class="p1">Демон пил только вино. Как сущий глубинного ада, он почти не нуждался в пище для тела. Оно у него было более огненным, чем у чертей.

Утолив голод, Бин-Бен Зибигус вежливо осведомился, что послужило причиной этого раннего приёма?

— Конечно, — витийствовал он, — Сатана много даёт тому, кто начинает работу до солнца, но переговоры чаще ведут при свечах…

— Какие переговоры? Свои условия я объявил, — ухмыльнулся демон. — Вы подчиняетесь мне. И в этом месте стоит большая жирная точка, ибо иного я не приемлю.

— Я помню, — почтительно склонил голову Бин-Бен Зибигус. — Миром людей будет править посажённый тобой человек. А нам ты найдёшь иное правление. Какое же?

— Вы будете править душами людей. — Глаза демона неприятно сверкнули. — Если, конечно, сумеете подчинить их себе.

— Душами? — Бин-Бен Зибигус едва не подпрыгнул в своём кресле.

Борн кивнул.

— Я повелеваю основать в резиденции правителя академию для обучения юных людей наукам и магии. В нашем мире теперь слишком мало магии и слишком много бездельных магистров. Однако… эти бездельники умеют читать, писать и считать. Знают историю и географию. И могли бы преподавать юным, а не собирать своими проповедями бунтовщиков.

— Но магия… — развёл руками Бин-Бен Зибигус. — Магию они преподавать не смогут.

— Зато сможешь ты, — отрезал Борн.

— Людским детям? — оскорбился чёрт.

— А кому? Толика магии в мире осталась. Если мы сейчас не возьмёмся выявлять способных, она истает вся.

— Но ты сказал, что черти будут повелевать душами? — нахмурился Бин-Бен Зибигус, не понимая пока, куда клонит демон.

— Пора бы вам знать: кто обучает молодёжь, тот и повелевает душами этого мира! — невесело рассмеялся Борн. — Здесь будут расти те, кто станет властвовать в мире людей. — Он мрачно посмотрел на чертей. — Помочь мне обосновать академии — сначала в Вирне, а потом и в других городах — ваш единственный шанс приблизиться к власти и встать за кулисами, сущие. Иначе я истреблю ваше племя, и займусь этим сам. Полистайте старые книги. Обустройте всё так, чтобы из стен академий выходили не бунтовщики, а те, кто будет строить новый мир людей. Вы поняли меня, черти?

Бин-Бен Зибигус, Акко Ибилисимус и Герман Крохт быстро склонили головы. Может, они и не поняли, но спорить с правителем не собирались.

— А где будет первая академия? — тихо спросил старый чёрт, изучая отполированную столешницу.

— Прямо здесь, в резиденции, — пояснил Борн. — Пусть в гостевых дворцах живут преподаватели и дети. Новому правителю не нужно столько дворцов. Он удовольствуется главным зданием.

— А кто он, наш новый правитель?

Бин-Бен Зибигус робко поднял глаза, а Ибилисимус и Крохт замерли, сгорая от любопытства.

Глава 3. Ключ и замок

Конюшня так и осталась невычищенной. Конюх ушёл сушить мокрую одежду и успокаивать наливкой растревоженное нутро, Фабиус отправился на верхний этаж колдовской башни, чтобы поговорить, наконец, с Борном, а юнцы под шумок стащили в кладовой вяленую баранью ногу и уединились с нею на веранде дома кузнеца, где жили оба подмастерья.

Есть хотелось ужасно, а баранина была ужасно жёсткая. Малко безжалостно кромсал её в темноте и в конце концов загнал кончик ножа в ладонь. Только после этого и распрощались.

Диана убежала в каморку кухарки, парни улеглись спать на веранде. Там было холодновато ещё, но ночевать в доме у конюха после сегодняшнего прогула они опасались.

Скоро большая часть обитателей крошечной деревеньки уснула, и на острове Гартин стало тихо и благостно. Только бурная Неясыть шумела, да ветер нёс дальний запах костра углежогов.

Магистр Фабиус вошёл в колдовскую башню, чтобы сразу подняться в пентерный зал, где он обычно занимался магией, и поговорить там с Борном.

Пентерный зал — то есть имеющий пять секторов, как нельзя лучше подходил теперь для работы со стихиями, которые Фабиус поделил на землю, воду, воздух, огонь и флюид — сверхгорячее вещество, заменяющее демонам кровь.

Маг, однако, отвлёкся. Ночь наступила ясная и тёплая, а главное, четвёртая от той, когда он заточил в колбу язычок заговорённого пламени.

Он вторую весну искал ключ к разговору с живыми стихиями мира. Ведь людям так нужна была магия.

Для очередного эксперимента он наполнил колбу горючей жидкостью, посадил туда язычок огня и закупорил отверстие простеньким заговором.

Если язычок пламени имеет какой-то разум, полагал Фабиус, значит, выпив всё, что налито в колбу, он попытается освободиться. И маг хотел посмотреть, как.

Призовёт ли огонь свою стихию? Попытается ли выбраться с помощью стоящего рядом мага, попросив его о помощи?

Но… язычок просто угас, и разочарованный маг сел описывать опыт.

Спохватился он уже утром. С Борном-то так и не поговорил!

А ведь вопрос с магическими способностями Дианы не менее важный. И тоже требует, чтобы его записали!

Фабиус тщательно занёс в книгу опытов увиденное — крик Дианы, грозовой порыв ветра, мокрые штаны конюха…

И только потом отправился на третий этаж.

В пентерном зале, стоя в пентаграмме, до Борна докричаться было всё-таки легче, чем из кабинета второго этажа.

Маг вошёл, глянул в узкое, как бойница, окно и увидел, что на улице уже совершенно рассвело, и прачки моют на реке рубахи. А из трубы летней кухни идёт аппетитный дым. Наверное, Малица печёт пироги со щавелем, она принесла его вчера из леса вместе с крапивой.

Магистр Фабиус проглотил голодную слюну, ощутил, как кишки стучатся в желудок, вздохнул жалобно и со свистом, но налил в канавку в пентаграмме немного крепкого самогона, зажёг и встал в самый центр, крепко сжав висящий на груди магический кристалл.

— Борн, я взываю к тебе! — громко произнёс он.

Минуты две ничего не происходило. Но потом демон всё-таки откликнулся, мрачный и недовольный неожиданным вызовом.

— Что у вас там опять случилось? — спросил он сердито.

Фабиус поморщился. Борн вот уже вторую неделю изображал крайне занятого и непонятно, чем себя тешил. Оголодал, что ли, и ловил по лесам души особенно закоренелых грешников, бандитствующих на виренском тракте?

— Ты совсем отбился от дома, — укоризненно сообщил магистр Фабиус.

— Ты за этим оторвал меня от работы? Чтобы отчитать? — сухо поинтересовался демон.

— Ну, я же не лентяй, вроде тебя, — рассердился Фабиус. — Я занят экспериментами и серьёзными делами, пока ты где-то шляешься!

— Это всё? — уточнил демон, и лик его начал размываться и подёргиваться.

— Да нет же, стой! — крикнул Фабиус. — Магия проснулась в Диане!

— Я знаю, — кивнул Борн. — Я наблюдал за ее аурой. Она посветлела и начинает опалесцировать. Это — хороший знак.

— А почему ты мне ничего не сказал? — нахмурился Фабиус.

— У тебя есть глаза,