Несмотря на преимущества во времени и свежих лошадях, преследователи порой нагоняли беглецов. Иногда спастись им помогала лишь случайность, как произошло с кроу, укравшими у сиу большой табун. В темноте кроу начали настегивать лошадей и неожиданно сорвались с крутого обрыва в реку. Воины спаслись и сохранили добычу – погибла всего одна лошадь, и один из кроу разбил лицо.

Когда у кого-то из преследуемых воинов выдыхалась лошадь, а его товарищи были далеко впереди и не могли помочь, индеец соскакивал, на землю и пытался добраться до зарослей, скал или нор койотов. Они достаточно крупные, чтобы в них мог спрятаться человек. Воин залезал в нее, прикрывался ветками и ждал темноты, после чего продолжал путь к дому. Если он оказывался на открытой равнине, а враги были совсем рядом, воин брал, на изготовку ружье или лук и направлял оружие на ближайшего из врагов, но не стрелял. Опытные враги старались держаться на расстоянии, ожидая, когда у противника сдадут нервы, но молодых, отчаянных юнцов, желавших совершить подвиг, это не останавливало, и они яростно кидались в атаку. Если воину-одиночке удавалось убить атакующего, остальные могли оставить его в покое и убраться восвояси. Такой же прием часто использовали трапперы и опытные белые торговцы. В случае, когда всадники нагоняли пешего воина и впереди была широкая река, индеец старался найти какое-либо укрытие или отстреливаться из-за отвесного берега. Плыть он не мог, потому что лошади плавают быстрее человека.

Если преследователи нагоняли, воины пересаживались на свежих лошадей, отсылали пару юношей вперед гнать табун, а сами останавливались принять бой. Крупный отряд мог атаковать преследователей, а затем продолжить бегство. Если погоня не отставала, воины снова разворачивали коней и атаковали. Зачастую подобная тактика срабатывала, и преследователи уезжали. В одном случае крупный отряд команчей позволил превосходящим силам ютов преследовать себя, на протяжении 50–60 миль, то организованно вступая в бой, то отрываясь от противника. Иногда молодые воины, чтобы показать свою храбрость и добиться престижа, покидали линию и в одиночку налетали на врага. Такая атака продолжалась до тех пор, пока не уставали лошади или огонь противника не становился слишком жарким.

Тогда команчи отходили, выжидая нового удобного случая. Подобная тактика применялась не только в набегах, но и в рейдах. Вождь бладов Красная Ворона вспоминал.: «Вскоре кри бросились в погоню. Мы ехали медленно, давая им возможность нагнать нас, а затем повернули коней и атаковали, убив предводителя. Мы отступили, кри последовали за нами. Тогда мы снова повернулись, чтобы атаковать во второй раз, но они не стали сражаться, а отправились домой скорбеть по своим убитым».

Имея преимущество во времени и понимая, что лошади преследователей должны быть уставшими, индейцы могли использовать это в своих интересах. В одном из столкновений преследуемые шошонами сиу, обнаружив погоню, медленно ехали прочь, надеясь, что мчащиеся за ними враги окончательно утомят лошадей. Когда шошоны появились, сиу начали подгонять своих скакунов, но лишь настолько, чтобы враги зря потратили стрелы. Во время этой скачки многие преследователи отстали, потому что их лошади устали и уже не могли выдерживать галоп. Когда число шошонов стало приблизительно равно количеству сиу, предводитель приказал воинам повернуть лошадей. Каждый сделал быстрый маленький круг и, свесившись с бока лошади, прикрываясь ею, как щитом, выпустил в преследователей пару стрел. Затем сиу снова повернули коней и поскакали прочь. После того как они еще дважды повторили этот маневр, шошоны испугались и сами превратились в преследуемых, потеряли двадцать воинов, а все сиу остались целы.

Другой интересный способ избавиться от преследователей описал американский кавалерист. Солдаты в течение нескольких дней преследовали небольшой отряд враждебных сиу, доставлявший им массу хлопот. Неожиданно сиу появились впереди. С револьверами в руках, они спокойно восседали на лошадях, с полным безразличием взирая на мчавшихся на них кавалеристов. На плечи каждого было наброшено ярко-красное одеяло. Когда солдаты оказались метрах в пяти от них, сиу неожиданно сорвали с плеч одеяла и с дикими воплями начали яростно размахивать ими над головами. Этот маневр так испугал кавалерийских лошадей, что они в панике понесли своих всадников в разные стороны. Солдаты цеплялись за гривы, пытаясь удержаться верхом, падали на землю, а сиу, удовлетворенные происходящим, повернули лошадей и скрылись.

В разное время года бегство от вражеского лагеря, в зависимости от погоды, давало определенные преимущества либо беглецам, либо преследователям. Так, зимняя метель или летний дождь помогали скрыть следы, в то же время усложняя движение. С другой стороны, в ясную погоду во время зимнего похода конокрадам приходилось пробиваться через глубокие сугробы, что выматывало и лошадей, и всадников, но давало преимущество преследователям, которые скакали по уже проторенной тропе. Типичным был случай, произошедший в феврале 1856 года. Отряд черноногих ночью увел из лагеря кроу семьдесят лошадей. Сотня воинов бросилась в погоню. Черноногие имели преимущество во времени – около десяти часов, но их лошадям приходилось двигаться по глубокому снегу, в результате чего конокрады теряли время. Они скакали три дня и две ночи, бросая уставших лошадей и пересаживаясь на свежих. К концу второго дня выдохлись даже лучшие скакуны, и они были вынуждены идти пешком. В течение всего этого времени воины обоих отрядов не ели и не спали, страдая от сурового холода, но ценой гонки была жизнь, и ни одна из сторон не могла терять время на отдых. Ближе к ночи третьего дня кроу настигли врагов. Те были настолько измучены, что устроили привал, убили бизона и готовили ужин. Они думали, что кроу уже бросили преследование, но предусмотрительно отогнали лошадей на несколько миль вперед, чтобы в случае внезапного нападения не потерять добычу. Кроу не стали атаковать их сразу, а сделали круг, нашли табун и увели его. Воины хотели напасть на врагов, но их предводитель мудро рассудил, что будет проще дождаться утра, когда черноногие разойдутся на поиски лошадей, и без риска для себя убить одного-двух, что и было сделано. В результате кроу перезахватили лошадей и убили одного врага, не потеряв при этом никого из своих, что было гораздо почетнее, чем если бы они убили нескольких противников, но потеряли хотя бы одного из соплеменников.

Вышеприведенные данные хорошо показывают, что основной целью преследователей было отбить лошадей, а не наказать конокрадов. Нанесение урона противнику с риском для себя выходило на первый план лишь в тех случаях, когда помимо захвата лошадей враги убивали кого-либо из соплеменников.

Преследование врага по следам

Индейцы легко могли сказать по следам, когда они оставлены, численность противника и его лошадей, передвигались они шагом, рысью или неслись галопом, а также много другой полезной информации.

Мэрси писал, что не знает для жителя Равнин более важной и более сложной науки, чем искусство чтения следов и выслеживания по ним людей и животных. Проходили годы постоянной практики, прежде чем белый человек становился настоящим следопытом, да и то не всегда. Но почти все индейцы, которых он встречал, были в этом весьма искусны, поскольку, по его мнению, обладали более острым восприятием. Вислиценус отмечал: «Индеец увидит врага прежде, чем белый человек обнаружит его при помощи бинокля. Прикладывая ухо к земле, он распознает подозрительные звуки на дальнем расстоянии. Его нюх учует запах дыма и признаки врага еще до того, как белый человек заподозрит что-либо».