– Так и есть. Я не знаю. Это же Ной. Понимаешь?

– Не особо. Во-первых, он мой брат. Во-вторых, я парень.

– Как бы объяснить, что я имею в виду… Я вроде как ненавижу его, но в то же время он мне нравится.

– Ну если ты не уверена, тогда ничего не делай. Тебе надо с ним поговорить?

Я проигнорировала последнее предложение.

– Я сама не знаю, что делать. Если каким-то невероятным образом мы начнем встречаться и все закончится плохо, это может испортить нашу дружбу, а я этого не хочу.

– Как это мило.

– Заткнись.

– Но я думал о том же… Пятьсот пятьдесят, – пробормотал он, откладывая стопку в сторону. – Если вы сойдетесь, а потом плохо расстанетесь, ты, возможно, не захочешь проводить со мной время, а я буду по тебе скучать.

– Я тоже буду по тебе скучать. Чуть-чуть.

– Ну спасибо, – с сарказмом произнес Ли, и мы рассмеялись.

– Теперь при встрече будет так неловко.

– Ага.

– Умеешь ты успокоить, Ли, – пошутила я и шлепнула его по руке. – Нельзя немного посочувствовать?

Он пожал плечами.

– Все равно я думаю, что тебе не стоит встречаться с моим братом. Это странно. И отвратительно.

– Для тебя.

– Ага.

Я покачала головой.

– Ли, здесь всего пятьсот сорок девять долларов.

– Ох, черт. – Он передал мне еще один доллар, и я добавила его к стопке. Как хорошо, что я решила все пересчитать.

– Так твой папа отвезет тебя домой?

Я покачала головой.

– Он повез Брэда с друзьями в кино, так что он не сможет. Я просто кого-то попрошу. Раз уже ты меня бросаешь из-за своей новой подружки.

– Я тебя не бросаю! Ты сказала, что все нормально! Я же спросил!

Я засмеялась.

– Успокойся, я просто прикалываюсь над тобой.

Ли закатил глаза.

В итоге мы насчитали шестьсот четырнадцать долларов. Наша «Будка» собрала больше всего денег. Наверное, из-за того, что нам не пришлось покупать огромных плюшевых медведей, хот-доги и плюшки. Ли уехал с Рейчел, я же осталась убрать мусор с Джоэлем, который все ворчал по поводу проигранного спора с Ли.

– Ты в курсе, что это ты виновата? Ты теперь должна мне тридцать баксов.

– С какой стати?

– Если бы ты не устроила это шоу с поцелуем, парни не выстроились бы в очередь в надежде получить французский поцелуй, – объяснил он с невинным выражением на лице. – Так что гони мне мои тридцать баксов.

Я засмеялась и толкнула его в плечо.

– Ни за что. И это не моя вина. Или ты что, тоже хочешь знать все подробности моего первого поцелуя?

Я говорила крайне взволнованным тоном, и Джоэль изобразил притворный ужас на лице, а затем засмеялся и подтолкнул меня бедром.

– Ладно, ладно, оставь свои деньги! Пощади, пожалуйста.

Позади нас кто-то кашлянул. Повернувшись, мы увидели Ноя, который смотрел на меня, выгнув бровь. Он метнул быстрый взгляд на Джоэля, как бы намекая, что тому надо бы отвалить. Джоэль как ни в чем не бывало собирал палочки от ваты и обертки от хот-догов.

Вот дерьмо. И что мне теперь делать? Что он вообще здесь забыл? Ной мотнул головой, и Джоэль подтолкнул меня к нему. Я беспомощно посмотрела на Джоэля, но он уже пошел помогать кому-то другому.

Я последовала за Ноем на парковку. Повсюду были разбросаны обертки и упаковки с остатками еды, которые еще не успели склевать чайки.

– Ли сказал, тебя некому подвезти и это должен сделать я.

Зачем? Зачем мой лучший друг иногда такой «джентльмен»? Конечно, он думал, что делает мне одолжение. Но серьезно? Он просто проигнорировал мои слова и попросил Ноя меня подвезти?

– Хорошо. – А что еще я могла сказать? Он пока ничего не сказал про поцелуй. Это хорошо или нет? – Подожди, ты же не на байке?

– Нет, – усмехнулся Ной. – Взял машину, раз ты так ненавидишь байк.

– Слава богу, – выдохнула я, и он снова усмехнулся.

Мое сердце вдруг начало сходить с ума: затрепетало и бешено забилось. Я сильно разнервничалась и едва не пожалела, что он не на мотоцикле, – тогда мы бы избежали неловкого молчания по пути домой. Ной повел меня по почти пустой парковке, и мы уселись в машину. Напряжение между нами было невыносимо. Я не знала, что сказать и как себя вести.

Я поцеловала его, с чувством. И притом даже не была пьяна. Что мне теперь делать?

– Ты не против, если мы по пути заедем ко мне? – спросил он. – Папа купил видеоигру, которая, по его мнению, понравится Брэду. Я как раз ее тебе отдам.

– Конечно, – закивала я. – Без проблем.

– Окей.

– Так сколько в итоге заработала «Будка»? – спросил он через пару минут.

– Шестьсот четырнадцать долларов.

Ной присвистнул.

– Ого.

– Знаю. Мы заработали даже больше, чем ларек с хот-догами.

Он кивнул, и снова воцарилась тишина. Я чуть прибавила звук на радио, пытаясь снять напряжение, но это не сработало. Все было так странно. Неестественно. Я искоса посмотрела на Ноя, который покачивал головой в такт музыке, а солнце освещало левую половину его лица. Я попыталась заверить себя, что для него поцелуй ничего не значил: он же бабник. Произошедшее не имеет для него смысла. Всего лишь поцелуй. А я раздуваю из мухи слона.

Хотя… это ведь Ной превратил его во французский, а после выглядел таким же удивленным, как и я. Может, из-за того, что я ужасно целуюсь? А он ничего не сказал, чтобы не смутить меня?

Мысли проносились в моей голове с безумной скоростью. Я была озадачена, обеспокоена и снова захотела его поцеловать…

Нет. Этого не случится. Ты не поцелуешь Ноя, Рошель, потому что это Ной. Старший брат Ли. Он придурок, из-за которого у тебя нет личной жизни и который признался, что считает тебя своей сестренкой. Помни, ты должна ненавидеть его за чрезмерную заботу и назойливость. Ты не должна думать о поцелуях с ним. Ты же злишься на него… Так ведь?

Самовнушение мне не помогло. Поцеловать его все еще хотелось.

Поездка растянулась и длилась будто целую вечность, а мы еще даже полпути не проехали. Я вздохнула и почувствовала на себе его взгляд, но слишком погрузилась во внутреннюю борьбу, чтобы зацикливать на этом внимание.

Я убеждала себя, что хотела поцеловать его, только чтобы убедиться: в этом нет ничего необычного. Но не стоило этого делать. Я готова была поспорить: он до сих пор видел во мне подружку своего младшего брата, маленькую девочку, с которой вырос… А как же тот случай после вечеринки, когда мы упали с кровати? Между нами были чувства – так мне казалось. Хотя, возможно, я ошибалась. И, вероятно, тешила себя пустыми надеждами, что он оценивал меня как девушку, когда увидел в лифчике.