к барьеру добили, а Рей находится в реанимации. Скорее всего, остаток жизни он проведет, не расставаясь с тростью, в худшем случае — с коляской. Тот обвал случился из-за взрыва, устроенного напавшими. Они обрушили перекрытия, чтобы добраться до "сердца" барьера. Кто-то, я даже знаю кто, заранее сообщил, где находится главная печать барьера. Но ошиблись на этаж, подорвали не ту стену. Потому что главную печать перенесли. К сожалению, недостаточно далеко из-за того, что пришлось бы переносить слишком много "проводов" и переделывать слишком большой кусок системы. Ни времени, ни денег, ни рабочих рук на это не было. Похоже на то, что мы схалтурили. Или враг неточность установки заряда компенсировал его мощностью.

Кабуто, с-сука. Я тебе этого не забуду.

Всю систему безопасности госпиталя после бегства Орочимару переустанавливали и систему управления барьером тоже переносили, а теперь придется это делать снова.

Не знаю, зачем они сюда пришли, но думаю, что Очкарик что-то спрятал там и собирался забрать. Но что? Образцы крови и тканей, записи, может, что-то еще? Не забыть бы поискать.

Отдохнув, я поплелся в здание, опираясь на плечо Наруто. Его клоны с носилками так мелькали по всему двору, что от них мельтешило в глазах. Несмотря на использование чакры биджу, он среди нас был самым энергичным.

На середине пути нас окликнула Хонока, спрыгнув перед нами со своей птички. Выглядела она бодро, если бы не кровь, сочащаяся по ноге, и бурое пятно на боку. Открыв рану, она показала широкий, но не опасный порез и тут же прикрыла его обратно.

Заметив мой взгляд, она отмахнулась, что это царапина и мне не нужно напрягаться.

— Всего лишь осколком зацепило. Рана чистая.

— Лучше бы ты не высовывалась.

— Не хочешь чтобы я была самостоятельной? — прищурилась Хонока.

— Не понял, — опешил я от такого наезда.

— Узумаки защищала госпиталь по своей инициативе, — накручивала она себя, — а не сидела под барьером сложа ручки, пока ее защищали другие.

Разочарованно покачал головой, я устало ответил:

— Да я за тебя, дуру, боялся.

Она фыркнула, порозовела и, поспешно отвернувшись, ушла.

Выяснять, отчего она считает, будто я ее в чем-то ограничиваю, не стал. Хотя ей явно хотелось высказаться на эту тему, раз она меня не могла обогнать эти несчастные сто метров до дверей в Госпиталь. Потом, конечно, ушла с видом оскорбленной невинности.

На удивление, в холле было не сильно многолюднее, чем обычно. Больных распределяли мгновенно, а самых тяжелых тащили в большую залу прямо напротив входа. В общем, к подобным ситуациям тут были готовы еще на стадии проектировки здания.

Домой ни я, ни Наруто не пошли. Я — потому что не хватало рук, он — потому что хотел всем помочь.

Ближе к вечеру, когда поток раненных иссяк, мы все же смогли добраться до дома. К нашему счастью, он у нас все еще был.

А утром — снова на работу.

Глава 12. Фоллаут

Гражданские не доставляли нам столько проблем, как уверенные в своей исключительности джонины. Например, они имели мерзкую привычку лечиться, не снимая полевой формы. В гостиницах у горячих источников все покорно меняют повседневную одежду на юкату, а в госпитале — трагедия целая заставить переодеться в больничную пижаму такого кадра, как Хатаке.

— Может, предложить онсен пристроить к госпиталю и, пока больные моются, незаметно забирать их грязное тряпье и выдавать пижамы? — показал Маару дыру на локте только что попавшего к нам шиноби, которому я закончил делать перевязку головы.

Тот рукав вырвал и сказал: я тут и все слышу.

— О, это прекрасно, что слышите, пижаму вам выдали, ванную найдете в палате, — вдогонку крикнул я, — и не намочите бинты!

Маару посмеялся и передал бумаги для заполнения.

— Мне нужен терапевт, — послышался знакомый голос.

— Хатаке-сан, что вас привело сюда?

Чучело вышел, посмотрел на дверь в кабинет, вернулся.

— Терапевт?

Я кивнул, силясь не заржать. Хатаке явно меня опасался. Не удивительно, учитывая, что в ремесле ирьенина он почти ничего не смыслит.

— Справка нужна, — осторожно сообщил он, зыркая попеременно то на меня, то на Маару.

— Вы по адресу, — ткнул я себя в грудь большим пальцем.

— А он? — не теряя надежды, тихо спросил Хатаке.

— Вообще-то это комната отдыха, и Маару-сенсей, не поверите, отдыхает. Не отвлекайте его, Хатаке-сан.

Я поначалу подумал о том, чтобы «найти» какую-нибудь болячку, прописать кучу различных анализов, но пожалел коллег, которым еще возиться с этим придется. Потому, после осмотра, я выписал Какаши.

Хатаке карточку перечитал несколько раз, словно не верил, что все так просто и нет никакой подлянки.

Он даже очередь отстоял второй раз, чтобы вернуться и переспросить:

— То есть я могу идти?

Я уже начал сомневаться в том, что не пропустил какую-нибудь гематому в серой шевелюре.

— Хатаке-сан, у вас амнезия? Вы не помните, что было с вами тридцать минут назад? Где вы умудрились упасть? Покажите затылок.

— Не падал я! — отшатнулся Чучело от стола.

— Тогда не морочьте мне голову, — я вытолкал джонина за двери. — Следующий!

К концу смены я готов был уснуть прямо на карточках и рецептах. Казалось, таким вымотанным я не был даже после боя у Госпиталя.

После смены я поплелся домой, мечтая поскорей прилечь на нормальную кровать. Если бы упал, то уже не смог бы подняться, а заснул бы прямо на земле.

Спать на стульях — то еще «удовольствие», а на кушетке для осмотра прикорнуть нельзя было, с нее гоняли.

Чуть не вывихнув челюсть от очередного зевка, я внезапно услышал знакомый голос. Поначалу подумал — почудилось, но, прислушавшись, улыбнулся и пошел на него с закрытыми глазами, как пилот по приборам в плохую погоду.

Около ворот Анко болтала с какой-то женщиной, но, быстро попрощавшись, поспешила ко мне, сочувственно улыбаясь. Она подставила мне плечо, когда я прошептал:

— Хочу любви, ласки и спать.

Вот теперь можно было не волноваться, что я не дойду, даже если умудрюсь уснуть на ходу.

Со всеми удобствами меня устроили на диване, где я и вырубился. Казалось, я прикрыл глаза на один миг и тут же