– Нет, не только от себя! И от царицы-матери Шильках! А также и от её старшего сына!

– Мы тебе не верим, эламит! – раздались возгласы горцев с разных сторон.

– Мои слова может подтвердить мой тесть! – в ответ выкрикнул Тахрах.

Грузный Куригальзу кряхтя поднялся и вышел на середину зала, окинул собравшихся взглядом и поднял руку:

– Тихо, уважаемые! Да угомонитесь же!

Затем луллубейский князь погладил своей пятернёй лысый череп, потом пышную бороду и, подождав, когда собравшиеся немного успокоятся, продолжил:

– Всё, что вам сейчас сказал мой зять – сущая правда! Его сюда прислала сама царица-мать. Я это подтверждаю! Ну а госпожа Шильках слова на ветер никогда не бросает! Все знают, какое она занимает положение и как влияет на все дела в Эламе… Раз она сказала, что эламские воины не придут к нам с огнём и мечом, если мы вступим в переговоры, то так и будет! Разве не ясно сказано?!

Ещё долго Тахрах разговаривал со встревоженными луллубеями, он приводил им множество доводов, и только под вечер многие из горцев окончательно согласились пойти на переговоры. И это было важное достижение. Тахрах успешно выполнил трудное поручение матери и в приподнятом настроении вернулся в Сузы.

А вскоре в эламскую столицу прибыли представители луллубеев. Через несколько дней между ними и правящими кругами Элама было заключено перемирие и восстание пошло постепенно на убыль.

И только три самых северных и небольших племени, живших на границе с Ассирийской империей, не сложили оружие и продолжали бунтовать. Однако Шильках добилась того, чтобы Теуман и их не трогал, и на какое-то время их тоже оставили в покое.

Глава восьмая

Я думаю, что не открою ничего нового, если выскажу такую мысль: рассуждать о вещах, которые были свойственны далёкому прошлому, с высоты XXI века не очень-то и разумно. Ну, к примеру…

Это касается не только традиций, досуга или того же быта. В ту отдалённую от нас эпоху многое было совершенно по-другому. Так, во времена расцвета Ассирии, то есть в VIII и VII веках до новой эры, женщины быстро созревали – и нередко в двенадцать лет, а иногда и раньше, их выдавали замуж, и они по многу раз после этого рожали, а к тридцати пяти-сорока годам почти всегда превращались в старух. Однако это касалось прежде всего женщин из низших слоёв общества, ну а те, кому посчастливилось родиться в аристократической семье или тем более в царской, замуж выдавались лишь в шестнадцать-семнадцать лет, и жизнь их была совершенно иной: их не изнуряли голод и тяжёлые работы, они не обязаны были рожать по многу, а ещё они могли высыпаться и тщательно следить за собой. Но даже век таких счастливиц оказывался короток, и, когда им переваливало за сорок, они тоже относились к пожилым особам. Если же кто-нибудь из них умудрялся доживать до шестидесяти лет, то их вообще начинали считать глубокими старухами (и к ним относились, наверное, так же, как сейчас мы относимся к долгожительницам, возраст у которых перевалил за столетний рубеж).

Однако и в то время встречались исключения.

К такому из ряда вон выходящему можно было с полным правом отнести Накию-старшую. Эта была могущественная царица-мать и бабка Ашшурбанапала.

Это была удивительная женщина. С возрастом она совсем не менялась, и казалось, что над ней время совершенно не властно.

* * *

Накия-старшая давно разменяла шестой десяток, но она всё ещё производила потрясающее впечатление. В это может быть и трудно поверить, но царица-мать по-прежнему выглядела свежо и молодо, и казалось, что ей не больше тридцати. Этот дар Накия-старшая получила от природы, или, как тогда утверждали, им её одарили высшие силы, то есть боги. А ещё она за собой, конечно же, следила. Она ежедневно принимала ванны из козьего молока, ей делали увлажняющие маски и массажи, она использовала самую экзотическую косметику и за ней постоянно приглядывали лучшие врачи (а тогда ими считались прежде всего египтяне). Ну и ещё от неё не отходили рабы, которые всегда прикрывали её от солнечных лучей зонтами и махали над ней опахалами.

Но помимо этого у неё был ещё один секрет, о котором я расскажу, но наберитесь терпения, так как я сделаю это не сейчас…

Ну а пока…

А пока же скажу в двух словах, что у неё был друг и одновременно её любовник, очень знаменитый маг и по совместительству врач…И у этого египтянина, имя которого я ещё не буду раскрывать, имелось одно особое снадобье, секрет приготовления которого он никому не открывал…

* * *

Накия-старшая до сих пор не переставала быть женщиной, потому что одновременно при себе держала фаворитов, которых называла "моими молодцами", и причём некоторые из них годились ей едва ли не в правнуки. А помимо этих юношей у неё находились постоянно под рукой ещё и девицы, которых она лично подбирала и которые не только её обслуживали, но и с которыми она тоже периодически вступала в интимную связь. Однако эту сторону её жизни никто не смел обсуждать, и на эту тему был наложен строжайший запрет.

Раз в месяц, а иногда и чаще, она со своими фаворитками совершала очень древний обряд задабривания богини Иштар, дочери бога Луны Сина, нисходившей периодически в Подземный мир, и на который дополнительно приглашались приглянувшиеся Накии молодые мужчины.

Этому обряду, а вернее религиозной мистерии, было неизвестно сколько лет и её давным-давно запретили в империи (тем, кто нарушал запрет и совершал обряд, грозило суровое наказание, вплоть до смерти. Казнили ослушавшихся за «противоестественный разврат»).

А заканчивалась эта самая мистерия одним и тем же…

В её уже заключительной стадии совершались оргии, причём такие, которые я бы назвал cамыми изощрёнными и отвратительными, и которые я из этических соображений даже не решусь описать.

* * *

Если бы это ещё был кто-то другой, то последствий рано или поздно, но не избежать. Они обязательно бы наступили. Однако над царицей-матерью никто не возвышался. Да для неё и никто не являлся указом. Даже Великий царь. И он не смел ей что-либо сказать поперёк. Так что Накии-старшей всё сходило с рук.

Ну и распорядок дня у неё был такой…

Ближе к полудню она выпивала охлаждённый сок из винограда, который тоже омолаживал, а вечером пила свежий, только что выжатый яблочный. Ела она умеренно и каждую неделю устраивала для себя разгрузочные дни, когда за день съедала только