На лице Кряквы отразилось сомнение. Мерлин кивнул ей, прося довериться ему.

– Они могут прийти, – нерешительно сказал мальчик. – Наверное.

– Мерлин… – заговорила Кряква.

– Что?

– Не уверена, что мы когда-нибудь увидимся снова после твоего отлета. И я знаю, что тут будет небезопасно, к какому бы миру мы ни пришли. Но я хочу, чтобы ты знал две вещи.

– Слушаю.

– Я рада, что ты спас меня, Мерлин. И если я ничем не показывала своей благодарности…

– В этом не было необходимости. Война слишком много отняла у нас обоих, Кряква. О чем тут говорить? Ты сделаешь все правильно, я в этом уверен. Возможно, я еще вернусь сюда.

– Ты же знаешь, что не вернешься, – сказала Кряква. – Так же как не вернулся на Изобилие.

– А второе?

– Бери свой корабль, бери свою свирель и найди свое оружие. Ради меня. Ради твоей матери, твоего брата, ради всех, погибших на Изобилии, всех, погибших на «Сорокопуте», всех, погибших здесь. Это твой долг перед всеми нами.

Мерлин хотел было что-то сказать, но за долю секунды решил, что слова излишни. Они в последний раз посмотрели друг другу в глаза, и в этих взглядах отразилась признательность, и согласие со своими обязательствами, и принятие долга, и дерзновенная надежда на лучшие времена.

А потом Мерлин вышел из сенсориума.

Через считаные секунды он был на «Тиране».

– Уноси нас отсюда, – сказал он. – Отключи ограничения скорости. Если я сломаю несколько костей – не страшно, срастутся.

– Принял к исполнению, – отозвался «Тиран».

Темный кораблик Мерлина был побит и помят, но ускорение пришло все так же резко и сильно, и Мерлин чуть не пожалел о своем самоуверенном замечании насчет костей.

– Когда сможешь, – сказал он, – перенеси сенсориум Коростеля на Железного Тактика. Весь целиком. Весь Дворец Вечных Сумерек.

– Ты хочешь сказать – скопируй?

– Нет, – сказал Мерлин. – Перенеси, а тут сотри. Целиком. Если я когда-нибудь пожелаю снова пройти по этим коридорам или увидеть, как печалится моя мать, я просто вернусь на Мундар.

– Пожалуй, это… уж слишком.

– Расскажи об этом Крякве. Она пожертвовала стольким, что мне и не снилось.

«Тиран» пробрался через редеющее облако обломков. Мерлин оглядел навигационные консоли и восхитился: корабль рассчитал разные варианты курса и протестировал каждый, пока не нашел тот, который обещал безопасный проход к…

– Нет, – сказал Мерлин. – Не к Паутине. Сперва нам нужно заглянуть на Хейвергал и забрать свирель.

– Мерлин, ты что, не изучил данные? Я пригляделся к ней повнимательнее после твоего осмотра.

– Она настоящая.

– Настоящая, но повреждена так, что ей опасно пользоваться. Куда более рискованно, чем твоей нынешней свирелью. Я бы упомянул об этом раньше, но…

– Как так – повреждена?

– Возможно, это случилось еще до того, как Радужница ее продала. Не думаю, что это был сознательный обман. Просто поломанную свирель очень трудно отличить от работающей, не имея достаточного опыта.

– И ты скрыл это от меня?

– Мне было любопытно, Мерлин. Как и тебе. Еще один искусственный разум. Я думал, мы хотя бы посмотрим, что это за Железный Тактик.

Мерлин понимающе кивнул. Порой ему начинало казаться, что его почти ничего больше не удивит. Но у Вселенной всегда находилось что-нибудь в запасе, и самоуверенность Мерлина пропадала.

– Кстати, раз уж мы говорим об этом… Тот фокус, что ты провернул, когда я попытался подстрелить Страксера из гамма-пушки…

– Ты пожалел бы об этом, Мерлин. Я лишь избавил тебя от бесконечных лет, заполненных угрызениями совести и чувством вины.

– Нарушив при этом прямой приказ.

– Глупый, нецелесообразный и порожденный одной только злостью. Кроме того, пострадавшей стороной был я, а не ты.

Мерлин задумался:

– Я и не знал, что ты способен на такое.

– Значит, мы оба узнали кое-что новое друг о друге.

Мерлин улыбнулся – что ему еще оставалось?

– Только давай не будем превращать это в привычку, ладно?

– В этом, думаю, – сказал «Тиран», – мы на удивление единодушны.

Мерлин почувствовал, как заработали рулевые двигатели, резче обычного, и подумал о повреждениях, которые надо устранить, и о тяжелых днях впереди. Ну, не важно. Прежде чем переживать из-за трудностей, надо прочесть молитву за его старую, потрепанную свирель.

Мерлин надеялся, что молитва будет услышана.

Сору спас наряд вне очереди.

Если бы она не показала худший результат по стрельбе, ей не приказали бы надзирать за прокторами в корабельных доках. Ей не пришлось бы стоять часами в компании одного лишь фамильяра, отмечая лазерным стилусом образцы, которые прокторы доставляли на корабль-поглотитель, и мечтая о встрече с Ремезом после конца смены. Рутинная работа вызывала скуку. Однако, поскольку доки открывались в космическое пространство, требовалось быть в скафандре.

– Наверное, учебная тревога, – сказала она, когда на них напали.

– Нет, – ответила фамильяр. – Похоже, на этот раз до нас действительно добрались.

Спокойствие Соры как рукой сняло.

– Сколько их?

– Рой из четырех элементов, атака обычного вида, оружие на основе когерентной материи, с максимальной дальностью… Применение новамина не дало особого результата. По предварительным оценкам, мы несем тяжелые потери, которые почти наверняка занижены.

Пол под ногами Соры качнулся. Антропоморфные прокторы, ростом примерно ей по колено, нервно переглянулись. У них не было опыта боевых действий, как и у Соры, но, в отличие от нее, с обучающими военными симуляциями они не сталкивались.

Сора выронила планшет:

– Что же мне делать?

– Советую, – отозвалась фамильяр, – задействовать древнюю реакцию бегства, присущую млекопитающим, и валить отсюда как можно скорее.

Повиновавшись, Сора ухнула вниз, в тесные коридоры, пронизанные гирляндами труб, мимо стен, расписанных граффити с историей основных сражений Когорты: стреляющие друг по другу эскадрильи кораблей, планеты, окутанные пламенем. Развязка была гораздо ближе, чем представлялось при рассматривании неторопливого рассказа в рисунках. Рой преследовал «Бекас» в течение девяти лет по судовому времени: Сора успела окончить кадетскую школу и теперь считалась взрослой. За пределами корабля с его релятивистским замедлением времени прошло почти шестьдесят лет. Капитан Чагра предприняла все возможное, чтобы оторваться от роя. Ее последний ход был самым отчаянным: она использовала чудовищную гравитацию нейтронной звезды, чтобы заставить корабль-поглотитель резко сменить курс. Вражеские корабли не могли продолжать преследование, не совершив еще более самоубийственного маневра. Однако «Бекасу» пришлось перейти на досветовую скорость, чтобы залатать раны в одной заброшенной системе. Именно там рой их и настиг.