— Рад, что ты меня понимаешь Жень…шень… Извини! Так, вроде бы, эта трава называлась? Она тут случайно не растет? — ни с того ни с сего выпалил Дэн, озираясь по сторонам.

— Не знаю! — девушка пожала плечами и принялась рыться в своей торбе. — Подожди. Дай-ка мне минутку, пожалуйста.

— Окей! Не знаю, что ты там творишь, но мне нужно отойти, — парню всё же приспичило и он неспешно шагнул к дереву напротив.

— Ты чего?! — Алессия нервно расхохоталась, глядя на ставшего к ней спиной Воробья, который уже расстегивал ширинку потертых доанархических джинсов. — Я же здесь! Отойди, пожалуйста!

— Ну, хорошо! — Сперроу пустил саркастический смешок и скрылся в ближайших зарослях. — Не пойму вас девчонок! Тебе же все равно ничего не видно, чего тут стесняться?

«Нечего стесняться, значит? — задумалась Лесса, ничего не отвечая и уже жалея о том, что повелась на сказочный мир, в котором спасенные пленники всегда благодарили своих спасителей. — А о девочках ты был совсем другого мнения. Сплошное лицемерие и двойные стандарты! Вот почему я вас так ненавижу, зверьё окультуренное! Ничего вы о жизни не знаете».

Беззаботно делая своё дело, Воробей внезапно услышал красивую мелодию, которая доносилась со стороны полянки. Спокойная и немного печальная, она навевала ему воспоминания о былой жизни в деревне медвежатников. Выходя из кустов, парень замер как вкопанный: сидя с прикрытыми веками, послушница умиротворенно наигрывала что-то на крохотной металлической лютне ручной работы.

— Ничего себе! — ахнул Денис, восторженно глядя на белокурую. — Ты тоже играешь?

Девушка лишь сдержанно кивнула, не прекращая своей игры.

— Круто! — мечтательно вздохнул юноша, неспешно усевшись напротив.

«Как жаль, что такой как он услышал её раньше всех», — подметила Вуншкинд, быстро перебирая пальцами и заканчивая на протяжной минорной ноте.

— Идеально! — воскликнул Сперроу и громко захлопал в ладоши. — Не знал, что ты так умеешь!

— Спасибо! — коротко отозвалась Лесс и негромко добавила. — Надеюсь, ей она тоже понравится.

— Чего? Ох, ну точно, что вас не поймешь! — Воробей почесал затылок и снова нервно мотнул головой. — А знаешь, если бы я принес свою гитару, мы с тобой могли бы стать уличными артистами! По свету бы колесили! Не то что эти русские домоседы. Кстати! Вот моя девушка, к слову, играла на баяне, представляешь себе? Это же такой раритет!

— Ничего себе! — удивилась Алессия, невероятно легко фильтруя непрерывный поток его слов. — У тебя есть пара?

— Ага, даже у толстячков бывают отношения! — он подмигнул и тут же пришел в уныние, печально вздыхая и шмыгая носом. — Точнее были, но, всё это уже в далеком прошлом.

— Извини, а что такое случилось? — виновато поинтересовалась послушница, с лица которой по-прежнему не сходила доброжелательная улыбка. — Она погибла?

— Пф-ф, да не дай бог! Ты чего такое говоришь?!

— Ну, не знаю. Браки заключаются на небесах. Странно, что она «была», если она ещё жива! — совершенно искренне ответила Вунш. — Тем более, сельским девам не пристало выбирать жениха!

— Она была не местной, и вообще, люди имеют свойство расставаться, знаешь ли!

— То есть? Это как? — монашка удивленно захлопала ресницами. В конце концов, все эти розовые сопли были для неё чем-то совершенно далёким и чуждым.

— Ты что, серьезно? — Сперроу удивленно вылупился на длинноволосую. Раздосадованный «поэт» мнил себя истинным страдальцем, на чью судьбу, несомненно, выпала тяжелейшая доля! — Что может быть хуже разбитого сердца?!

— А-а-а… нет конечно! Так, пытаюсь шутить, — Лесса наигранно рассмеялась и грустно вздохнула. — А расскажи мне о ней?

— Да уж, юмор — затея явно не девичья! — парень сочувственно вздохнул и насупился. — А что тут говорить? Мы познакомились с ней около года назад, когда я гулял со своими друзьями «пу́шками» по лесным окраинам. Ну а потом она меня бросила, вот и все. Ничего необычного.

— Расскажи! — глаза послушницы вспыхнули. — Какой она была? Как её звали? Почему так? Вы, культурные, такие странные!

— Не так быстро! — он звонко рассмеялся и перевел дыхание. — Знаешь, если честно, это немного странно, но ты веришь в реальную магию?

— Даже не знаю… но хотелось бы!

— Так вот, а я не особо и верил, пока не убедился в том, что эта вся хрень реально работает! — с горящими глазами воскликнул паренек. — Особенно, когда с заговорами познакомился!

— Заговорами?

— Ага, ты только представь! В одном из них можно было привлечь удачу и богатства, а в другом — любовь.

— Ух ты! И что?

— Ну, я долго представлял себе образ своей идеальной барышни, как было в инструкции, — он мечтательно вздохнул. — Всё до мелочей продумал! И рост, и фигурку, и длину волос… только цвет не мог определить. Всё думал, кто же лучше? Блондинка или брюнетка? И прикинь! У неё корни были темные, а кончики чем-то осветлены! Даже цвет глаз и размер ноги! Всё, как заказывал!

— Ого! Так, и что же? — охотно поинтересовалась монашка, смекнув, что девушка была всяко знатной. Иначе не сумела бы получить в своё распоряжение редкостную краску для волос, которую использовали только жители города Рейха, если не брать во внимание исключения в виде шишек Холма и на редкость зажиточных предпринимателей.

— Да ты слушай, это все было так странно! Мы только познакомились, и сразу так разобщались, что не заметили, как уже той же ночью… — Воробей осекся и смущенно отвел взгляд. — Ну, встречаться, в общем-то, начали. Я даже обвенчаться сразу решил!

— А как её звали? Извини, просто ты заладил про свои ноги-волосы, а это совсем не интересно!

— Нет, ну просто, знаешь? Это было прям как по волшебству! — возбужденно продолжал Воробей, игнорируя смертельную скуку в глазах собеседницы:

— Звали? Ну… — он потер глаза и снова нервно мотнул головой, искривляя лицо и тут же приходя в норму. — Евгения. Она была дочерью каких-то бюрократов, которые приехали по делам и решили остаться. Она, кстати, очень простая была, для девы её-то полетов! Легкая красивая, прямо по старинке!

— Денис, — Лесса сдержанно улыбнулась, — я тебя поняла, но ты слишком много водички льешь! Может всё-таки покороче? Ну «позялуйста»!

— Ой, прости, прости, — засмущался тот, слегка сгорбив спину и нарушив безупречную осанку. — Ну, в общем, все было здорово! Уже на вторую неделю отношений она согласилась перебраться ко мне. И матушке нравилась, и жили душа в душу, прямо. Ну, знаешь? Когда каждую морщинку, каждую родинку на теле изучил, — он глубоко вздохнул и мечтательно поднял глаза:

— Мы ещё так угорали, когда в гости к моему другу Игорю ходили! Она вечно жаловалась, что после его душевой хочется повторно помыться, вот настолько у него в доме воняло! И ведь