— Да, в этом сезоне она была бы безоговорочным лидером, — ответил Олег. — Без обид, — тихонько засмеявшись, хлопнул мужчину по плечу.

— Да я не спорю! — примирительно поднял тот руки. — Её Лебединое озеро в прошлом сезоне — нечто невероятное. Такая грация, пластика. А прыжки? Уверен, она и четверной могла бы прыгать.

Я тоже могу. Могу! Поджала губы и развернулась, чтобы и вовсе уйти, но услышала голос Олега:

— Она и прыгала. Именно при выполнении квада Лена получила травму.

Так вот оно что. Индивидуальная тренировка, на которой Коршунов учил балеринку четверному. Я снова двинулась прочь. Мне необходимо было сосредоточиться перед прокатом. Я уже была облачена в свое потрясающее белое платье, оставалось лишь успокоиться и дождаться выхода на лед. Второй день контрольных прокатов сегодня, как и вчера, открывали танцевальные пары, за ними следовали выступления девушек. Я выходила в первой разминке и была этому даже рада. Спокойно откатать программу до того, как выйдут мои главные соперницы по сборной. Хотя… и в первой разминке девочки были сильными. Просто чуть младше меня, они еще могли выступать по юниорам. Я при желании бы тоже смогла, у меня был год в запасе, но смысл? Моя цель — Олимпиада.

Я вошла в раздевалку и присела на скамейку. На мне всё ещё были кроссовки. Бросив взгляд на часы над дверью, я поняла, что уже пора надевать коньки. На лавочке, стоящей по диагонали напротив моей, сидели две девочки. Одна из них показывала что-то другой в телефоне, они смеялись и не обращали на окружающих никакого внимания. У меня было еще несколько минут. Прикрыв глаза, я откинулась на стенку и вздохнула.

В Новогорск вчера мы приехали рано, чтобы никто нас не видел и не задавал лишних вопросов. Когда Олег растолкал меня в шесть утра и сказал, что пора собираться, спорить я с ним не стала. Всю дорогу в машине клевала носом, потому что совсем не выспалась, ибо Олег… Как он сам сказал, сильно по мне соскучился, из-за чего полночи мы не спали. Утром же он был как человек, проспавший минимум восемь часов, а я — будто бы бухала всю ночь в клубе и уснула за полчаса до будильника. Но короткую программу я откатала чисто. Мы не вставляли сложный каскад, поэтому меня особо не колбасило. Я выехала на лед в своем новеньком платье, улыбнулась Олегу и специалистам и… очнулась только после того, как оказалась за пределами катка. Сегодня же все было по-другому. Во многом потому, что каскад лутц-ритбергер Олег заявил в мою программу, даже не интересуясь моим мнением.

— Хочешь добиться успеха — ставь недостижимые на первый взгляд цели, — сказал он мне, когда я увидела заявку своего контента. И мне пришлось признать, что он прав. Но из-за этого на меня накатил нервяк, который я не могла унять до сих пор. А еще разговоры о Селезнёвой… Я чувствовала себя низкосортной заменой Лене. Во всем: на льду и в постели Коршунова. Если он по первому зову помчался к ней в Америку и едва успел вернуться к контрольным прокатам, хотя прекрасно знал, как они для меня важны, то что уж говорить…

— Ой, смотри, Селезнёва новую фотку в инсте выложила! — вдруг донеслось до меня с той самой скамейки, где сидели две девочки. Саша и Катя. Они были на три года младше меня, но уже вышли во взрослые.

Я открыла глаза и бросила в их сторону хмурый взгляд. А они будто бы не замечая меня, продолжили:

— Слушай, она такая красивая. О, смотри, с кем это она тут? Это же Коршунов!

Я взяла свой телефон и открыла то самое фото, о котором говорили девочки. На первой фотке Селезнёва была одна, счастливо улыбалась, греясь в лучах солнышка. И вторая. «С любимым… тренером» гласила подпись, три сердечка… а на фото Лена и Олег крупным планом. Он щурился все на том же проклятом солнышке и улыбался. Довольный и счастливый. Я нервно выдохнула и бросила телефон в сумку, даже не соизволив поставить на блокировку. Счастливый. С ней. Все говорят про неё. А я так — сбоку.

Только сейчас я поняла, что девчачий писк прекратился, и глянула на подрастающих соперниц. Те смотрели на меня с удивлением. Ничего не сказав, я достала из шкафчика сумку с коньками и, скинув кроссовки, принялась зашнуровывать ботинки. Меня разъедала ревность. Я чувствовала себя отвратительно. Чем я хуже неё? Почему все её так боготворят?! Что в ней такого, черт возьми?! Четверной прыгала?! Так и я ведь могу! Могу! Закрепив шнурки скотчем, я встала и, засунув вещи обратно в шкафчик, заперла его. Вышла из раздевалки. В голове моей родилась мысль. Что если я прыгну четверной прямо здесь, перед всеми этими специалистами, перед Коршуновым? Перед журналистами… Прыгну. Тогда обо мне тоже заговорят, как о талантливой, перспективной фигуристке. Прыгну, и Коршунов забудет про свою Селезневу. Я заставлю его забыть о ней!

Зайдя в разминочный зал, я нашла взглядом Олега. Он снова разговаривал, но уже с другим тренером. Не церемонясь, я подошла к нему и сказала:

— Олег Евгеньевич, мне нужна Ваша помощь.

Он, явно недовольный тем, что я его оторвала от беседы, перевел на меня взгляд. Но согласно кивнул и, извинившись, отвел меня в сторону.

— Что тебе?

— Скажи мне, что я талантливая, Олег, — выпалила я.

Недоверчиво усмехнувшись, он покачал головой.

— И ради этого ты меня отвлекла от разговора?

— Да! — уверенно кивнула я. И тише заговорила: — Олег, пожалуйста! Ты не видишь, что я нервничаю?

— Вижу. Но сегодня ты должна прыгнуть этот каскад. Даже если другие прыжки не получатся, нужно показать новый элемент судьям, — выговорил он, серьезно глядя на меня.

— Я поняла, — уперлась я взглядом ему в плечо и стояла, теребя рукав олимпийки.

Олег приподнял мою голову за подбородок и заставил посмотреть на себя. Что он там в моих глазах пытался найти, не знаю. Но видимо что-то нашел, потому что недовольно выговорил:

— Не делай глупостей, Яна.

— Не буду, Олег Евгеньевич, — отчеканила я, придав голосу как можно больше твердости.

Он продолжал всматриваться в мое лицо, а после, очевидно решив, что я не вру, отпустил и погладил по руке.

— Холодная, — сказал он. И в голосе его теперь появились нотки участия. Ну надо же. Ему есть дело до моих рук?! — Ян.

— Что?

— Ты должна научиться собираться. Выйди и докажи всем вокруг, что тебя рано списали со счетов. Докажи своему бывшему тренеру, специалистам и даже мне. Но в первую очередь докажи себе.

Как много букв, Олег Евгеньевич. Будто бы я сама не понимаю.

— Отключи эмоции, — продолжил он. — Сосредоточься на технической части. Эмоции твои мы включим потом, когда ты начнешь выкатывать программу. Сделай все, что мы тренировали, к чему стремились все межсезонье.

— Ты будешь рядом? — наивно спросила я, хватаясь за его руку и сжимая её крепко. Так крепко, как мне хотелось бы, чтобы он сжал мою, но… я же не Лена.

— Я буду у борта, — улыбнулся Олег и вдруг обнял меня, погладил по напряженной спине. Коснулся будто бы невзначай мочки уха и прошептал: — Постарайся ради себя, малыш.