Оба пришли в себя довольно-таки быстро. Дружно закивали головами и удалились.

- Милая, - я склонился на Дейдрой. - Твоё положение необходимо сохранить в тайне от жителей города. Они преследовали анирана по пятам, но если увидят тебя, боюсь, проблем не избежать. Я вынесу тебя на руках.

- Я знаю. Я понимаю, - слабо прошептала она. - Мы сохранили в тайне. Я уже несколько декад света белого не видела... Не помню сколько.

С помощью Мелеи и Феилина удалось закутать податливую Дейдру в шкуры. Чтобы и тепло было, и положение не выдавать. Она свела тонкие ручонки за моей шеей, но сил в этих ручонках почти не оставалось. Поэтому она просто попыталась свернуться в клубочек на моих руках. А я, осторожно подняв её с кровати, даже не ощутил веса, как мне показалось. Нервозность, испуг, переживания и желание как можно быстрее добраться до относительной цивилизации сделали мои мышцы стальными.

- Мелея - за мной! Дагнар, собирайтесь. Ни дня вы здесь не пробудете. Собери всех, соберите пожитки и ждите. За вами придут, обещаю.

- Конечно, аниран, - закивал волосатой головой исхудавший здоровяк. - Благодарю тебя и Триединого за наше спасение.

Часть 5. Глава 6. Новая жизнь.

Как скрывающую от папарацци поп-звезду, выносили мы Дейдру из домика. Хоть Бертрам постарался сократить количество любопытных глаз, всё же крыши окрестных домов перекрыть не смог: самые смелые и ловкие жители города забирались на крыши, высматривали, что происходит, и совсем не реагировали, когда их невежливо просили убираться, угрожая засадить в глаз арбалетный болт. Так что, выбравшись из грязных земляных тоннелей, я укрыл Дейдру шкурами с головой. И в карету влетел практически без остановки.

- Что происходит, аниран? - озадаченный отец Эриамон неловко поёрзал на скамеечке, когда стало тесновато. - Кто там у тебя?

Я сел на противоположную скамеечку, не выпуская Дейдру из объятий. Следом начала протискиваться Мелея, на которую Эриамон уже смотрел без особого почтения. А от залезавшего Феилина, который наотрез отказался оставаться с Дагнаром и остальными, даже нос зажал - запашок от следопыта шёл специфический.

- Умтар, - я захлопнул дверь и отдёрнул шторку. - Отбери пятерых, и останьтесь здесь. Проследите, чтобы с людьми внутри ничего не произошло. Поможете доставить их во дворец, когда прибудет подмога.

- Всё сделаю.

- Бенал, уступи место Иберику. Иберик, правь осторожно. Знаешь, что везёшь.

Иберик, увидев, наконец, ту самую деву, о которой ему я так много рассказывал, совсем потерял дар речи. Я даже подумал мимоходом, что он, как парень совсем не старый, наверное, никогда не видел беременных женщин. Но ответа на незаданный вопрос я так и не получил: Иберик лишь торопливо закивал головой, шлёпнул вожжами по спинам лошадей и принялся осторожно выворачивать карету на узкой улочке.

- Феилин, знаешь путь во дворец?

- Знаю, - закивал головой тот. - Излазил весь город вдоль и поперёк.

- Тогда какого чёрта ты здесь сидишь!? - прорычал я. - Вылезай. Будешь показывать дорогу, - я приоткрыл шторку, когда следопыт залез на "козлы", увидел, что выбраться из пробки карете не удастся и скомандовал. - Бертрам, коридор! Топчи их копытами, если придётся.

Последнее указание, конечно, было лишним, но я не смог удержать себя в руках. Опасения за бедную Дейдру, задержка на самом старте и общий шум-гам начали меня нехило раздражать. К тому же Дейдра, после слишком резкого поворота кареты, ойкнула у меня на руках.

- Ой! Ой-ёй-ёй! Что-то не так, бабушка...

Отец Эриамон прижался к стенке кареты и испуганно уставился на говорящий свёрток со шкурами. А Мелея, задницей немного подвинув того на скамеечке, склонилась над внучкой.

- Что не так, милая? Рассказывай всё, что ощущаешь. Всё, как я учила.

Дейдра что-то прошептала практически в ухо. Мелея нахмурилась и уже зашептала в ухо моё.

- Вот-вот разродится. Слабая. Срок ещё не подошёл. Тяжко ей будет. Ой, тяжко.

- Дейдра, - в этот раз я говорил стальным голосом, а не разводил муси-пуси. - Терпи! Сцепи зубы и терпи! Держись, пока мы не приедем! Справишься?

Я очень хорошо помнил, что воли в этом тщедушном тельце хватало на десяток олимпийским чемпионов, переступивших через самих себя, когда это было абсолютно необходимо.

И Дейдра меня не разочаровала.

- Справлюсь, - тихо прошептала она.

- Молодец, - я вытер испарину с её лба. - Иберик! Гони! Гони на всех парах!

Вряд ли он понял, даже если услышал. Но карета, тем не менее, наконец-то, начала набирать ход.

Не знаю, как долго мы ехали. Секунды я не считал. Я сидел на скамейке, держал на руках Дейдру и напряжённо всматривался в бледное лицо. Меня пугало ближайшее будущее. Роды намного раньше срока... Да ещё роды для той, кто похожа на анорексичку со стажем... Предугадать ближайшее будущее с такими данными не представлялось возможным.

Поэтому я лишь вполуха слушал, как Дейдра и Мелея перешёптывались, сжимал костлявые пальчики и по-настоящему молился. Не Фласэзу, конечно. Не Земным богам. А своим собственным. Я обещал им в обмен всё, что они потребуют, лишь бы Дейдра продержалась до момента, когда мы прибудем во дворец. А там я начну молиться по новой, чтобы всё прошло успешно.

- Впереди стража! - услышал я крик Иберика. - С королевскими штандартами! Преграждают дорогу! Бертрам приказал обнажить мечи.

- Нет, стоп! - я чертыхнулся, а затем, вообще не парясь, переложил свой груз на пухлые руки Эриамона. - Только попробуй выронить, святой отец.

Тот принял подарок, в очередной раз испуганно посмотрел на потное лицо девушки и замер, как истукан. А от прищурившегося и многообещающего взгляда Мелеи сам чуть не вспотел.

Я распахнул дверцу и выскочил на мостовую.

К дороге, идеально вымощенной камнем, примыкали добротные дома. Двухэтажные, трёхэтажные. Метрах в пятистах прямо по курсу были хорошо видны пышные кроны деревьев и металлическая ограда, отгораживавшая от остального мира высокий каменный дворец. Дорогу к ограде преграждали ряды пикинёров и несколько всадников в дорогой одежде. В центре, на белой лошадке, восседал темноволосый статный... м-м-м... парень. Парень, или молодой мужчина лет двадцати пяти на вид. Одет он был в красный костюм из дорогой ткани, богато украшенный драгоценными камнями. На плечах носил безрукавный плащ, который распластался на крупе лошади, а на макушке - небольшую золотую корону.

Ошибиться в правильности оценки было невозможно.