передана в руки эффективных собственников, которые будут очень полезны для страны. Они оказались эффективными совсем в другом. После перепродажи целые отрасли оказались в руках иностранцев, в том числе триста предприятий военно-промышленного комплекса в руках американских владельцев.

Когда сегодня показывают документальные кадры о происходившем в годы Советской власти, это встреча челюскинцев, брызги стали из мартеновских печей, запуск ракет, С. Королёв на Байконуре, обаятельная улыбка Ю. Гагарина. Всё это было. Но была и другая сторона медали, которую нам никогда не показывают. Не показывают, как ломали рёбра, дробили пальцы, отбивали внутренности. Легенда гласит, что из Большого дома в Ленинграде шла труба, по которой в Неву стекала кровь.

То, что творили палачи не ушло бесследно, оно разными путями закрепилось в жизненных программах их внуков и правнуков. И вот эти программы всплывают и всплывают в поведении наших сограждан-современников. И среди них, в частности, хорошо просматриваются атавизмы программ пренебрежения, презрения ко всему русскому, уходящих своими корнями в ленинско-троцкистско-сталинские времена, когда всячески утесняли и катовали преимущественно русских преимущественно нерусские. Доказательства? Откройте Солженицына, там в сотнях историй указаны конкретные фамилии. Эти, основанные на документах и рассказах очевидцев, истории исключают двузначное толкование.

По оценкам, приводимым А. Солженицыным [30], через тюрьмы и лагеря в 1918–1956 гг. прошло порядка 50 млн населения СССР. По другим оценкам общее количество умерших насильственным путём за годы советской власти составляет 80 миллионов. Существуют и существенно меньшие оценки, но в любом случае это десятки миллионов, более точную цифру мы не узнаем никогда. При этом значительная часть их была осуждена как «враги народа». Если учесть, что у них были семьи с единокровными и единомысленными их членами, мы имеем дело с уникальной в истории ситуацией, когда почти весь народ стал своим врагом. На этот абсурд наслаиваются ещё масса абсурдных представлений, писанных и в ещё большей степени неписанных законов, извращённых отношений, в крах сминающих и изгоняющих из народной жизни то созидательное, что там копилось и складывалось столетиями. Таким образом уничтожалась естественность системы.

Естественность системы обеспечивает ей наилучшие условия развития, потому что раскрепощает созидательные силы, даёт им возможность в полной мере проявиться. В результате возникает ладность, являющаяся производной от доверия, взаимопонимания, справедливости, законности, признания прав других, в том числе права обладать своей индивидуальностью, иметь свои взгляды и принципы. Экономисты подсчитали, что если бы доверие друг к другу и власти в России довести до европейской нормы, эффективность экономики выросла бы на 58 %. Свидетельством низкого уровня доверия власти явилось то, что по темпам вакцинации от ковида Россия оказалась в самом конце списка развитых стран. Люди не хотели идти вакцинироваться, потому что не доверяли всему, что исходит от власти.

Одна часть Российской империи — Финляндия — после 1917 года пошла по естественному пути, остальная — по второму. Впечатляющая разница отражена в социально-экономических показателях. Все главные проблемы России: коррупция, неэффективное управление, а порой, как следствие бандитского менталитета, и полная неспособность к самоуправлению на местах, — все они результат насильственных методов, царивших в стране в своих наиболее крайних формах в предыдущее столетие. И, как следствие этого, целый народ впал в ничтожество по большей части вымышленного предательства, затем застоя, коррупции. Огромные силы, таящегося в глубине народного ума и духа не работают. В чём причина этой ущербности? Если судить поверхностно, в скверном управлении, а если по существу, то в подавленности глубинных сил народа, его существенно сниженном среднем уровне. Народ есть, а пассионарности в нём нет. Экономика формально существует, но потенциала развития в ней нет. Есть ещё в большой степени неиспользованный потенциал воровства. Это видно по масштабам коррупции. Всё это следствия тех как бы невидимых повреждений в жизненном механизме народа, учинённых большевиками.

Противоестественно устроенные системы нежизнеспособны. Всё при советской власти производило впечатление временности, неподлинности, ущербности: бухгалтерии в разгороженных фанерой дворцовых залах, очистка сточных вод в церквях с сорванными куполами, колонии для малолетних преступников в монастырях, котлеты из протухшего мяса в ресторанах, и дурные запахи в замызганных предприятиях общепита рангом пониже, экспроприированные картины в обкомах партии и вазы в витринах гастрономов на Невском проспекте, которые исчезали оттуда на наших глазах. Внутренние качества людей и качество того, что они делали, неумолимо падали с увеличением расстояния во времени от момента установления советской власти и отмены частной собственности. Автора, впервые посетившего Прибалтику в начале 1960‑х приятно удивило обилие точек общественного питания в сравнении с Ленинградом, качество приготовленной пищи и низкие цены. Формально система была та же, но за двадцать лет они не отучились работать так, как за сорок пять лет в центральной России.

В годину тяжких испытаний соответствие между иерархиями существенно увеличивается, так как герои становятся нужны для спасения системы. Так в годы Великой Отечественной войны главным героем стал русский народ, хотя, безусловно, свой вклад в дело победы внесли и другие народы. И когда далее говорится применительно к современной России, — «русские», подразумевается естественная иерархия народов России, во главе которой стоят и становым хребтом которой являются русские.

В СССР грузины и эстонцы были для себя, русские — для всех. Действовали центробежные силы, окраины стремились урвать от общего пирога как можно больше себе и при этом в максимальной степени дистанцироваться от центра. Как показала история, подкуп привилегиями и дотациями, как способ противодействия центробежным силам, не работают. В значительной степени «дружба народов» была основана на подкупе. У русских отбирали, других подкупали. Но знала об этом только их номенклатура. Это сыграло злую шутку с СССР. В целом народ в республиках был убеждён, что он живёт лучше, потому что лучше работает. И «содержать» Россию им не хотелось. При этом они считали нормальным, что литр бензина стоит 10 копеек, а килограмм абхазских мандарин 2 рубля 50 копеек.

Роковой ошибкой «Москвы» явилось то, что она «не смогла у себя дома создать уровень и образ жизни, какому стали бы завидовать все прочие братья по коммунизму» [9]. Бедность — непривлекательный образ. Можно снять и отдать последнюю одёжку, это не прибавит вам симпатий тех, кого вы одарили. Оказанная услуга через пять минут ничего не стоит. Им жадность и богатство понятнее и даже привлекательнее, чем бедность и щедрость. А если вы хотите, чтобы вам завидовали и к вам тянулись, надо жить богато.

В силу неумолимо действующих законов, в системе со столь ущербной структурой объединение больших масс людей на большие исторические сроки в принципе невозможно. Попытка в Европе пойти другим путём — имеется в виду мультикультурализм, вариант