вырвавшейся здесь из тесных объятий гранитных набережных на свободу и величаво несущей свои воды вдоль зелёных плоских берегов.

— Давайте под той сосной, — предложила Яна.

— Отличное место и песочек рядом. Обожаю валяться в тёплом песке, — поддержал её Ромка.

Девушки пошли переодеваться, а парни присели на траву. Солнце сияло на безоблачном голубом небе, сухой горячий воздух, гонимый лёгком ветерком, овевал их молодые, жаждущие любви тела и лица.

Они увидели возвращающихся подруг и дружно замахали им руками.

— Красивая у тебя девушка, — заметил Ромка.

— Катя тоже очень милая, — отреагировал Илюша. — Понимаешь, Рома, Яночка — удивительное создание, какие иногда появляются в интеллигентных еврейских семьях. Но я не знаю, что делать. А если завтра откроют границу и она уедет?

— Да, это проблема. Ладно, пошли купать наших красавиц.

Ромка вскочил на ноги и с весёлой улыбкой двинулся навстречу им.

Вода вначале обожгла своей прохладной свежестью, но парни быстро привыкли и поплыли к середине реки. К ним, умело рассекая водную гладь, присоединилась Катя. Яна, признавшись, что плавать не умеет, купалась возле берега, где в тихой заводи росла осока и желтые лилии. Крики о помощи заставили ребят оглянуться. Туда, где они оставили Яну, уже мчался мужчина в плавках. Пробежав по мелководью, он прыгнул, через несколько секунд вынырнул, держа девушку на мускулистых руках, и стал бить её по бледным щекам. Яна закашлялась и из её рта на шею и грудь широкой струёй полилась вода. Она вздохнула, придя в себя, и обессиленно

повисла на его груди. К этому времени Илюша уже выбрался на берег и подбежал к ним.

— Парень, таких красавиц на произвол судьбы не бросают, — произнёс мужчина. — Бери её.

Илюша поднял девушку и под сосной, где они побросали вещи, положил на траву.

— Как ты себя чувствуешь, Яночка.

— Уже лучше. Там был уступ, я потеряла равновесие и упала в яму, — пробормотала она, не открывая глаз. — Испортила вам всю обедню.

Ребята склонились над ней и смотрели на Яну с озабоченными лицами.

— Так, ты отдохни, а потом мы отвезём тебя домой, — решил Ромка.

Возвращались, с наигранным весельем разговаривая и пытаясь растормошить Яну и Илюшу. А те сидели молча, прижавшись друг к другу, и сознавая, что произошло что-то важное, что оставит след в их памяти и судьбе.

А Санька позвонил Наташе и предложил вечером увидеться. Она пожаловалась на головную боль и попросила перенести свидание назавтра. На следующий день он пришёл к ней домой, охваченный необоримым желанием, и она отдалась ему со всей страстью первой любви.

— Я никогда не думал, что это так прекрасно, — проговорил он, безуспешно пытаясь развеять туман, застивший его голову после горячей волны оргазма.

Обнявшись и целуясь, они лежали на тахте, не стесняясь своей совершенной наготы. Он наслаждался её изумительной грудью, мягкими бёдрами и стройными ногами.

— Ты так хороша. Мне кажется, что это сон.

— Нет, любимый, это явь. Скажи мне, что никогда меня не покинешь.

— А я тебе разве не говорил?

— Скажи ещё раз.

— Я люблю тебя и никогда с тобой не расстанусь, — прошептал Санька. — Ты знаешь, нам бы следовало предохраняться.

— Ты прав, дорогой, мы просто потеряли голову.

— Сегодня я куплю презервативы. Буду проходить мимо аптеки.

— Да, Сашенька, купи. А я приготовлю нам что-нибудь поесть.

Она поднялась и, накинув на себя халат, пошла в кухню. Он тоже оделся и последовал за ней. Сковорода с четырьмя разбитыми яйцами и нарезанными дольками сосисками уже стояла на газовой плите, шипя и брызгая маслом.

— Это ты хорошо придумала. Помнишь фильм «Брак по-итальянски»? Там играют Софи Лорен и Марчелло Мастроянни.

— Во время войны они знакомятся, потом занимаются любовью несколько дней подряд…

— И она кормит его яичницей, чтоб восстановить его силы.

— Вот и я так хочу сделать, — засмеялась Наташа. — Ну, как тебе моя идея?

— Замечательная. Ты — прелесть, какая умница.

Она поставила на стол тарелки, положила туда яичницу, быстро приготовила салат с огурцами, помидорами, редиской и зелёным луком, полив его подсолнечным маслом.

— Как вкусно! — восхищённо проговорил Санька.

— Потому что всё свежее и натуральное. Японцы едят только то, что даёт природа, даже иногда в сыром виде.

Он с аппетитом поел и поднялся из-за стола.

— Наташенька, спасибо. Я должен уйти. Мы с мамой договорились поехать в универ. Она хочет познакомить меня с подругой, которая там преподаёт. Та порекомендует хорошего учителя математики. Нам, евреям, нужно быть готовыми ко всему и знать лучше других.

— Ты думаешь, что евреев специально заваливают на экзаменах? — спросила она, искренне сомневаясь.

— Если ты желаешь связать свою судьбу со мной, тебе нужно оставить всякие иллюзии и трезво смотреть на жизнь.

— Я тебя никогда в обиду не дам, — сказала она.

— Хорошо, любимая. Я побегу, чтобы в будущем у нас с тобой было меньше проблем.

Она поднялась и обняла его. Он поцеловал её и направился к выходу.

9

Лев Самойлович купил билет на поезд и позвонил сыну.

— Ты собираешься, Рома?

— Да, папа. Я готов. Мама пойдёт меня провожать.

— Хорошо. Отправление в среду в девять вечера с седьмого пути, вагон номер пять. Я приду и принесу билет.

— Спасибо, папа.

Ромка положил трубку и после короткого раздумья набрал номер Кати.

— Добрый вечер. Позовите, пожалуйста, Катю.

С той стороны раздались какие-то невнятные шорохи, и Ромка услышал знакомый голос.

— Рома, что случилось?

— Я послезавтра уезжаю в Воронеж. Отец уже взял билеты. Хочу с тобой увидеться. Давай завтра.

— Хорошо. После обеда, часов в пять. На нашем месте.

— Ну, пока, целую, — сказал он и положил трубку.

Он ждал на улице возле газетного киоска недалеко от её дома. Она опаздывала, и Ромка с неведомым ему прежде беспокойством переминался с ноги на ногу. Увидев Катю, он облегчённо вздохнул, и пошёл навстречу.

— Знаешь, я впервые так разволновался. Мне вдруг стало ясно, что ты мне очень нужна.

— Рома, дорогой, я не случайно задержалась. Я с утра обзвонила своих подруг и Лена дала мне ключи от квартиры. Ты рад?

— Да я счастлив. Это далеко?

— А ты ещё большой ребёнок, Ромочка. Даже если на краю света, какое это имеет значение? Тут недалеко.

Через минут двадцать они зашли в подъезд дома и поднялись на третий этаж. Катя щёлкнула ключом, дверь легко подалась и они оказались в полутёмной гостиной, затенённой со стороны двора пышными ветвями тополей.

— Тебе тут нравится? — спросила она.

— С милой рай и в шалаше. Мы что-нибудь выпьем?

— Сейчас посмотрю.

Катя подошла к буфету и открыла его.

— Не густо, но есть открытая