гордостью было предоставлено три мешка картошки, прошлогодней, оплетенной длинными белыми ростками, пол корзины моркови, несколько вилков уже подгнившей капусты. Были там ещё какие-то корнеплоды, с которыми я ещё не сталкивалась, поэтому сразу отодвинула их в сторону.

Так же меня не заинтересовал мешок с мукой — пекарь из меня ещё тот, а вот мешочки с горохом, перловкой и пшеном, пусть сильно замусоренным и не высшего качества, я осмотрела с большим интересом.

Так же мне продемонстрировали связанных за ноги и беспомощно бьющих крыльями кур. Целых три штуки!

Торгуясь, я посматривала на Пауля, который одобрительно кивал или хмурился, когда цена казалась ему слишком завышенной. В результате, я потратила лишь половину монет, которые взяла сегодня с собой, а хозяева светились от радости, удачно сбыв товар с рук, бонусом добавив к покупкам початый горшок с маслом, судя по запаху — подсолнечным.

Всё это очень здорово, только покупки наши оказались намного внушительнее, чем мы рассчитывали. В корзинах их так просто не унести. Тем более в одной из корзин теперь сидели связанные по ногам куры.

Пришлось расстаться ещё с одним грошиком, взяв у хозяев на прокат старую деревянную тачку на одном колесе, договорившись, что позже Пауль вернёт её обратно.

То ли тачка им была не особенно дорога, или желание заполучить ещё одну монетку пересилило, но хозяева согласились, не взяв с нас даже залога.

Водрузив мешки на хлипкую конструкцию, пристроив корзины с курами сверху, отправились в обратный путь. Это оказалось не так-то и просто — толкать перед собой гружёную тачку. О том, чтобы смотреть под ноги или приподнимать подол платья не могло идти даже и речи, я несколько раз чувствовала, как моя нога наступает во что-то мягкое, и один раз даже тёплое, с содроганием представляя, во что превратились мои любимые балетки. Вся улица была щедро усыпана кучками конского навоза.

Пауль как мог, помогал мне, стараясь изо всех сил. Я видела, как на его худеньких ручках вздуваются тонкие голубые венки и начинала толкать ещё сильнее, чтобы взять основной вес на себя.

Несколько раз мы останавливались, поправить сползавшие корзины и отдохнуть. На нас иногда оборачивались спешившие по делам прохожие, но никто даже и не подумал предложить свою помощь незнакомой девушке в платье служанки и мальчишке-беспризорнику. У всех и своих дел невпроворот, чтобы тратить его на помощь этой странной паре.

Добравшись до проулка, ведущего к ограде нашего дома, я поняла, что самое тяжелое ещё впереди. Дорога пошла в гору и толкать тележку становилось всё труднее. Тогда я вспомнила женскую житейскую мудрость, которую любила говаривать моя квартирная хозяйка:

— Не можешь толкать — тяни!

Общими усилиями мы перевернули тачку ручкой вперёд и дело пошло намного быстрее, и как я раньше до этого не додумалась? Тянуть тачку за собой оказалось намного проще, хоть и в гору. Ещё и Пауль подталкивал её сзади. Правда, корзины всё время норовили соскользнуть, куры возмущённо квохтали, хлопали крыльями, пытаясь выбраться.

Корзины мы оставили на дорожке, как только закрыли за собой кованую калитку, решив вернуться за ними позже. Тем более Пауль сказал, что никто не сунется внутрь ограды — побояться. За нарушение границ чужого владения можно и в полицейский участок угодить. Правда, после этих слов он втянул голову в плечи, испуганно глянув на меня, но я сделала вид, что ничего не заметила.

С горем пополам, но мы всё же добрались. Разгрузили тачку у порога, разыскали Софию, которая мирно спала на расстеленном под вишневым кустом одеяле. Будить девочку не стали, решив сначала забрать корзины.

Затащив покупки на кухню, сложили их пока на полу чуланчика. Овощи нужно будет перебрать и спустить в подвал, крупы рассортировать и разложить по полкам.

Курами занялся Пауль, так как я не знала даже с какой стороны к ним подходить. Раньше я сталкивалась с ними только в виде чистенькой потрошённой тушки — без головы и лап, а живыми видела лишь по телевизору.

Сняв съехавшую на бок шляпку и изрядно потрёпанные перчатки, первым делом умылась. Хорошо бы сейчас ополоснуться, я настолько вспотела, что платье неприятно липло к влажной спине, но сначала нужно приготовить обед.

Я села чистить картошку, а Пауля попросила перебрать пшено, высыпав его на стол, там, где на него падали солнечные лучи.

Угли в печи ещё теплились, оставалось только положить в печь несколько поленьев, которых, кстати, становилось всё меньше — хорошо если ещё дня на два хватит.

Суп сегодня я варила без мяса, рука на кур у меня не поднималась и поэтому посоветовавшись с Паулем было решено даровать им жизнь. Парнишка поселил их в ближайшем сарае, соорудив загончик из подручных средств и бросив им туда охапку травы. София проснулась и активно помогала брату.

За этими хлопотами мы и не заметили, как сварилась картофельная похлёбка, в которую я добавила пережаренные на масле лук и морковь, добавив две горсти пшена. Сама не ожидала, что получиться так вкусно, или это с голодухи так показалось, но умяли мы её в один присест, заедая оставшимися с утра ломтями хлеба.

После обеда я отправила детей отдыхать, напомнив Паулю, что ему ещё нужно будет вернуть назад тачку и на обратном пути заглянуть в булочную госпожи Берты — купить свежего хлеба к ужину. На ужин я решила сварить гороховой каши, предварительно засыпав в кастрюлю два стакана гороха, залив его водой. К вечеру как раз разбухнет.

Помыв посуду, я вспомнила, что нужно и самой помыться, заодно простирнуть подол платья, изрядно загвазданного. Теперь я прекрасно понимала, почему горожанки, у которых руки были чем-то заняты, слегка подтыкали юбки за пояс. Пусть при этом снизу виднелся край серой нижней юбки, зато верхняя, нарядная, оставалась чистой.

Пришлось переодеваться во второе — парадно выходное платье с кружевным воротником и манжетами.

Разложив мокрое платье на просушку всё на ту же лавочку, я заметила детей возле сарайчика с курами. Улыбнулась, наблюдая, как они рвут траву и охапками относят её своим новым питомцам.

Кстати, а где мой, в смысле, кролик? Он что-то про учебники говорил. Может, в библиотеке глянуть?

Георга, как и ожидала, обнаружила в одном из кресел библиотеки. Прямо перед ним, в воздухе, зависла книга, одну за другой перелистывая страницы. Кролик что-то бормотал себе под нос и не слышал, как я подошла.

— Привет, что делаешь?

Книга резко хлопнула страницами и упала на пол. Кажется, я застала его врасплох, кролик закатил глаза, прикладывая лапку