Все бытовавшие старинные казачьи награды ― ковши, сабли, медали ― соответствовали тогдашнему общественному развитию казачьих общин, имели подписной характер и четко выраженную высокую материальную стоимость. С уравнением старшинских должностей с армейскими чинами и вхождением казачьей элиты в сословие российского дворянства эти награды стали отмирать и заменяться общепринятыми знаками отличия русского офицерства. Но для исследователей эти сохранившиеся до наших дней награды всегда будут являться важнейшими вещественными свидетельствами седой казачьей старины.

Так пели на Дону после 1812 г. простые казаки о своем атамане генерале от кавалерии графе Матвее Ивановиче Платове. В ряду громких фамилий, завещанных нам, потомкам, от седой военной старины, особенно выделяется его имя. В народной памяти он оставил заметный след, что наиболее ярко проявилось в воинских песнях и устных преданиях донского казачества.

В «годину бед, в годину славы» ― в 1812 году ― Платов возглавлял казачьи полки русской армии и его фамилия прогремела как в России, так и в Европе. Но до известного каждому школьнику наполеоновского нашествия на Россию, Матвей Иванович прожил интересную и насыщенную боевыми эпизодами, опасностями и невзгодами часть жизни. О знаменитом донце было написано немало книг. Поток литературной продукции о нем начал изливаться еще при его жизни. Колоритная и самобытная фигура донского атамана очень скоро обросла легендами, несколько поколений историков тщательно причесывали и лакировали его образ, так что сегодня очень трудно отделять вымысел от исторической правды. В то же время сохранились и многие весьма противоречивые отзывы современников о Платове. На этом фоне не всегда понятна и остается не выясненной причина сверхпопулярности донского генерала в ту достославную эпоху. Чтобы хоть частично разобраться в этом ― начнем с биографии.

8 августа 1753 г. в г. Черкасске в семье войскового старшины Ивана Федоровича Платова на свет появился старший сын Матвей. Воспитывался и рос он на Дону. Полученное им образование было весьма скромное, как написал впоследствии один из его биографов: «его школой было поле, университетом ― война». Тихий Дон вдохнул в него жадную до воинских подвигов душу, родители же научили с грехом пополам читать и писать. По тем временам этого вполне хватало, чтобы уже в тринадцать лет поступить на службу в войсковую канцелярию писарем, а в шестнадцать лет получить чин полкового есаула. Так же рано началась и его боевая жизнь. В бурный век Екатерины II молодежи предоставлялось много случаев и возможностей отличиться на поле брани. В 1769 г. началась Русско-турецкая война, и в следующем году Матвей Платов впервые попробовал запах пороха, приняв участия в военных действиях в Крыму. Командуя сотней, он особенно отличился при взятии Перекопской линии и Кинбурна, в девятнадцать лет получил под свое начало донской казачий полк. Очень скоро он смог доказать, что это назначение не было ошибочным. В 1774 г. на кубанской реке Калалах его небольшой отряд оказался окруженным превосходящими силами татар и выдержал семь атак до подхода подкрепления. В самые критические минуты боя молодой казачий командир, до этого отвергнувший все предложения о сдаче в плен, проявил необыкновенное самообладание, воинскую сметливость и показывал подчиненным личный пример своей неустрашимостью. Этот подвиг будущие биографы впоследствии назовут «яркой зарей блистательной славы Платова». Сам же молодой полковник был награжден именной золотой медалью в 30 червонцев для ношения на груди, а реляция об этом деле оказалась напечатанной в «Санкт-Петербургских ведомостях», тогда главной газете государства, его же фамилия открывала список отличившихся. Таким образом о существовании Платова впервые узнала вся Россия.

После окончания войны с турками Платова вместе с полком направили в Поволжье для успокоения края после восстания Е. Пугачева, а затем на Кавказскую линию для содержания кордонных постов и предотвращения набегов чеченцев и лезгин.

Особенно ярко воинские дарования молодой донец проявил во время второй Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. За отличия при штурме Очакова и Измаила его наградили престижным орденом Святого Георгия (4-го и 3-го классов). Перед взятием Измаила в 1790 г., на военном совете у А. В. Суворова бригадир Платов, как самый младший в чине из присутствовавших там, первым (по традиции высказывались в порядке возрастания чинов) подал голос о штурме непреступной турецкой крепости. Во время приступа он командовал спешенной казачьей колонной из 10 тысяч человек. Рядом с ним в атаку шли два его родных брата, один из которых был убит, а другой тяжело ранен. Колонна Платова одной из первых под перекрестным артиллерийским огнем достигла и овладела вражескими бастионами. В представлении, подписанным знаменитым Суворовым к награде, говорилось: «Повсюду был он Платов присудствен и подавал пример храбрости».

После измаильского подвига императрица Екатерина Великая пожелала лично познакомиться с доблестным донцом и пригласила его на прием к себе во дворец, где произвела в генерал-майоры. В этом чине он принял участие в Персидском походе 1796 г. в качестве походного атамана казачьих полков и вновь подтвердил свои воинские таланты, отличившись при покорении Дербента, за что был награжден саблей, украшенной алмазами, с надписью «За храбрость».

Карьера Платова складывалась вполне удачно. С юных лет в разное время он пользовался расположением многих видных военачальников и титулованных сановников ― князя В. М. Долгорукова-Крымского, князя Г. А. Потемкина, братьев графов Зубовых. Не в последнюю очередь благодаря их высокому покровительству, он успешно продвигался по служебной лестнице. Но по мере того как упрочивалось его положение в армии и обществе, увеличивалось и число завистников и конкурентов. После восшествия на престол императора Павла I, Платову в полной мере пришлось испытать на себе царскую немилость.

Героя «времен Очакова и покоренья Крыма» сначала отставили от службы, а затем арестовали и отправили в ссылку в Кострому. Дважды Платов за короткий срок успел посидеть в темных и душных казематах Петропавловской крепости. Но скорый на гнев император в конце своего царствования все-таки простил донского генерала и снял с него опалу. Мало того, назначил безвинно пострадавшего Платова походным атаманом казачьих полков, направленных в 1801 г. на завоевание Индии. Эта экспедиция была прервана лишь внезапной смертью Павла I.

Восшедший на престол император Александр I назначил его донским войсковым атаманом и пожаловал чином генерал-лейтенанта. Новый атаман до 1806 г. активно занимался на Дону исправлением недостатков административного управления и одновременно озаботился перенесением войсковой столицы. В 1805 г. состоялась торжественная закладка ныне существующего Новочеркасска. От мирных забот его отвлекла вспыхнувшая новая война с Наполеоном. В 1807 г. Платов возглавил казачьи полки в русской армии, действовавшей в Пруссии, где, по словам императора Александра I, «донцы превзошли древнюю славу предков своих». Мужество и полководческий дар Матвея Ивановича также оказались отмеченными по достоинству. В награду за умелое руководство он получил несколько орденов, среди которых был и орден Святого Георгия 2-го класса, очень чтимый в среде русского офицерства. Имя Платова и подвиги его казаков было у всех на устах. После заключения Тильзитского мира сам Наполеон захотел увидеть воочию ставшего знаменитостью атамана. По приказанию Александра I он был представлен французскому императору и очаровал его своей ловкой и искусной стрельбой из лука в цель. В разговоре Наполеон живо интересовался казачьей тактикой, и, хотя получил уклончивые ответы, подарил на память Платову украшенную бриллиантами роскошную табакерку с собственным портретом. Вынужденный принять этот столь щедрый подарок, после краткого замечания царя о неуместности отказа, Матвей Иванович, чтобы не оставаться в долгу, передал в руки Наполеону понравившийся ему свой прекрасно отделанный лук, оружие, которым с детства в совершенстве тогда владел каждый донской казак.