Извлечение застрявших наконечников было настолько серьезной задачей, что шаманы получали за успешное выполнение работы целое состояние. Манданы вспоминали, как в бою с сиу один из их воинов был ранен стрелой в живот. Его семья объявила, что тот шаман, который сумеет извлечь наконечник, получит великолепную бизонью лошадь, две вьючные лошади, огромное типи из двадцати шкур, мула, женское платье из кожи горного барана, украшенное пятьюстами оленьими зубами, военный головной убор и большое количество одеял и бизоньих накидок!

Но иногда вытащить пулю или наконечник не представлялось возможным. Оглала-сиу Летящий Ястреб: «Мой отец был вождем. В битве с кроу стрела вонзилась ему под правый глаз и засела так глубоко, что ее можно было вытащить, только продавив через ухо». Но сделать этого было нельзя. Отец выжил, и спустя много лет после его смерти сын навестил место, где на помосте был похоронен старик: «Лишь кости остались от него. Ржавый наконечник стрелы торчал в задней внутренней части его черепа».

Как уже отмечалось выше, наконечники боевых стрел крепились слабо, чтобы противник мог вытащить древко, но наконечник остался в теле. Помимо того что раны от стрел опасны сами по себе, засевший в теле наконечник опасен и по ряду других причин. Во-первых, рана плохо заживает. Во-вторых, это приводит к нагноениям, что может вызвать заражение крови. Наконечник двигается в мягких тканях, задевает жизненно важные органы, что приводит к летальному исходу. В 1862 году вблизи форта Ларнед вождь кайовов Сатаморе был ранен стрелой пауни в ягодицу. Древко вытащили, а наконечник остался внутри. Бедняга мочился кровью, но рана быстро заживала, и уже через несколько недель он смог отправиться на бизонью охоту. Сатаморе вел активную жизнь, пока спустя семь лет рана не начала беспокоить его. В августе 1869 года он обратился к военному хирургу форта Силл. После операции камнесечения из мочевого пузыря был вынут огромный камень длиной в 6,2 см, внутри которого оказался наконечник.

Известно, что индейцы применяли методы, сходные с китайской акупунктурой. Старики бладов вспоминали о шамане, который лечил колено воина, распухшее после падения с лошади. Сначала он втыкал в поврежденное место подогретые над огнем шипы куста шиповника. Затем взял длинный стебель куста и раскалил его над огнем, раскрасил в священные желтый и черный цвета и прижал к больному месту шипами.

О другом интересном методе рассказала шаманка кроу Красивый Щит. В молодости, спасаясь от разъяренного бизона, она упала, и острая палка для выкапывания кореньев пробила ей лоб так, что кончик острия вонзился в глазное яблоко. «Мой кузен попытался вытащить палку из лба, но когда мать увидела, что вместе с ней наружу вот-вот вылезет мой глаз, она остановила его», – вспоминала Красивый Щит. Родители пригласили шамана по имени Магический Волк, чтобы он попытался помочь несчастной. «Магический Волк даже не дотронулся до палки. Он присел и сделал пассы руками, будто вытаскивая что-то. Один, два, три, четыре раза он проделывал эти вытягивающие движения, и острая палка вышла из лба, немного вытянув мой глаз из глазницы. Шаман вставил его на место, надавив пальцами… Спустя три месяца я встала на ноги, но мой левый глаз уже больше никогда не видел так хорошо, как прежде».

Для лечения ран и нагноений использовали лекарственные средства растительного и животного происхождения. Самым священным растением считался шалфей. Его применяли не только во время многочисленных церемоний, но и в лечении. Если человека преследовали неудачи, он очищался, окуривая себя дымом шалфея или втирая его в тело. Черноногие делили шалфей на мужской (растущий в прериях), и его применяли только мужчины, и женский (растущий на пастбищах), используемый только женщинами. Когда мужчины отправлялись на войну, они брали с собой несколько листьев этого растения. Черноногие утверждали, что если человек жевал их, то во время физической работы его дыхание оставалось ровным и он не задыхался, что было очень важно в бою. Шалфей использовался и как кровоостанавливающие средство. Например, если из носа текла кровь, следовало разжевать шалфей и вложить в ноздрю.

Довольно успешно индейские шаманы лечили вывихи и переломы конечностей. Часто, благодаря лечению, сломанные в бою кости ног прекрасно срастались, и человек даже не хромал. Шаманы шайенов обматывали сломанную конечность мокрой кожей, и когда она высыхала, то прекрасно стягивала и закрепляла пораженное место. Дениг отмечал, что шаманы ассинибойнов хорошо вправляют сломанные кости и вывихи. Например, вывихнутое плечо они вправляли следующим образом – руку дергали, нажимая при этом на подмышечную впадину вверх. «Большинство мужчин средних лет так часто видели эту процедуру, что могут провести ее самостоятельно (не прибегая к помощи шаманов. – Авт.)», – писал он. Лечением переломов у скиди-пауни занимались шаманы, владевшие особыми «магическими палочками». Шаман приходил к потерпевшему с трещоткой в руке, а за ним следовала жена с циновкой и связкой палочек. Палочки представляли собой три деревянные шины длиной 34, 26 и 28 см и шириной 4,5; 4,5 и 4,25 см соответственно. Одна из них была выкрашена в красный цвет. Шины были завернуты в четыре покрытые мехом полоски бизоньей шкуры и четыре полоски сыромятной кожи. Циновку расстилали, на нее укладывали больного. Шаман смешивал лекарственный состав и прикладывал его к месту перелома, а затем вытягивал поврежденную конечность, потрясая трещоткой и распевая специальную песнь. Окончив петь, он накладывал шины, привязывая палки к поврежденной конечности, помещая красную поверх самого больного места. Если раненому приходилось после перелома ехать верхом или его перевозили на травуа во время бегства от врага, кости срастались неправильно, и человек оставался калекой на всю жизнь.

Воин сиу по имени Подстреленный в Глаз в 1898 г. На фотографии хорошо видно травму, из-за которой он получил свое имя

Индейцы негативно относились к ампутации и, по словам современников, никогда не практиковали ее. Шайены говорили, что ни один воин не согласился бы на это и ни один шаман не взял бы на себя такую ответственность. Дэниел Барнет сообщал, что команчам «неизвестно искусство ампутации и, если начиналась гангрена, человек всегда погибал». Дениг писал, что ассинибойны никогда не ампутировали конечности. Однако черноногие помнили молодого пиегана, которому кроу прострелили ногу. Осмотрев рану, военный хирург из форта Бентон пришел к выводу, что ногу следует ампутировать, что и было сделано. Когда калека вернулся в родной лагерь, его друзья подарили ему лошадей и типи. С тех пор члены его общины всегда привозили ему с охоты часть добытого мяса. Четыре Танцора, индеец хидатса, рассказывал, что как-то раз его соплеменники недалеко от своего поселения наткнулись и убили вражеского воина, у которого не было одной стопы. В некоторых случаях индейцы лишались конечностей в бою – например, кости руки могли быть полностью перебиты пулей, и рука висела на одном сухожилии или части разорванной мышцы. Черноногие помнили воина по имени Волчий Орел, который во время церемониальных плясок всегда держал в уцелевшей руке украшенную перьями кость утраченной.