тем, что ты этим занимаешься. Но она и из-за этого рассержена. Вчера вечером я наслушался от нее. Она собирается по-настоящему на тебя накинуться».

«Папа, я не собираюсь это терпеть. Я не позволю ей превратить прекрасный опыт с Биргит в нечто злое и грязное. Я так и сказал священнику. Ну, в этом случае дело не только в Биргит. Я просто не согласен с мамой в этом вопросе. И я собираюсь сказать ей об этом».

«Стив, ты на опасной территории. Есть пределы того, что я могу».

«Папа, пока ты не оказываешь ей активную поддержку, я буду в порядке. Я понимаю, что тебе нужно поддержать ее в некоторых вещах, но, пожалуйста, не соглашайся с ее морализаторством. Я знаю твое мнение».

«Верно. Я сделаю все, что смогу, но я должен думать и о своих отношениях с твоей матерью».

«Я знаю, папа. Мы пойдем подождем, пока она вернется домой».

Мы сели на диван, Мелани слева от меня, Дженнифер справа. Я обнял их обеих, но, опять же, это были чисто платонические отношения. Они положили свои головы мне на плечи, и мы сидели молча. Я чувствовал себя так, словно ожидал приговора. И я знал, что он будет.

Моя мама с братом и сестрой вернулись домой. Она бросила на меня неодобрительный взгляд и пошла переодеваться. Стефани подошла и обняла меня, а затем побежала по коридору в свою комнату. Джефф просто проигнорировал нас. Я был рад. Я мог бы избить его в этот момент.

Стефани вернулась раньше мамы и села перед диваном у моих ног. Было похоже, что три девочки ограждали меня, защищали меня. Это было приятно. Я убрал руку, похлопал Стефани по плечу и сказал: «Спасибо», а затем снова обнял Дженнифер.

В комнату вошла моя мама. «Вам, девочки, нужно уйти. Мне нужно поговорить со Стивеном».

Она назвала меня «Стивен». Это сказало мне все, что я хотел знать. Я притянул Дженнифер и Мелани покрепче и сказал: «Нет».

«Не говори мне «нет», молодой человек. Они должны уйти. Сейчас же.»

«Нет. Если ты хочешь поговорить со мной, они должны быть здесь».

«Стефани, иди в свою комнату».

«Нет, мама, она тоже остается. Если ты хочешь читать мне нотации, кричать на меня, тогда они тоже должны это услышать. Это мои друзья и моя сестра. Они помогли мне прошлой ночью и помогут в будущем. Они мне нужны».

Стефани не двигалась, но я мог сказать, что она была обеспокоена.

Она посмотрела на меня, и я сказал: «Оставайся на месте, Мелкая. Ты знаешь все, что будет сказано».

«Что значит, она все знает?»

«Мама, по словам Ларри, это она сказала тебе, что мы с Биргит занимались любовью».

«Что ты можешь знать о занятии любовью? Тебе только что исполнилось пятнадцать».

Я чувствовал, как теряю самообладание и теряю контроль над собой. Прошло много времени с тех пор, как это случилось. Я не думал, что смогу остановить это в данный момент, когда все эмоции бурлят во мне. И я понял, что не хочу останавливать это.

«Я могу многое знать об этом. Я знаю разницу между сексом и занятием любовью».

«И сколько раз у тебя был секс?».

«Много. Я не могу сосчитать».

«Значит, ты врал насчет Бекки!»

«Нет, не врал. Ну, не в тот момент. Мы действительно ничего не делали».

«Но с тех пор? Как ты можешь быть глупым? Ее отец никогда не позволит тебе увидеть ее снова».

Я ухмыльнулся.

«Сотрите эту ухмылку со своего лица, молодой человек», — сердито сказала мама.

«Мама, ее мама купила ей противозачаточные таблетки. Мы занимаемся любовью в ее постели. Ее родители знают».

«О чем ты говоришь?! Ты же знаешь! Ты знаешь, чему учит церковь! И ты делаешь это в ее доме с ведома ее родителей? Что за родители у Бекки? Я не думаю, что тебе стоит с ней больше видеться».

«Мы расстались, но неужели ты думаешь, что это остановится? Правда? Ты действительно думаешь, что сможешь остановить меня от секса?»

«Да! Ты остановишься. Это неправильно. У тебя был с ней секс, и ты с ней расстался? Что ты за человек?»

«Тот, кто знает, как любить и быть любимым. И нет, я не остановлюсь. У меня был секс и с Мелани, и с Дженнифер».

Я почувствовал, как они слегка сморщились, и крепче прижал их к себе.

«Что?!» — задыхалась мама. «И как ты можешь говорить это при Стефани».

«Она знает».

«Зачем тебе говорить ей?! Что с тобой не так?!»

«Со мной все в порядке. Стефани догадалась, что я был с Биргит без чьей-либо помощи».

«Я тебе не верю.»

«Это правда», — сказала Стефани.

Мама посмотрела на меня, потом на девочек.

«Это еще не конец. Ты наказан на неопределенный срок. Кроме как на работу, ты не покинешь этот дом ни при каких обстоятельствах».

Что-то темное во мне подтолкнуло меня. Это были уже не просто эмоции. Это был гнев. Это была злоба. Мне было все равно, что случится.

«Один вопрос, мама. Только один.»

«Что?»

«Тебе было двадцать пять, когда ты встретила папу. Ты была девственницей?»

Она покраснела. Я знал, что она у меня в руках. Конечно, я заранее знал ответ.

«Это не твое дело, молодой человек!»

Я просто глубоко вонзил меч.

«Если бы это было так, ты бы так и сказала. Значит, не была. Ты лицемерка, мама».

Гнев и злоба восторжествовали. И я была счастлив.

Я встал, и девочки встали вместе со мной.

Я проводил их до двери, поцеловал каждую в щеку и сказал: «Теперь все будет хорошо. Спасибо.»

«Ты уверен?» — спросила Дженнифер.

«Да. Я позвоню тебе после обеда».

«Не позвонишь!» — прорычала моя мама.

«Дженнифер, я позвоню тебе после обеда», — повторил я, на этот раз громче и с твердостью.

Они ушли.

Стефани посмотрела на меня, посмотрела на маму, а потом сказала: «Любовь всей его жизни умерла вчера, и вот как ты с ним обращаешься? Я не могу поверить, как ты себя ведешь!», а затем ушла в свою комнату.

Я любил свою сестру. Я знал, что она заплатит за это, и сейчас я мало что мог с этим поделать.

Я прошел по коридору в свою комнату, закрыл дверь, задернул шторы и рухнул на кровать. Я был истощен эмоционально и физически. Мое сердце было разбито. Я пролежал так около часа. Я знал, что мне нужно делать. Я боялся