за ней, повредив заднюю стенку, убив конвойного казака, ранив ещё нескольких и смертельно ранив 14-летнего мальчишку-разносчика. Николай Рысаков пытался убежать, но его схватили.

Офицеры полиции убеждали императора как можно скорее покинуть место покушения, но Александр «чувствовал, что военное достоинство требует посмотреть на раненых и сказать им несколько слов». Он вышел из кареты и подошёл к раненым, перекрестил кричащего изувеченного мальчика, после чего направился к Рысакову. Перовская, поняв, что покушение не удалось, перестала отдавать команды. Император подошёл к задержанному Рысакову и спросил его о чём-то, потом пошёл обратно к месту взрыва, и тут стоявший у решётки канала и не замеченный охраной Гриневицкий вдруг бросил ему под ноги бомбу, завёрнутую в салфетку.

Взрывная волна отбросила Александра II на землю, из раздробленных ног хлестала кровь. Упавший император прошептал: «Несите меня во дворец… там… умереть…» Государя внесли на руках в его кабинет и положили на постель. Лейб-медик Боткин на вопрос наследника, долго ли проживёт император, ответил: «От 10 до 15 минут». В 15 часов 35 минут на флагштоке Зимнего дворца был спущен императорский штандарт, оповестив население Санкт-Петербурга о смерти императора.

В первые дни после гибели Александра II К.П. Победоносцев употребляет всё своё влияние на нового государя для того, чтобы не допустить конституционного пути развития России, которое предусматривалось проектом министра внутренних дел М.Т. Лорис-Меликова.

Уже 1 марта он писал вступившему на престол Александру III: «Вам достаётся Россия смятенная, расшатанная, сбитая с толку, жаждущая, чтобы её повели твёрдою рукою, чтобы правящая власть видела ясно и знала твёрдо, чего она хочет и чего не хочет и не допустит никак». Понимая, в каком тяжёлом положении оказался после гибели отца его ученик, ставший императором, К.П. Победоносцев старался морально поддержать его. Он не раз в первые недели царствования нового монарха напоминает ему о том, что «судьбы России на земле — в руках Вашего Величества», а потому «новую политику надобно заявить немедленно и решительно»: «Ради Бога в эти первые дни царствования, которые будут иметь для Вас решительное значение, не упускайте случая заявлять свою решительную волю, прямо от Вас исходящую, чтобы все слышали и знали: „Я так хочу, или я не хочу и не допущу“; „Надобно покончить разом, именно теперь, все разговоры о свободе печати, о своеволии сходок, о представительном собрании. Всё это ложь пустых и дряблых людей, и её надобно отбросить ради правды народной и блага народного“».

Ещё до суда над террористами Лев Толстой обращается к Александру III с просьбой не казнить убийц его отца: «Простите, воздайте добром за зло…» Толстой просил К.П. Победоносцева передать царю написанное им письмо. Но Константин Петрович исполнить поручение отказался, и письмо Толстого передали великому князю Сергею Александровичу, и через него уже оно попало в руки Александра III. По этому поводу К.П. Победоносцев писал государю: «Ваше Императорское Величество… Сегодня пущена в ход мысль, которая приводит меня в ужас. Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавление осуждённых преступников от смертной казни… Может ли это случиться? Нет, нет и тысячу раз нет — этого быть не может, чтобы Вы, перед лицом всего народа русского, в такую минуту простили убийц отца Вашего, русского государя, за кровь которого вся земля (кроме немногих ослабевших умом и сердцем) требует мщения и громко ропщет, что оно замедляется».

На письме К.П. Победоносцева Александр III написал: «Будьте покойны, с подобными предложениями ко мне не посмеет прийти никто и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь».

Л.Н. Толстому К.П. Победоносцев ответил: «Не взыщите, достопочтеннейший граф Лев Николаевич, за то, что я уклонился от исполнения Вашего поручения. Прочитав письмо Ваше, я увидел, что Ваша вера одна, а моя и церковная — другая, и что наш Христос — не Ваш Христос. Своего я знаю мужем силы и истины, исцеляющим расслабленных, а в Вашем показались мне черты расслабленного, который сам требует исцеления. Вот почему я по своей вере и не мог исполнить Ваше поручение».

Через шесть лет К.П. Победоносцев чуть не спас от смертной казни Александра Ульянова, старшего брата будущего вождя Октябрьской революции, который был одним из руководителей «Террористической фракции» движения «Народная воля». Они планировали осуществить покушение на Александра III. На деньги, вырученные от продажи золотой медали Ульянова, была приобретена взрывчатка для бомбы. Покушение было предотвращено, организаторы и участники арестованы. К.П. Победоносцев настаивал, что требование казни несостоявшихся цареубийц незаконно — по законам Российской империи нельзя казнить за намерения, но не смог убедить в том императора.

На 8 марта 1881 года было назначено заседание Совета министров, созванного Александром III специально для обсуждения доклада Особого совещания сановников о предложениях М.Т. Лорис-Меликова. За два дня до его проведения Александр III получил от К.П. Победоносцева письмо, в котором тот советовал своему ученику отказаться от проведения либеральных реформ. Он писал в частности: «Если будут Вам петь прежние песни сирены о том, что надо успокоиться, надо продолжать в либеральном направлении, надобно уступить так называемому общественному мнению, — о, ради Бога, не верьте, Ваше Величество, не слушайте. Это будет гибель, гибель России и Ваша: это ясно для меня как день. Безопасность Ваша этим не оградится, а ещё уменьшится. Безумные злодеи, погубившие родителя Вашего, не удовлетворятся никакой уступкой и только рассвирепеют. Их можно унять, злое семя можно вырвать только борьбой с ними на живот и на смерть, железом и кровью. Хотя бы погибнуть в борьбе, лишь бы победить. Победить нетрудно: до сих пор все хотели избегать борьбы и обманывали покойного государя, Вас, самих себя, всех и всё на свете, потому что то были не люди разума, силы и сердца, а дряблые евнухи и фокусники. Нет, Ваше Величество: один только и есть верный, прямой путь — встать на ноги и начать, не засыпая ни на минуту, борьбу, самую святую, какая только бывала в России. Весь народ ждёт Вашего властного на это решения, и, как только почует державную волю, всё поднимется, всё оживится, и в воздухе посвежеет».

После этих слов, призванных воодушевить молодого государя, только что взошедшего на престол, как на Голгофу, К.П. Победоносцев давал ему сугубо конкретный совет: «Простите мне мою правду. Не оставляйте графа Лорис-Меликова. Я не верю ему. Он фокусник и может еще играть в двойную игру. Если Вы отдадите себя в руки ему, он приведёт Вас и Россию к погибели. Он умел только проводить либеральные проекты и вёл игру внутренней интриги. Но в смысле государственном он сам не знает, чего хочет, — что я сам ему высказывал неоднократно. И он —