— Я обошел всех наших одноклассников. Перебудил, расспросил детей. Никто ничего не знает и не слышал. Они давали мне адреса людей, у кого Сарада могла остаться на ночь. Ничего. Она словно испарилась.

Внутри похолодело. Дело принимало серьезный оборот. Наруто подумал, что лучше бы это была шалость Боруто. Позор на всю семью, но все-таки лучше, чем остальные варианты.

— Думаешь, ее… похитили?

Саске не ответил. Нависал над столом и прожигал его активированным шаринганом и не гаснущим риннеганом. Наруто поднялся из-за стола и отложил испорченный документ.

«Курама!»

Лис среагировал мгновенно.

Наруто вошел одновременно в режим Кьюби и режим отшельника. Его чутье распространялось по всей деревне. Благо пора для поисков была хорошая. Когда вся деревня погружалась в сон, искать одну маленькую девочку в огромном городе становилось проще.

****

Над деревней занимался рассвет. Наруто поднял на уши Анбу, метался сам как угорелый, распустив сотни клонов. Но Сарады и след простыл.

Похитили? Но кто посмел, Ооцуцуки? Последователи Шина? Хотят его шантажировать или просто вырезать у девочки шаринган, а ее саму убить?

Дерьмо!

Кто бы то ни был и что бы он ни сделал с Сарадой, Саске поклялся, что эта тварь погибнет в страшных муках.

Этой ночью он испытал дикий страх, не сравнимый ни с чем. Даже когда они с Наруто сражались против Кагуи, Саске так не боялся. Чувство страха за кого-то другого, причем страха настолько панического, было для него новым. Он мог опасаться за свою жизнь, другой ведь не дано. Но на всем свете сейчас не было человека, который был бы настолько важен для Саске, как Сарада.

Родители? Он потерял их в раннем детстве. Брат? Умер после битвы с ним. Друзья, жена? Они могли сами за себя постоять и никогда не занимали в его сердце достаточно места, чтобы рвать на себе волосы в случае их гибели. Может, Сарада и была права. Он не любил Сакуру так, как она того заслуживала. Саске незаметно сам для себя пришел к выводу, что из ныне живущих он вообще по-настоящему никого не любил. Все любимые люди уже давно были мертвы, и Сакура в этом списке занимала последнее место.

Единственным человеком, которого он любил по-настоящему, была Сарада, даже если он и не отдавал себе в этом отчета до нынешней страшной ночи. За налетом цинизма и нежелания принимать на свои плечи бремя заботы о ребенке, которого он игнорировал с самого момента рождения, внезапно обнаружилось жаркое чувство отцовской любви. Пусть он и не знал, чем живет эта девочка, не понимал ее… Но это было совершенно неважно. Сарада была продолжением его покойных отца и матери, продолжением Итачи — всех, кого он когда-либо любил, и продолжением его самого.

Он уже успел тысячу раз проклясть себя. Нельзя было позволять ей убегать, не нужно было доводить ее. Даже если он собирался ковать из Сарады достойную наследницу, все-таки не стоило делать это сразу же после смерти Сакуры.

Все мудрствования и его понятия о том, как надо воспитывать детей, полетели к чертям, когда он представил, что сейчас могут делать с Сарадой. Родная дочь, плоть и кровь. Некогда великий клан Учиха отныне сжался до нее одной: тот самый клан, который Саске собирался возродить и защищать.

Волнами накатывали жуткие воспоминания раннего детства. Территория квартала Учиха, усеянная трупами, мертвые отец и мать… Тогда он был всего лишь ребенком, маленьким и слабым. Он не мог простить себе слабость и потому всю жизнь стремился к силе. И вот сейчас, когда они с Наруто достигли вершины и были самыми сильными существами в этом мире, мысль о том, что у него из-под носа похитили дочь, приводила Саске в бешенство.

Обвинял Наруто и других, а сам точно так же расслабился.

Но кто же мог знать?

Саске в черт знает какой раз обшаривал место на кладбище, где они виделись накануне. Отыскал следы Сарады. Мелкие надломы на ветвях кустов. Опавшие сочные листья. Какие-то разводы на земле и следы ладоней. Споткнулась? Крохи земли на каменных плитах. Где-то здесь следы обрывались. Камень не так верно хранил следы, как сырая земля, к сожалению.

Саске обошел всю округу, но больше нигде следов дочери не обнаружил. Ни смятого мха, ни треснувших веток. Ничего. Теперь одно было ясно однозначно: Сарада нигде не пряталась. Бесследно исчезла сама? В таком состоянии, как убежала от него? Исключено. Какие-никакие следы она бы оставила.

Значит, похитили. Но как? Добрались сюда по воздуху, как Сай или в свое время Дейдара? Всякое было возможно.

Саске уже в который раз прохаживался взад-вперед по тропинке, словно каменные плиты могли сжалиться и поведать ему историю о том, что произошло с Сарадой. Перед глазами все маячила древняя каменная баба, поросшая редким мхом. Набив беззубый рот сухими листьями, изваяние улыбалось широко и ехидно, будто его забавлял мечущийся отец, потерявший ребенка.

Бесит.

В очередной раз проходя мимо статуи, Саске не выдержал и провел пальцем по открытой пасти бабы, чтобы очистить ее от листьев. Он терпел слишком долго. Тонкости характера, склонного к перфекционизму с самого детства, не позволяли Саске так долго смотреть на раздражающую набитую листьями улыбку статуи.

Каменный рот оказался холодным и шершавым. Саске смахнул листья, но вечно активированный риннешаринган вдруг заметил какой-то всполох внутри изваяния. Саске прищурился и активировал шаринган во втором глазу. Осторожно положил ладонь на морду каменной бабы.

Статуя оживала. Она жадно пила его чакру, а он не сопротивлялся, просто наблюдал и ждал, что будет дальше. Внутри бабы уже вертелась ее собственная система циркуляции чакры. С помощью додзюцу Саске заметил, что чертова статуя даже безуспешно пытается применить какую-то технику.

Живой камень? Дзюцу?

Но Саске нутром чуял: он напал на след.

Может, и следовало дождаться Наруто, но Саске боялся, что стоит убрать руку от камня и все исчезнет раз и навсегда. Он не мог упустить такой шанс.

Додзюцу расшифовало класс техники, который упрямо пыталась запустить каменная статуя.

Пространственное ниндзюцу. Черт, это какая-то программа. Фуиндзюцу?

Но техника почему-то не работала. Изваяние поглощало чакру, исправно гнало технику, но ничего не происходило.

Куда же ты пытаешься меня отправить?

Саске активировал Мангеке. С трудом, но он все же нащупал крошечный ход портала. Идолу все никак не удавалось расширить его. Саске зацепился за него, считал координаты и взялся за дело сам. Если программы каменной фигуры было недостаточно, он откроет