Тани чуть не сорвала себе горло.

Морской начальник протрубил в раковину, собирая драконов для новой атаки. На этот раз встретившая их стая сплотилась еще гуще – в стену крыльев. Огнедышащие оставляли в покое корабли, слетаясь на защиту своего повелителя. Их ряды сомкнулись вокруг Безымянного, а тот уже приближался к флоту.

– Не пробьемся. – Онрен вцепилась в седло. – Норумо, неси нас в первый ряд.

Тот басовито заворчал, догоняя собратьев. Тани напряглась, когда морской начальник обернулся к ним лицом. Онрен, развернув сигнальный веер, дала ему знак прекратить атаку.

Морской начальник ответил сигналами своего веера. Он предлагал им зайти сверху. Другие всадники передали сообщение дальше.

Они взмыли вверх, к луне. А когда в едином порыве обрушились на стаю, Тани пришлось сощуриться. Ветер трепал ей волосы. Она потянулась к Аскалону, извлекла его из ножен.

Теперь удар за ней.

Только что им навстречу поднимались огнедышащие. И вот перед глазами Тани одна темнота.

Норумо взревел. Голубое сияние пробилось между его чешуями, прежде чем вырваться изо рта. У Тани каждый волосок встал дыбом. Норумо насадил на рог амфиптеру, и в тот же миг из сутолоки боя ударила другая молния. Она скользнула по доспеху Онрен, а Тани пришлась в голую кожу плеча.

У нее остановилось сердце.

Молния поразила виверну, но до того подожгла одежду на Тани. Онрен выкрикнула ее имя, но Тани уже сорвалась с драконьей спины и провалилась во взбаламученное небо.

Ветер смял на ней рубашку, но не справился с горящим под кожей, добела раскаленным пламенем. На миг Тани ощутила себя невесомой. Она ничего не слышала, ничего не видела.

А когда пришла в себя, огнедышащие остались далеко наверху, а внизу бушевало черное море. Аскалон вывернулся из руки. Серебряная вспышка, и он исчез.

Все пропало! Меч потерян. Одна только смерть ждет их на закате этого дня.

Надежда канула в море, но тело отказывалось сдаваться. Какой-то глубинный инстинкт заставил вспомнить, чему ее учили. В домах учения каждому объясняли, что делать, свалившись с драконьей спины, чтобы осталась надежда выжить. Тани обратилась к Бездне лицом, широко раскинула руки, словно хотела ее обнять.

И тут под ней развернулась зеленая полоса. Падающую Тани обвило кольцо хвоста.

– Я с тобой, Тани. – Наиматун подняла ее к себе на спину. – Держись.

Тани распластала пальцы по мокрой чешуе. Выдохнула:

– Наиматун!

Жгучий алый плющ тянулся от ее плеча вниз по правой руке и к шее.

– Наиматун… – Тани задыхалась. – Я потеряла Аскалон.

– Нет, – сказала та. – Еще не совсем. Он упал на «Играющую жемчужину».

Тани опустила взгляд на корабли. Не верилось, что меч нашел палубу среди бескрайней водной равнины.

И тут она увидела струю огня. Роняющий кровь, с покалеченным крылом, Фиридел запрокинул голову и испустил протяжный звук, исходивший из самого нутра. Даже Тани поняла: это призыв.

Орда у них над головами беспорядочно заметалась. У нее на глазах половина огнедышащих отпала от Безымянного, спускаясь к Фириделу.

– Пора! – крикнула Тани. – Давай, Наиматун!

Дракана не промедлила. Она уже летела навстречу врагу.

– Цель ему в грудь! – Тани обнажила висевший на поясе меч. Дождь хлестал ей в лицо. – Нам надо вскрыть чешую.

Наиматун оскалила зубы. Она протаранила остатки передового драконьего войска. Другие драконы окликали ее, но она не слушала. В полыхнувшем ей навстречу огне и дыму она по дуге взмыла над Безымянным и обвилась вокруг его тулова, так что голова ее оказалась под брюхом, недосягаемо для огня. Она сжимала витки, и Тани услышала, как потрескивают ее чешуи.

– Вперед, Тани, – выдавила дракана.

Забыв страх, Тани спрыгнула с ее спины и уцепилась за пластины панциря. Она обожгла руки сквозь латные перчатки, продолжала карабкаться, раскачиваясь, чтобы дотянуться до края следующей, отсчитывая чешуи вниз от горла Безымянного. Добравшись до двадцатой, она увидела щель – место, где шрам мешал пластине гладко прилегать к телу. Раскачавшись на одной руке, она поддела своим клинком чешую, уперлась сапогами в следующую под ней и со всей силы навалилась на рукоять.

Из разинутой пасти Безымянного вырвалась вся преисподняя, но Тани, обливаясь потом и задыхаясь под огненной струей, держалась крепко. Визжа от натуги, она давила на рычаг всем телом.

Клинок меча переломился. Тани соскользнула на десять пядей вниз, прежде чем выбросила руку, чтобы ухватиться за новый выступ брони.

Руки у нее дрожали. Вот-вот сорвется.

И тогда, с боевым кличем, отозвавшимся у Тани в костях, вздыбилась Наиматун. Зажав обломок клинка между двумя зубами, она дернула головой, начисто сорвав пластину чешуи.

От голой шкуры под ней валил пар. Тани вскинула руку, спасаясь от ожога, – и соскользнула с брони.

Пальцы ее поймали зеленую гриву. Она снова подтянулась на спину Наиматун. И тотчас ее дракана развернулась, открыв выжженные досуха чешуйки, и погрузилась в море. Тани задохнулась от смрада раскаленного металла. Безымянный несся за ними; в глубине его пасти, в горле метались искры. Наиматун заскулила, когда бритвы зубов сомкнулись на ее хвосте.

Этот звук пронизал Тани судорогой. Она выхватила из-за пояса нож, обернулась всем телом и метнула его в провал черного глаза. Зверь разомкнул челюсти – но не раньше, чем они порвали насквозь чешую и плоть. Наиматун кувырком полетела в бездну, рассыпая брызги крови.

– Наиматун… – Тани подавилась ее именем. – Наиматун.

Дождь стал серебряным.

– Найди меч, – успела сказать ей дракана. Голос ее угасал. – Кончать надо здесь. Сейчас.

Протазан солдата едва не вспорол Эде щеку. У вояки взмок лоб, он обмочился, а трясся так, что зубы лязгали.

– Брось драться, дурень безмозглый! – крикнула ему Эда. – Бросай оружие или пеняй на себя.

На нем была кольчуга и чешуйчатый шлем. Глаза измученные, в красных прожилках, но им владело что-то сильнее рассудка. Он снова замахнулся, качнувшись маятником, и тогда Эда, поднырнув под его руку, ударила мечом вверх, вскрыв солдата от живота до плеча.

Он был из драконьего флота. Искалинцы дрались как одержимые, а может быть, одержимыми и были. Всеми владел страх за оставшиеся в Карскаро семьи – если они проиграют сражение.

Безымянный кружил высоко над флотилией. Эда видела, как он метался, как от него отделилась бледно-зеленая полоска. Звуки драконьей речи гулко разнеслись над волнами.

– Меч! – взревел Фиридел. – Ищите меч!

Половина искалинских солдат послушно забегали, другие бросались в море. По воде расплывались пятна крови и защищавшего корабли воска. Он в конце концов расплавился и стек с бортов.