Я не то чтобы хорошо его помнила — так, остался в памяти смутный образ высокого мужчины с крупными, но при этом удивительно ловкими, чуткими руками. В нашей с матерью квартире он появлялся наездами. И каждый раз устраивал праздник — сорил деньгами, заваливал подарками, тащил нас в кино, в театр, по магазинам. Чтобы затем снова исчезнуть на несколько месяцев. Мать обожала его до самозабвения — видимо, было в нем что-то, этакая привлекательность отрицательного героя, заставлявшая даже разумных, в общем-то, женщин совершенно терять от него голову. И когда однажды он так и не вернулся, а вскоре до нас от многочисленных его дружков дошли слухи о том, что отец погиб — заигрался, обставил в карты не того человека и получил в результате перо в печень, — мать как-то разом погасла, постарела и с этих самых пор больше не жила, а доживала.

Я, разумеется, временами мечтала об отце — таком же, как у моих школьных подруг. О верном друге и защитнике, который учил бы меня кататься на велике, удить рыбу, выжигать по дереву. Который гонял бы моих кавалеров и ругал за двойки. Впрочем, с годами выяснилось, что то, чему успел научить меня мой непутевый папаша, пригодилось мне в жизни куда больше, чем одобряемые обществом детские забавы. Это ведь он когда-то, видимо понятия не имея, чем заниматься с детьми, но желая принять какое-никакое участие в моем воспитании, научил меня проделывать съемку с подменой, тасовать карты «ласточкиным хвостом», крапить и метить карты, прятать их в рукаве и извлекать при необходимости. Похоже, я уже тогда, в детстве, унаследовав от отца чувствительные пальцы, освоила эти приемы в совершенстве. А с годами лишь приумножила свое мастерство, добавив к испытанному новые техники и компьютерные разработки.

Вот только заняться семейным ремеслом я предпочла не на просторах нашей необъятной родины, а за границей. И декорациями мне, в отличие от отца, служили не вагоны поездов дальнего следования и подпольные карточные притоны, а респектабельные клубы и фешенебельные казино. Отбыв в Израиль вслед за одним доверчивым влюбленным лопухом, я вскоре разжилась израильским паспортом, и теперь вот уже четыре года жила перелетной жизнью, переезжала с места на место, срывая небывалые куши в самых разных игорных заведениях мира, и до сих пор ни разу еще не попадалась. Мне нравилась эта кочевая жизнь, полная азарта, страсти, риска и легких денег. И если и посещал меня порой страх оказаться раскрытой, то я умело заталкивала его подальше и вечером отправлялась покорять очередное эльдорадо. Порой, правда, мне приходило в голову, что можно было бы действовать куда эффективнее и зарабатывать еще больше, если бы у меня появился напарник. Но мысль о том, что придется кому-то довериться, положиться на чьи-то навыки, самообладание и умение работать в паре, смущала. Мне проще было одной — рассчитывать только на себя, доверять только себе. Пусть это и несколько ограничивало возможности игры и снижало потенциальные барыши, но так мне было спокойнее.

В этом, наверное, и заключалась вся суть моей тяги к большим деньгам. Я не была падка на роскошь, брендовые шмотки и бриллианты. Но деньги могли дать то, чего мне так не хватало всю мою жизнь, — ощущение надежности и спокойствия. И я твердила себе, что однажды, когда на руках у меня окажется достаточная сумма, я навсегда завяжу со своим опасным ремеслом, осяду где-нибудь в теплых краях и буду неспешно любоваться закатом, потягивая прохладные коктейли и никуда не спеша. Однако до всего этого было еще очень далеко, а пока что меня ждала работа.

Итак, вчерашний вечер прошел на редкость продуктивно. За ночь я отлично выспалась и теперь готова была составлять план на сегодня.

В этот день я решила не заглядывать в казино. Я не сомневалась, что службы безопасности игорных заведений контактируют между собой. А это значило, что если мое лицо слишком часто будет мелькать на записях камер наблюдения, акулы могут заволноваться. Однако проводить вечер впустую тоже не хотелось, и я решила выбрать на сегодня местом охоты небольшой клуб в центре города — не из тех молодежных заведений с бешено пульсирующим ритмом и мельканием огней, способными даже здорового человека довести до эпилептического припадка. Нет, это был респектабельный клуб для солидных людей, а в одном из залов его — в соответствии с местным колоритом, — разумеется, располагались игральные столы.

Едва явившись в клуб, я сразу заприметила свою дичь и, как опытный охотник, начала подманивать ее — осторожно, мягко, почти ласково, чтобы не спугнуть. Это был мужчина небольшого роста, судя по выговору — британец, с утиным носом и встрепанными наполовину седыми волосами. Он был уже сильно навеселе, все моргал покрасневшими глазами, мутно смотрел в свои карты, качал головой и изредка заливался тонким фыркающим смехом.

Я подсела к нему за столик, для начала перекинулась парой фраз с другими игроками, посмеялась дурацким шуткам, привычно изображая безмозглую очаровательную блондинку. За столом шла игра в покер, и после очередного тура меня позвали присоединиться, что я с радостью и сделала, не забыв упомянуть, что едва помню правила и играла-то в основном только с компьютером.

— Значит, вам повезет! Новичкам всегда везет, — принялся уверять меня англичанин.

Я уже знала, что зовут его Мартин.

Игра началась. Американец откуда-то с Запада, сидевший справа от меня, выложил свои карты на стол рубашками вверх и откинулся на спинку стула с непроницаемым выражением лица. Рядом с ним ерзал на кресле какой-то тип в круглых очочках, похожий на бухгалтера. Я только раз взглянула на свои карты и тут же завела какой-то идиотский разговор, все так же не скупясь на солнечные улыбки.

— А вы не знаете, какая сегодня будет шоу-программа? Так хотелось бы посмотреть что-то необычное.

Я всеми силами давала понять, что совершенно не интересуюсь ни своими картами, ни игрой в целом. Словно я уселась за этот стол, просто чтобы поддержать неожиданно вспыхнувшую беседу и не обидеть своих случайных знакомых, которые меня пригласили.

Игра шла своим чередом. Мартин лихо сдвигал к центру стола измятые денежные купюры и задушевно объяснял, оборачиваясь то направо, то налево:

— Сегодня мой вечер! Вы уж извините, ребята, везет мне сегодня! Я, может, всю свою жизнь прожил только ради этого дня.

— Да, друг, карта тебе сегодня идет, — невозмутимо произнес американец.

«Бухгалтер» мелко закивал, поправил очки:

— Поразительная удачливость!

Я, успевшая уже пару раз «продуть», тяжело вздохнула, обиженно фыркнула и произнесла:

— Да у вас, должно быть, четыре туза на руках? А вот у меня слабовато опять… Ну почему так? А говорили, новичкам везет…

— Повезет в любви, — заверил меня «бухгалтер».

Раздухарившийся англичанин явно не понимал, с кем уселся играть. Сыпал деньгами, не осознавая, что над его головой уже завис топор, готовый обрушиться в любую минуту.

— Ну что, мне теперь либо бросать карты, либо ставить тысячу, — раздумчиво произнес «бухгалтер».

— Валяй, ставь! — махнул рукой «ковбой».