«Но ты не можешь!»

«Что значит «не могу»?»

«Между вами все кончено, как и с Дженнифер. У тебя нет секса ни с кем, кроме меня, и не было с весенних каникул! Ты можешь продолжать делать это только со мной и ни с кем другим. Ты справлялся с этим два месяца, продолжай в том же духе!»

«Бекки, я все еще встречаюсь. Ты знаешь это. И я позволяю всему развиваться в своем собственном темпе. Это значит, что в итоге у меня может быть секс с любой из них или ни с кем из них. Я также пытаюсь наладить отношения с Дженнифер».

«Но ты же не будешь заниматься с ней сексом?».

«Скорее всего, нет».

«Скорее всего?»

«Пока она не поговорит со мной, я понятия не имею, где мы находимся».

«Я не могу тебе поверить!» — ныла она.

Теперь я решил просто быть мерзавцем. Мне не следовало этого делать, но я сделал это.

«И что я должен делать, когда я в Швеции? Ты прекрасно знаешь, что я буду заниматься любовью с Биргит при каждом удобном случае!»

«Подожди, ты занимаешься любовью только со мной! Ты так сказал!»

«Я сказал сейчас, Бекки, а не когда-либо. Я занимался любовью с Дженнифер. Я занимался любовью с Биргит. И я собираюсь снова заняться любовью с Биргит. Ты знала это. Это случится, и ничто этого не изменит».

«Нет!» — и она начала всхлипывать.

Я встал с кровати и начал одеваться.

«Ты уходишь от меня?»

«Это зависит от тебя, Бекки. Это последний раз, когда я веду этот разговор. Я больше не могу».

Теперь она плакала. «Я не хочу потерять тебя!»

«Тогда тебе нужно принять меня таким, какой я есть сейчас, и посмотреть, что принесет будущее. Одевайся. Пойдем вниз. Я буду обнимать тебя до ужина. Я позвоню тебе через пару дней и узнаю, что ты решила и чего хочешь».

Она встала с кровати и медленно оделась. Когда она закончила, то сняла ожерелье и бросила его на кровать. Это сделало ее решение кристально ясным. Я снял свое и положил его поверх ее.

«Бекки, несмотря ни на что, я люблю тебя».

«Я тоже тебя люблю. Но я не могу этого сделать. Просто не могу».

«Ты хочешь, чтобы я позвонил? Или ты предпочтешь, чтобы я этого не делал?»

«Я бы предпочла, чтобы ты не звонил, по крайней мере, сейчас. Мы можем договориться поговорить снова через месяц?».

«Конечно. В любое время. Что ты собираешься сказать своему отцу?».

«Что у нас был долгий разговор, и мы хотим сделать перерыв на месяц. Почему бы тебе не прийти на ужин 2 июля? Тогда мы сможем поговорить».

«ОК», — сказал я.

Она подошла ко мне и обняла меня. Мы спустились вниз и сели вместе на диван, обнявшись. Ничего не было сказано. За ужином она рассказала родителям, что мы решили. Мистер ван Хук посмотрел на меня очень мрачно. План поужинать через месяц позволил не допустить того, чтобы все было так плохо, как могло бы быть. В глубине души я подозревал, что это будет последний раз на долгое время.

Поездка домой была одинокой, несмотря на то, что я ехал в машине с Бекки. Она сидела, склонившись на бок, а я — на своем боку. Никто из нас не разговаривал, никто не прикасался друг к другу. У мистера ван Хука по-прежнему было мрачное выражение лица.

Я вернулся домой и написал в дневнике. Несколько страниц, все в слезах. Я жалел, что у меня нет Дженнифер, чтобы поговорить с ней. Или с Мелани.

Первая неделя летних каникул прошла в основном в работе. Я не получал новых заданий, но знал, что они будут. Я ежедневно развозил вещи и делал некоторые доставки.

В среду я ужинал у Бетани. Ее родителям было немного удобнее, и мы снова пошли гулять, но она держала меня за руку только во время прогулки, когда мы были вне поля зрения дома.

До субботы от Пита не было никаких вестей, и я догадался, что Мелани ему не звонила. Я был разочарован. Я надеялся, что Мелани прислушается ко мне. А теперь я сказал ей не разговаривать со мной, пока она этого не сделает. Это означало, что я могу никогда не поговорить с ней, если не отступлю. Я не был в настроении делать это.

Я позвонил Биргит. Она ничего не слышала от Мелани. Мы поговорили о том, что планировали сделать летом. Я сказал ей, что мы с Бекки расстались и что у меня нет никого, с кем бы я был серьезен. Я также не помирился с Дженнифер.

Биргит все еще была с Йонасом. Она дала понять, что они все еще не перешли к стадии поцелуев. Не знаю, почему она посчитала важным сказать мне об этом, но меня это порадовало. Я не сказал ей об этом, но подозреваю, что она знала.

Я сказал ей, что готов подать заявление в YFU, и если меня примут, то через год я буду с ней.

«Стив, я не могу ждать. Я так тебя люблю. Ты действительно думаешь, что это произойдет?»

«Да, Биргит, думаю. Мой отец не против, а это значит, что мне нужно только попасть. Как ты думаешь, твои родители захотят принять студента по обмену?».

«О боже! Может ли это произойти? Мы могли бы жить вместе целый год?»

«Сомневаюсь, но мы можем попробовать!»

«Да, давай попробуем. Я поговорю с родителями. Боже мой! Стив. Жить вместе!»

«По одному шагу за раз. Не надейся на это, но в худшем случае я буду в нескольких часах езды на поезде!»

«Мне нужно идти, Стив, я иду на яхту с Йонасом!»

«Я люблю тебя, Биргит Андерссон!»

«Я люблю тебя, Стив Адамс!».

Мы повесили трубку. На работу я летел как на крыльях, когда пришел на работу. Около 10:00 утра, казалось бы, из ниоткуда, грохот грозы потряс здание. Небо стало очень темным, и небеса разверзлись огромным ливнем с молниями и громом почти непрерывно.

«Ужасная гроза», — объявил Андреас, — «как будто небеса разгневались».

«Просто гроза, Андреас, хотя это было неожиданно», — сказал я, доставая свой обед.

Я закончил есть и вернулся к работе. Дождь закончился, и небо немного прояснилось. Незадолго до 14:00 я увидел машину Ларри на стоянке. Я закончил свои дела и повесил фартук.

Я подошел к машине Ларри и сказал: «Привет, Ларри.