей все рассказал. Грегорио явно нервничал и был смертельно бледен. При встрече он попытался обнять ее, но она в ужасе отшатнулась, как будто его руки превратились в змей и могли ее задушить. Бенедетта была не в силах ни любить, ни уважать мужа. Его обещания ничего не значили. Больше всего он походил на мяч, который перебрасывали две женщины, и каждый день менял свои намерения.

– Разумеется, в деле я остаюсь, – сказал он сочувственно. – Ты не справишься в одиночку.

– Я давно уже сама веду все дела. Нет, Грегорио, ты не останешься. Я над этим долго раздумывала, на случай, если ты примешь такое решение, и хочу расторгнуть наше партнерство. Я выкуплю у тебя твою долю, и ты покинешь эту сферу.

Все это она произнесла с железной решимостью.

– Но… но это же абсурд, – пробормотал Грегорио, не веря своим ушам. – Наши семьи действовали на рынке совместно несколько поколений, и ты не можешь так просто все разрушить. Почему ты хочешь наказать их за мои ошибки?

– А почему должна быть наказана я? Я уже консультировалась со своими адвокатами, и наше партнерство может быть расторгнуто как следствие развода.

Глядя на каменное выражение лица жены, Грегорио пришел в ужас.

– Какой развод? Я сказал, что ухожу, но не развожусь с тобой. Нам совершенно незачем разводиться!

– Это ты так считаешь, а я думаю иначе. Я не намерена сохранять брак, в котором ты живешь со своей любовницей и ее ребенком, а я, будучи фактически брошенной, остаюсь твоей женой и веду наш бизнес от твоего имени. Какой смысл для меня в такой жизни? А когда любовница тебе надоест и ты избавишься от нее, то вернешься на какое-то время ко мне, а затем найдешь кого-то еще? Нет. – Бенедетта холодно улыбнулась. Она лучше подготовилась к этому разговору, чем он, и сейчас отлично владела собой. – Если ты хочешь уйти, то тебе необходимо уйти совершенно: как из нашего брака, так и из бизнеса. Все кончено, Грегорио. Ты сделал свой выбор. Теперь возвращайся к ней. Желаю тебе счастья.

Она поднялась из кресла, давая тем самым понять, что разговор окончен и он может удалиться, но Грегорио от неожиданности не мог двинуться с места. Он почувствовал приступ паники.