Старшему хаджибу он приказал: “Ты поезжай в полк левой руки и будь очень внимателен, слушай приказы и [следи] за нашим движением. Когда мы ударим на [неприятеля], ты не спеша направляйся на его полк правой руки, а сипахсалар двинется на его полк левой руки, я же буду наблюдать и посылать вам подмогу с крыл, [смотря по тому], как пойдет дело”. “Слушаемся”, — ответили они, и сипахсалар с Субаши помчались. Ар-тегина [государь] назначил в сторожевой полк с пятьюстами султанских конников, самых сильных, и пятьюстами индийских конников и сказал ему: “Будь внимателен, чтобы обозу не причинили вреда и охраняй хорошенько дорогу. Ежели увидишь, что кто-нибудь из нашей рати повернул назад, тут же на месте руби пополам”. “Сделаю так”, — ответил Ар-тегин и поскакал. Покончив с этими делами, эмир погнал слона, и вся рать тронулась с места. Весь мир будто зашевелился и потемнело небо от крика людей и боя литавр, от рева труб и барабанов. Пройдя фарсанг, завидели очень сильную вражескую рать, хорошо вооруженную и готовую к бою. Она была построена в боевой порядок по обычаю царей[1363]. На всех подступах начался жестокий бой. Я и подобные мне тазики, мы сами /574/ не понимали, где в мире находимся и что происходит. В час пополуденной молитвы поднялся ветер с песком и пылью, так, что никто не мог разглядеть друг друга. Боевой порядок расстроился. Я отделился от тыла слонов большого полка, находившийся при нас мелкий люд из гулямов и слуг от нас отстал. Мы сильно струсили, [но вдруг] увидели себя на другом холме. [Тут] я нашел Бу-л-Фатха Бусти [и] пять-шесть его гулямов, снявших его [с лошади]. Он жалобно причитал и не мог сидеть на коне от ломоты в костях. Увидев меня, он спросил, каково положение. “Не тревожься, — ответил я, — все благополучно; эдакий ветер поднялся и произвел некоторое замешательство”.

Как раз, когда мы об этом разговаривали, показался зонт султана. Государь пересел со слона на коня и ехал скрытно с пятью сотнями гулямов из телохранителей, все в кольчугах. При нем везли короткое копье. Черное знамя он оставил в большом полку. “Эмир явился, ничего не случилось”, — сказал я Бу-л-Фатху. Тот обрадовался и приказал гулямам посадить его верхом. Я подхлестнул лошадь и догнал эмира. Он остановился. Халаф, доверенный Ма'руфа Раби, кедхудая старшего хаджиба Субаши и Эмирек Катли, доверенный сипахсалара, примчались к нему и доложили: “Пусть государь не беспокоится, боевой порядок в таком виде, как [ему] надлежит быть. Неприятель подавлен и не достигнет цели. Однако все три предводителя: Тогрул, Дауд и Ябгу с самыми отборными своими воинами направились на большой полк, а против нас йиналовцы и другие предводители. Пусть государь позаботится о большом полке, дабы не случилось беды”.

Эмир ответил им: “Я потому и отошел от большого полка, что эти трое [на него] направились. Будет устроена засада, дабы кое-что произошло. Скажите, чтобы все были внимательны и начеку: сейчас с помощью бога, велик он и всемогущ, это дело будет совершено”. Они ускакали. Эмир помчал накибов в большой полк: дескать, будьте внимательны, на вас идут главные силы вражеской рати. Я устраиваю засаду. Слушайте все меня. Обходите врага слева, как только он схватится с вами, а я выйду [на него] с тыла”. Бектугды он приказал: “Пришли ко мне тысячу самых храбрых гулямов в кольчугах”. Тотчас пришел ответ: “Пусть государь не тревожится, весь свет не сможет сдвинуть [с места] наш большой полк”. Неприятель подошел и опешил: /575/ наши полки правой и левой руки стояли на своих местах. Подоспели гулямы, а еще раньше подошли тысячи две конных воинов и две тысячи пехоты сегзийской, газнийской, гурской и балхской. Эмир, да будет им доволен Аллах, взял копье и двинулся вперед с этой большой, готовой к бою ратью. Он перешел на другой холм и остановился. Я находился при нем, далеко отделившись от своих людей.

Издали я видел три черных знамени, которые держали на песчаном холме; я пришелся напротив него. Все три туркменских предводителя были [там]. Они получили донесение, что эмир из большого полка направляется на них. Между обоими холмами было большое поле. Эмир послал вперед пехотинцев с длинными копьями и широкими щитами, а вслед за ними человек триста конных. Неприятель с обеих сторон двинул с тысячу всадников. Когда они достигли поля, наши пехотинцы задержали этот народ копьями, а конные наскочили [на них] из-за пехоты. Завязался очень жаркий бой, так что одно черное знамя с холма тронулось — говорили, то был Дауд — и пустилось в поле. Эмир погнал очень быстро и крикнул: “Вперед сыны!” Гулямы помчались. Под холмом эмир остановился. Гулямы и остальное засадное войско ринулись на врага и окружили. Я с одним мирным всадником[1364] не совался вперед с того места и пристально наблюдал за зонтом эмира. Большой полк эмира двинулся вперед. Мир преисполнился шумом и криками, поднялся стук, словно колотили тысяча тысяч молотков; сквозь пыль я видел сверкание копий и мечей. Господь даровал победу: все три [туркменских предводителя] отступили, отошли и другие, так что из неприятелей никто не остался. Эмир сел на слона в балдахин и полфарсанга гнался за отступавшими.

Мы с тем всадником быстро поехали, покамест не добрались до эмира. Туда же подъехали старший хаджиб и предводители; они лобызали землю и поздравляли с победой. “Что делать?” — спросил эмир.

“Шатер раскинут на берегу такой-то реки, по левую сторону, — отвечали ему, — надобно пойти и в счастливый час остановиться, ибо неприятель отступил, получив хорошую трепку. Пусть кто-нибудь из саларов, коего назначит государь, преследует отступающих”. Бу-л-Хасан Абдалджалиль сказал: “Даже в такую жару государю следовало бы фарсанга два продвинуться вперед, преследуя врагов и потрудиться еще немного, дабы сразу [от них] отделаться, и привал сделать там”. Салар на него прикрикнул — они были плохи друг с другом: “Ты и в бою разговариваешь? Отчего не говоришь, как подобает?” Предводители сказали то же самое, эмиру это не пришлось не по душе, /576/ и Бу-л-Хасан замолк. А после стало ясно, что правильно было мнение, высказанное тем беднягой. Ежели бы [эмир] стал преследовать туркмен, из них никто бы не спасся. Однако тот, кто сотворен, не может превзойти создателя; коль скоро делу сего народа положено было достигнуть такой высоты, то как же мероприятия [против него] могли оказаться верными.

Оттуда послали салара Пири Ахура с несколькими предводителями вслед за отступавшими.