Мацумото Хизаши так и не вернулся, хотя время уже близилось к часу Дракона. Не иначе, как усталость после утомительной дороги заставила Юдая так задержаться в постели, обычно он поднимался еще раньше, чтобы начать день с тренировки и медитации, а вот остальные мирно спали.

– Вставайте, – тихо, но властно произнес он, и первым откликнулся Сасаки Арата из школы Кёкан. Его взгляд еще выражал непонимание, но оно быстро сменилось настороженностью. Мадока Джун из Дзисин проснулся последним и, заметив пустоту на месте Мацумото, выругался:

– Они его забери! Все-таки сбежал, скотина!

Учида же не сомневался, что это не так. Было странно защищать Мацумото, однако чутье подсказывало – все гораздо хуже, чем банальное предательство.

И тут в комнату без предупреждения вошла шаманка.

– Уходим, живо!

Их взгляды с Учидой встретились, и они поняли друг друга без лишних слов. Кто-то окружал рёкан с недобрыми намерениями.

– Их много, – прислушавшись к себе, сказал Сасаки. – Больше нас.

– Я закрою вас ненадолго, – решила Чиёко. – Просто сидите и не шевелитесь, лучше даже не дышите. Кто знает, насколько сильны наши враги, но едва ли среди них есть итако.

Юдай кивнул.

– Так и поступим.

– Доверимся девчонке? – возмутился Мадока. – Мы, трое оммёдзи, собираемся прятаться за ее спиной?

Чиёко хотела возразить, и Юдай ее опередил:

– Она шаманка, не стоит недооценивать ее силы.

Он и правда так думал. Чиёко защитила их с Мацумото от черного оммёдзи, без нее они бы не продвинулись так далеко, хотя слова Мадоки тоже были ему понятны. Сложно не делать поспешных выводов – у него с Мацумото точно не получилось, – но сейчас Учида готов был поступиться гордостью и доверить их жизни этой итако. Он видел в ней огонь, когда-то едва не погасший в нем самом. Тогда отец едва не поплатился за грех, им не совершенный, а дом перестал быть родным, и такая простая, такая человеческая поддержка Кенты придала сил. Если ради уплаты долга придется встать за спину женщине, Учида это сделает без колебаний. Сейчас они все стараются ради Кенты, каждый по своим причинам.

И он верил каждому из них.

Трое юношей сели к стене, подальше от выхода, а Чиёко напротив него, и приготовилась ждать. Они не видели, что она сделала и как, но ощутили холод, растекшийся в воздухе и заставивший тела покрыться мурашками. Казалось, нечто невидимое и враждебное витает рядом с ними, заглядывает в лицо, касается леденящим дыханием смерти. Юдай плотно сжал губы и не дрогнул, когда сёдзи грубо распахнули и на пороге возникли мужчины, одетые как бедняки, а не оммёдзи, но в них ощущалась энергия ки. Рядом еле слышно скрипнул зубами Мадока, Сасаки не шевелился и будто бы впрямь не дышал.

– Где люди, что поселились здесь? – потребовал ответа один из чужаков. – Лучше говори честно, иначе…

Чиёко сжалась под его взглядом и подняла руку, чтобы закрыться широким рукавом косодэ.

– Господин, прошу, пощадите! – воскликнула она так испуганно, что невольно вызвала жалость даже у Юдая. – Я ничего не знаю!

– Но хозяин видел, что ты пришла с ними.

– Так и есть, они заставили меня, – пожаловалась Чиёко и заплакала. Жалобный скулеж действовал на нервы. – Сказали, что если я не пойду с ними, то убьют меня и мою семью. Я просто слабая девушка, господин. Пощадите!

И она распласталась по татами в низком подобострастном поклоне.

Учида лишь сильнее сжал губы и принялся про себя повторять мантры. Хотелось вскочить и порубить негодяев на куски, но они договорились не вмешиваться, и он кипел от гнева и ничего не мог поделать.

Один из мужчин подошел к Чиёко и за руку вздернул ее, такую маленькую и хрупкую, вверх, к своему лицу.

– Лучше бы тебе не врать, – сказал он и отпустил ее. Девушка упала на пол и сжалась в комочек, волосы выбились из-под ленты и рассыпались вокруг нее. – Обыщите тут все! Хозяин не простит ошибки!

В этот момент стало ясно – это не люди Дзисин. Кто бы ни послал их, он не гнушался связываться с таким отребьем. И тут, как некстати, пошевелился Мадока. Юдай приготовился к сражению, но вдруг что-то невидимое метнулось вперед, проскользнуло мимо Чиёко и, вылетев в коридор, наделало там шума. Это сработало, и их пока оставили в покое. Чиёко медленно распрямилась и, не поднимаясь с колен, задвинула сёдзи.

В тот же миг ледяное давление схлынуло, и Юдай втянул полную грудь теплого воздуха с легким привкусом масла и гари.

– Они ушли? – спросил Сасаки несмело, имея в виду вовсе не живых людей. Чиёко повернулась к ним с таким злым лицом, что дрогнули все, в том числе Учида, хотя ни за что бы себе не признались.

– Нельзя здесь больше оставаться, – решил он. – Рано или поздно они поймут, что мы не покидали здания.

Нечетким прозрачным силуэтом вернулась кицунэ и, став видимой, ткнулась хозяину мордой в ладонь. Сасаки погладил ее меж вздрагивающих ушей.

– Аканэ-сан почуяла след Мацумото, – озвучил он то, что остальные услышать не могли.

– Отлично! – Мадока ударил кулаком по раскрытой ладони. – Догоним его и…

Лишь Чиёко продолжала хмуриться. Юдай обратил на это внимание и спросил:

– В чем дело, итако?

Она дернула плечом, будто отгоняя его вопрос, как назойливое насекомое. Иногда сложно было помнить, что она не обычная девушка, которой не пристало таскаться по разбитым дорогам в компании четверых мужчин, но в такие моменты, как сейчас, она вызывала у Юдая отчасти уважение, отчасти отторжение.

За стенами комнаты занимался рассвет, ждать Мацумото не имело смысла, а что делать дальше – не понятно. Учида поднялся на ноги, взял нагинату и уже было собрался заговорить, как рот открыла шаманка:

– Что-то случилось, – сказала она с помертвевшим лицом.

– С Кентой? – насторожился Мадока.

– Я не знаю. Но это очень важно. Скорее! Нам надо спешить.

Она вскочила и быстро скрутила из волос неопрятный узел. Остальным и вовсе не нужно было собираться. Внизу, у самого выхода из хозяина пытались вытрясти правду, значит, покинуть рёкан тем же путем, что вошли, не получится. Арата поманил за собой, точнее, за своей лисицей, ставшей их невидимым поводырем. Убегая, Учида поймал себя на мысли, что за последнее время не просто стал чуть больше доверять ёкаям, но и будто бы даже само то, что это неправильно, больше не казалось ему истиной. Все основы его мира были перевернуты одним человеком. И одним ёкаем.

Учида дал обещание, но как же не хотелось бы однажды его исполнить – убить Куматани Кенту своими руками…

Они