Однако… Некоторые вещи лучше ему не докладывать. Например, о том, какое поручение помчалась выполнять малышка Асуми.

– Похоже, стремительное очеловечивание нашего друга – удивительный побочный эффект, ну или какой-то загадочный системный сбой… – Паша вздохнул. – Жаль, не удалось продержать его в этом состоянии до возвращения шефа. Левандовский оценил бы наше открытие. Хорошо хоть записи в качестве доказательства остались… Белка? Белка, ты меня слушаешь?

Маргарита вынырнула из пучины раздумий:

– Ты что-то сказал?

– Ну ты, мать, даешь! – насупился Павличенко. – Я тут распинаюсь, а ты…

– Просто в голову пришло… кое-что.

– Я весь внимание! – Казак уселся на высоченный лабораторный табурет, уперся локтями в столешницу, подбородком в кулаки, а взглядом – в Риту.

– Помнишь, как говорит шеф? Единичный успех – это всегда случайность. Так что просто показать Левандовскому записи будет недостаточно. Ну сбой программный, мало ли. Всякое бывает. Однако если мы сумеем повторить…

– Ты что, хочешь попробовать… – Павел сморщил лоб, и Рита хмыкнула. Друг понял ее замысел.

– Надо придумать, как снова спровоцировать у Семь-два-семь подобное состояние. – Беликова поднялась и подошла к Джону, который так и стоял истуканом. – Нужен мощный триггер. Такой, чтобы все его рефлекторы оказались на максимуме, как тогда в гравиблоке. Что ты там говорил про попытку меня убить?

Пилотный план был прост, как сосиска, и Маргарите категорически не понравился.

– Паш, ты вообще думаешь, что предлагаешь? – взъелась она, нахмурив брови. – У меня вообще-то разряд по плаванию!

– В народе говорят: не тонет тот, кто не умеет плавать, – глубокомысленно изрек Павел. – Так что не ерничай, Белка. Твои навыки как раз пригодятся, чтобы максимально убедительно изобразить трагедь. Главное, тони понатуральней. С надрывом!

– Может, ты просто на меня нападешь, а? – с надеждой спросила Беликова.

– Если я на тебя нападу, твой дружок превратит меня в отбивную, сама знаешь, – напомнил Павличенко, обнимая ее за плечи. – Поэтому иди и тони как положено!

– Честно говоря, думала, ты что-то пооригинальней предложишь, – сердито буркнула Маргарита.

– Поверь, у меня еще масса задумок!

В орбитальный бассейн Рита отправилась вечером. Скорее даже ближе к ночи: условное время перевалило за двадцать один час по Москве. Тем лучше – меньше будет свидетелей. Семь-два-семь следовал за ней неотступной тенью.

– Жди здесь, – приказала Беликова, когда они оказались в длинном, как кишка, пропахшем хлоркой помещении. Кроме двадцатипятиметрового бассейна на три дорожки, здесь имелись только агитплакаты спортивно-оздоровительного содержания: «К здоровью через спорт!» – и все в том же духе. – Я в душ и обратно.

Джон послушно разместился у самой кромки. Ноги на ширине плеч, руки за спиной. Взгляд безучастный и пустой, как Пашкина коробка из-под зефира. Эх…

Маргарита сполоснулась согласно регламенту. В том, что юнит за ней не притопает, она не сомневалась: душ, туалет и раздевалка имели статус «личного пространства» и тотального контроля не предусматривали.

Вернулась Рита во всей красе. Темно-синий спортивный купальник, резиновая шапочка, очки… Все как положено. Без лишних предисловий ловко нырнула с бортика и принялась мерить бассейн уверенным кролем.

Джон созерцал ее спортивные рекорды с отсутствующим видом.

Что ж, пришло время проверить, сработает ли Пашкин хитровыдуманный план.

– А-ах! – Беликова дернулась и ушла под воду.

Предполагалось крикнуть: «Помогите! Тону!» – и забиться в истерике, но она не успела. Семь-два-семь сиганул в воду и в три мощных гребка настиг ее. Юнит вытащил Маргариту быстрее, чем она опомнилась. А когда опомнилась, забыла, как дышать: Джон выглядел убийственно мужественным – мокрая ткань футболки выгодно подчеркнула все рельефы, хоть скульптуру лепи. А его ладони казались такими горячими, что могли растопить исландский ледник с экзотическим названием Ватнайекюдль.

«Черт, как же приятно быть спасенной! Пожалуй, следует чаще тонуть», – подумала Рита и с надеждой воззрилась на своего героя.

Однако уже в следующий миг чуть не матюгнулась от разочарования: Джон резко отпустил ее и отступил на шаг.

– Опасность устранена, – отчеканил равнодушно. – Первая помощь не требуется. Жду дальнейших распоряжений.

– Да ну тебя, – огрызнулась Беликова и с трудом сдержалась, чтобы не столкнуть киборга в бассейн. Как ни крути, обидно, что угроза ее жизни для него так себе триггер.

– Не сработало, – сообщила она Павлу через браслет, укрывшись в раздевалке.

– Ничего, это только начало! – бодро отозвался черноглазый любитель экспериментов. – Пустим в ход план «Б». Готова?

Нет! Надо было сказать «нет»!!!

К чему к чему, а к такому жизнь Риту точно не готовила. В течение трех последующих дней она только и делала, что рисковала собственной шкурой. Такого с ней не случалось даже на военных сборах перед отправкой на станцию!

Фантазия Павличенко не знала границ. Похоже, в Пашке умер великий драматург. Ну… или, наоборот, внезапно ожил…

– Встань сюда, на тебя упадут провода, – командовал он.

– Какие еще провода?

– Оголенные! Под напряжением!

Откуда он их взял, да еще оголенные и под напряжением, оставалось загадкой. Но порой случалось и хуже.

– Когда поедете наверх, в лифте начнется задымление.

Или еще хуже:

– Когда будешь спускаться к техноблоку, под тобой внезапно обвалится лестница, так что прицепи к поясу страховочный трос. Так… чисто на всякий случай. Береженого, как говорится, Бог бережет.

Маргарита послушно подвергала себя опасности. Джон исправно ее спасал, однако состояние киборга не изменялось, а Павел выдумывал все более рискованные челенджи.

Безумные эксперименты повторялись снова, и снова, и снова…

– До возвращения шефа руки у нас развязаны, так что надо ловить момент! – убеждал казак, сверкая черными глазами. – Упускать такой шанс грешно! Прошу тебя, Белка, ну давай попробуем еще разок, а? Чувствую, мы на правильном пути. Вдруг в этот раз сработает?

И это наивное полудетское «вдруг сработает» действовало на Риту совершенно волшебным образом. Очень уж хотелось вернуть Джона. Того, настоящего. Влюбленного в космос, одержимого самолетами и тоскующего по загадочной Софи…

Именно его она хотела видеть рядом, а не бездушную статую с февралем на лице и вечной мерзлотой в сердце!

– Ну что ж, давай попробуем, – вздыхала Маргарита, соглашаясь на очередную Пашкину затею.