Саня, который уже тянул руку, чтобы оттащить девушку, подвис на мгновение, а Алина начала оборачиваться, будто хотела спрятаться у Игоря на груди, повисла на нём и «случайно» провела заднюю подножку. Игорь такого коварства не ожидал, потерял равновесие и с круглыми глазами хлопнулся на задницу. Охранник тут же очнулся, сграбастал девушку за плечо, но она вывернулась и, не переставая кричать, понеслась прямо на Саню с пистолетом.

Тот машинально продолжал держать на мушке Игоря и даже один раз выстрелил. Но Алина своим истеричным стрейфом сбила ему прицел и героически поймала пулю в себя.

«Минус плечо», — отрешённо подумала она за секунду до того, как левая рука взорвалась болью. Она закричала уже вполне искренне и последние шаги до стреляющего преодолела, шатаясь. Насколько сильно зацепило, понять сразу было невозможно: по ощущениям — как минимум оторвало руку. По опыту — скорее просто сквозное.

Алина бросилась прямо на ствол, заставив Саню-два отвести руку: он всё ещё ловил на мушку цель номер один. Счастье, что эти амбалы однозадачные.

Алина вложила всю силу в короткий хук правой. Саня такой подлости не ждал и послушно ушёл в нокаут, но Алина, не рассчитав инерцию, споткнулась и упала сверху. Она вскинулась на четвереньки, нашаривая в темноте пистолет, и над головой взвизгнула другая пуля.

Коллектор, по счастью, умел метко бить только словами, но везение не могло продолжаться долго.

Одним коротким рывком Алина перекатилась вбок, вскинула пистолет и выстрелила туда, где стоял Бузыкин. Попасть не попала, но хоть припугнула — мужик поспешил спрятаться за ближайшее дерево. У Сани номер один соображалка работала быстрее, чем у собрата: он тут же оценил баланс сил и отпустил Игоря, которому уже вцепился в горло. Но добежать до Алины не успел: два выстрела заставили его упасть ничком.

— БЕГИ!!! — прокричала она Игорю, переводя ствол с лежащего Сани на его шефа и обратно. Уверенности, что она действительно попала, не было. Охранник мог и просто прилечь, чтобы не быть слишком простой мишенью.

Игорь поднялся, шатаясь, и ошалело посмотрел на Алину. Она перевела ствол на него, применяя последний аргумент.

— Дошло наконец, — процедила Алина сквозь зубы, видя, как Игорь метнулся в сторону. Жаль, не угадал с направлением.

— Не туда! — Она сорвалась с места, как подстреленная, что, впрочем, было правдой. Целиться одной рукой на бегу было неудобно, поэтому Алина вложила все силы в рывок, но коллектор оказался быстрее: он высунулся из укрытия и просто сбил парня с ног, заставив его прокатиться по пологому склону. Алина, как в замедленной съёмке, увидела поднимающийся пистолет, светлую куртку Игоря в считанных метрах, его беззащитно открытую спину и свою тяжёлую дрожащую руку, которая нажимает спуск.

ПМ выдал четыре выстрела подряд, каждая отдача ослепляла болью, раненое плечо взвыло, но Алина не успокоилась, пока не услышала холостой щелчок. Она стреляла почти наугад, как учили — в центр масс, и с такого расстояния даже броник не мог бы надёжно уберечь от повреждений. Бузыкин начал заваливаться вправо, Алина не дала ему упасть и с разбега влетела в него коленом. Послышался приятный хруст кости.

Она придавила кроссовком жирную короткую шею и вгляделась в распахнутые глаза коллектора.

— Живучий урод! — прорычала Алина, намереваясь добить противника, но тут увидела Игоря, который отползал от места событий и нервно тыкал пальцем куда-то ей за спину. Голос у него после неудачного удушения пропал и из горла вылетал только слабый сип. Времени оглядываться не было, поэтому Алина прыгнула вперёд, но недостаточно быстро.

Это была уже совсем другая боль. Лезвие мазнуло по левой ноге, вспороло джинсы и оставило глубокий порез на задней поверхности бедра. Насколько глубокий, Алина поняла с опозданием, когда ноге стало мокро и холодно. От участи быть зарубленной с одного удара её спас только уклон почвы; Алина перекатилась через голову и тут же вернулась в стойку, оставшись с голыми руками против мужика с мачете.

В Центре её научили вести подсчёт единиц оружия на поле боя. В эту минуту пистолеты выбыли: у одного опустела обойма, второй валялся где-то возле коллектора. Ближайшее к ней средство нападения сейчас было в руках у длинного.

Алина уклонилась от очередного удара, лезвие свистнуло совсем рядом. Мясник явно не привык воевать против живой мишени и работал, как лесоруб — богатырскими замахами из-за плеча. Он мог бы и не целиться: Алина слишком быстро теряла силы. Времени было в обрез, и рассчитывать оставалось только на скорость. Пропустив очередной удар мимо себя, она метнулась вперёд, сократив дистанцию до нулевой, вцепилась мужику в запястье и продолжила движение, буквально намотав на себя нападавшего. Его правая рука пошла на излом, и пальцы рефлекторно разжались. Что Алине и требовалось.

Рукоять мачете сменила владельца, а Алине большой замах и не был нужен. Первый удар пришёлся в череп длинного, второй вспорол ему шею и застрял в ключице. Огромный тёмный порез раскрылся одновременно с ртом мясника, но оттуда не вылетело ни звука: с надрубленной гортанью не кричат. Тело грузно осело на землю, и Алина наконец увидела Игоря.

Тот всё-таки справился с шоком и принял первое разумное решение за сегодня: он улепётывал со всех ног. Среди деревьев быстро перестала мелькать куртка, уже далеко не такая светлая.

На поляне на секунду стало тихо, а затем послышался лёгкий стон. Алина обернулась было в сторону коллектора, но звук шёл с другой стороны. Хромая, она доковыляла до Сани-два, который шарил по земле в поисках потерянного пистолета. В кроссовке хлюпало, нога скользила и подворачивалась, и Алина чуть не грохнулась прямо на грудь охраннику.

Она уставилась ему в глаза, чувствуя, как от потери крови кружится голова. Мужчина непонимающе смотрел на неё. Через считанные секунды он выстроит в голове все события до своей отключки, поднимется на ноги… и четвёртая схватка станет для неё последней.

— Я не договорила, — угрюмо сказала Алина и рубанула по мощной шее, потратив последние силы, чтобы сделать удар точным и… достаточным.

Саня (или всё же не Саня?) жутковато всхрюкнул, из артерии хлынула кровь, но этого Алина уже не увидела.

В чате что-то происходило.

Красные, розовые, фиолетовые сердечки кружились, наслаиваясь друг на друга, стикеры сыпались один за другим пулемётной очередью. Алине очень хотелось остановить это мельтешение, но пальцы не слушались, будто прилипнув к земле. Она пыталась поднять руку и ответить, но её надёжно фиксировало свинцовое одеяло. Под ним было очень тяжело дышать, воздух вокруг был спёртый и противно-влажный.

«Я в гробу».

Мысль