— Почему ты так говоришь?

— А разве ты не знаешь? Найдено оружие, из которого и сделан роковой выстрел.

— Это мне известно. Я присутствовала при обыске.

— Ну вот! А ты еще сомневаешься. А в остальном эта «игрушка» кристально чиста.

— Пистолет зарегистрирован?

— Конечно, нет. Послушай, Танечка, перестань, пожалуйста, воспринимать Сомова как святого. Он — обыкновенный убийца.

— И каков же, по мнению Никоненко, мотив убийства?

— Откуда я знаю? Мы вчера с ним виделись. Он сказал, что дело можно считать закрытым. Осталось только добиться признания от Сомова.

— И что? Усиленно добиваются?

— На что ты намекаешь?

— Нет-нет, ни на что. Но все-таки скажи, тебя ничто не настораживает в этом деле?

— Татьяна, ну, во-первых, я его не веду, а во-вторых, ничего подозрительного в нем нет. Мне кажется, ты зря за него взялась.

— Ты не первый говоришь мне эти слова. Хорошо хоть, не угрожаешь!

— Что? Угрожать? Я — тебе? Да ты же черт в юбке, разве я могу тебе угрожать!

Мы рассмеялись, хотя разговор этот оставил у меня на душе очень неприятное чувство. И все же, уходя, я не удержалась еще от одного вопроса:

— Андрюша, скажи, тебе ничего не известно о результатах вскрытия Инны Гольстер?

— Нет, про них Никоненко ничего мне не рассказывал.

— Да? А ведь вы с ним в хороших отношениях…

— В общем-то, мы — приятели, часто вместе домой возвращаемся. Если тебе нужно, я, конечно, спрошу об этом. И перезвоню тебе.

— Правда? Спасибо, Андрюша. Я знала, что всегда могу на тебя положиться.

На такой возвышенной ноте мы и распрощались.

Приехав домой, хорошенько поужинав и налив в кружку ароматного свежесваренного кофе, я начала устраиваться в своем любимом кресле для вечернего отдыха, когда вдруг раздался звонок. Голос Андрея уже не был таким уставшим, как незадолго до этого во время нашей встречи. Наоборот, он взбодрился. Вот только повод для этого, как оказалось, был не самым приятным.

— Танечка, кажется, ты была права. В который раз убеждаюсь: чутье у тебя — что надо…

Услышав эти слова, я почувствовала, что в моем расследовании появляется какой-то просвет.

— Итак, что тебе сказал Никоненко?

— Это поразительно! Прежде чем застрелить Инну, убийца дал ей большую дозу снотворного, от которой, в принципе, девчонка могла и не проснуться.

— Вот это да! Так значит, ее убивали дважды?

— Ну это ты загнула! Но вообще, признаюсь, новость меня поразила. Только ты уж не выдавай меня. Никоненко рассказал мне это по дружбе. Понятно?

— Андрюшенька, ты меня обижаешь… Можно было этого и не говорить.

Мда-а… Андрей ошарашил меня новостью до такой степени, что я не успевала варить себе кофе и выпивать чашку за чашкой. Ни о каком сне не могло быть и речи.

Я старалась представить себя на месте человека, убившего Инну. Во-первых, это грязное дело свершилось в квартире Сомова. Этот факт неоспорим. Хуже всего то, что он до поры до времени еще и с трудом объяснялся. Но сейчас я уже так не считала, напротив — у меня появилось одно предположение, которое стоило поскорее проверить.

Обнаруженное в крови убитой снотворное очень меня обеспокоило. Думаю, Никоненко, который ведет дело, тоже не находит себе места, пытаясь выяснить, для чего девушку напичкали лекарством. Мой ответ прост: дело не в том, что она плохо спала по ночам, а в том, что Инну Гольстер нужно было «поместить» в квартиру Сомова!

Как и кто подмешал девушке в еду или питье снотворное, мне еще предстоит выяснить, но пока я не сомневаюсь в одном: Инну усыпили и в бессознательном состоянии привезли в дом Сомова. Потом девчонку застрелили, для вида спрятали пистолет и скрылись.

Хотя, стоп, здесь я ошибаюсь. Преступник или преступники продолжали торчать в квартире Сомовых до тех пор, пока Иннокентий не вернулся и не увидел убитую. Потом он в ужасе бросился ко мне, прося помощи и понимания. Вот тогда-то убийца и его сообщники, если они, конечно, наличествовали, преспокойно вышли из квартиры, не забыв даже выключить свет в зале, то есть в той комнате, где находился труп Инны. Сомов же уверен в том, что не выключал свет, и этому я верю больше. Разве насмерть перепуганному мужику могло прийти в голову гасить свет, когда он обнаружил труп знакомой и, вполне возможно, любимой девушки под своей родной крышей, посреди новенькой квартирки? Конечно, это бред, а вернее, промах преступника, совершенный им в спешке или просто по глупости. Не все же убийцы, в конце концов, отличаются высоким коэффициентом интеллектуальных способностей!

Мысли мои путались, постоянно сменяя одна другую, и не давали ни минуты покоя. На помощь, как всегда, пришли мои родные гадательные «кости». И их «вердикт» меня несколько удивил.

Сначала я хотела задать вопрос, который касался снотворного, подсыпанного Инне. Конечно, меня интересовало, кто и с какой целью мог это сделать. Но я не получила бы от «косточек» прямых ответов на эти два важных вопроса, следовательно, мое любопытство разожглось бы с еще большей силой, и удовлетворить его сразу, к сожалению, не удалось бы. Но ничего, настанет время, когда я буду знать все!

Поэтому, решив не мучить себя понапрасну, я мысленно загадала совсем другой вопрос, банальнее которого ничего нельзя придумать: «Что меня ожидает завтра?»

Выпало три числа, комбинация которых сулила… опасность: 36+20+10 — «Надо остерегаться контактов с теми, кого вы неосторожно обидели, так как они этого не забыли и хотят отомстить вам».

Кто же это такой шустрый? Отомстить мне? Но за что? Хотя… Я ведь не дура и прекрасно понимаю, что это убийство расследуется «со скрипом и скрежетом» не случайно. На моем пути наверняка появился человек, который не только следит за всеми моими действиями, но и тщательно заметает следы, которые по неосторожности или забывчивости оставил преступник, на самом деле убивший Инну Гольстер.

Проснувшись, позавтракав и на всякий случай изменив прическу и цвет волос — надела баклажановый парик-каре, — я спустилась вниз, к машине, оставленной не на стоянке, а у подъезда. В надежности новой сигнализации я была уверена, поэтому не очень-то опасалась найти свою «девяточку» без недавно купленных шипованных «сапожек».

Для начала я решила поехать к дому Сомова и заняться очень кропотливым делом, которое из-за своей кропотливости мне и не нравится, — нужно было опросить как можно больше соседей, которые могли видеть, как в подъезд, где живет Сомов, вносили что-то странное. А в том, что Инну Гольстер именно вносили, я почти не сомневалась. Собственными ногами она вряд ли бы пошла к Сомову в сопровождении убийцы. Хотя вероятность такой версии я не исключала окончательно. Просто взяла ее на вооружение, но проверять пока решила первую.