бизнесом восемь лет, прежде чем у Иммиграционной службы возникли подозрения. Ее арестовали и конфисковали бухгалтерские книги. Стоимость пленниц колебалась от 150 до 500 долларов.

В общей сумме хозяйка получила 200 000 долларов. Покупатели обозначались в книгах закодированными номерами. Эта предосторожность спасла Колозимо и его коллег. Эм Француженка уплатила штраф в размере 25 000 долларов и скрылась из страны.

Иммиграционная служба также вычислила чикагскую банду под началом Альфонса Дюфора и его жены, Евы. Их записи показали, что за десять лет они вывезли из-за рубежа 20 000 девушек и продали их за 1 000 000 долларов. В ожидании суда семейная пара заплатила штрафы и сбежала через Канаду в свою родную Францию.

В обеих операциях по разоблачению банд инспекторам из Иммиграционной службы помогал сыщик из Секретной службы, рыжеволосый здоровяк по имени Уильям С. Данненберг. Впоследствии Торрио и Данненберг столкнутся лбами в схватке не на жизнь, а насмерть.

Через несколько лет после ликвидации этих банд Конгресс принял Акт Манна. По этому акту ввоз женщин в страну или их перевозка через границы штатов с аморальными целями считались нарушением Федерального закона.

Этот законопроект был разработан членом палаты представителей Джеймсом Р. Манном по настоянию трудолюбивого Клиффорда Рэу. Дело Гузика и слова, приписываемые Виоле, еще не исчезли из памяти людей, поэтому этот закон стали повсеместно называть Актом о Белых Рабах[20].

Проведение в жизнь закона было поручено отделу Министерства юстиции, который был изначально предназначен для выслеживания перекупщиков государственных земель и нарушителей антимонопольного законодательства. Сначала он назывался Бюро Расследований, потом был переименован в Федеральное Бюро Расследований. Внедряя Акт о Белых Рабах, ныне всемирно известное ФБР делало первые шаги в качестве национальной организации по борьбе с преступностью.

Выступая в новой роли, Бюро получило боевое крещение в деле, которое началось как самая обычная история. Было получено сообщение о пересечении границ штата при доставке проституток в бордель в Бриджпорте, штат Коннектикут. Агенты обыскали притон. Одна из проституток сказала, что ее послал сюда из Чикаго Джим Колозимо.

Для проведения дальнейшего расследования девушку доставили в городской суд, в Бриджпорте. Затем в суде появились двое мужчин, назвавшихся агентами ФБР, и увели девушку с собой. На следующее утро ее нашли мертвой на кладбище, на окраине города.

Естественно, подозрение пало на Колозимо. Если бы девушка подтвердила свои показания, то он бы отправился в федеральную тюрьму. Ему нужно было действовать очень быстро, чтобы оперативно провернуть план с убийством. Сыщики решили, что кто-то из его чикагских сторонников быстро нанял нью-йоркского киллера. Сотрудники ФБР поговорили с надежными полицейскими из Чикаго. Те вспомнили о человеке по имени Джон Торрио, который уехал из Бруклина, чтобы помочь Колозимо избавиться от троих вымогателей.

Торрио и Колозимо были арестованы. Допрос не привел федералов ни к чему. Оба с искреннем недоумением утверждали, что никогда не слышали о месте под названием Бриджпорт.

— Я знаю только то, что связано с «Саратогой», — сказал голубоглазый юноша со скромным видом мелкого служащего.

Их пришлось отпустить. Агенты Федерального Бюро Расследований почувствовали, что убийство нанесло удар по их репутации. Они были убеждены, что виновниками являются Большой Джим и Малыш Торрио. Они установили пристальное наблюдение за деятельностью в Леви, решив, что если уж мошенники избежали воздаяния за преступление, то они будут наказаны другим образом.

Осведомитель донес, что некий Джо Бэво направляется из Сент-Луиса в Чикаго с шестью проститутками. За ним проследили. Он разместил трех проституток в «Саратоге» Джона Торрио и еще трех — в борделе «Виктория», которым управлял Сэмми Хаэр. Все причастные к делу лица были арестованы.

Дело провалилось. Бэво не хотел портить отношения с чикагскими бандитами. Он заявил, что Торрио и Хаэр ничего не знали о том, что женщины были привезены из другого штата. Агенты были вынуждены отпустить обоих управляющих на свободу.

Это была первая пробная схватка, положившая начало длительной дуэли между Джей Ти и ратью Дяди Сэма. Едва оперившееся ФБР первым испытало горечь поражения. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним.

Глава 7. Красные фонари в спальных районах

В результате перетасовки в Городском Совете там появилось знакомое нам лицо. Карьера в Леви поставила на ответственный пост неизвестного в политике человека.

Картер Г. Гаррисон II, покинувший пост мэра в 1907 году, оставив его Фреду А. Буссе, вернул себе эту должность в 1911 году.

Приблизительно в то же время Джонни Торрио завершил свою интернатуру. Он был освобожден от управления «Саратогой» и назначен первым помощником Колозимо. Случайно или нет, повышение Торрио совпало со смертью проститутки из Бриджпорта.

Торрио купил себе автомобиль. В то время повозок с лошадьми было намного больше, чем легковых автомобилей. Неудивительно, что Торрио стал пионером-автолюбителем. Он всегда интересовался техническими новинками.

Что действительно не соответствовало его характеру, так это вид машины, вернее, ее цвет. Он выбрал огненно-красный. На первый взгляд, этот цвет не сочетался с его стремлением сливаться с окружающим пейзажем.

Но если он все-таки хотел привлечь к себе внимание, то красная машина — это было то, что нужно. Она вызывала соответствующие комментарии.

— Видите вон ту машину? Это едет Джонни Торрио. Правая рука Бриллиантового Джима.

С разрешения Джима Торрио занял положение, к которому у него лежала душа Он стал владельцем недвижимости. Он открыл салун на Арчер Авеню, 2001 и публичный дом на Федерал Стрит, 2118. Он назначил управляющим борделем своего родственника, Рокко Венилло, который предпочитал, чтобы его называли Ванильным Рокси. Уроженец Нижнего Ист Сайда на Манхэттене, Рокси, по собственным утверждениям, был признанным стрелком и налетчиком на Диком Западе, в Монтане.

Мэр Гаррисон ставил проблемы Леви на первое место в своем ежедневнике. Как частное лицо он уделял много внимания газетным отчетам о ходе дел Комиссии по борьбе с проституцией, связанных с белым рабством. Он не изменил своего отношения к изолированному кварталу, который он считал «проблемой более древней, чем сам мир».

Он решил произвести изменения в стратегии управления районом и отдал соответствующие указания полиции. В качестве первоначальных шагов он наметил: уничтожение белого рабства; закрытие борделей на Мичиган Авеню; изгнание уличных проституток из Леви и в целом из города; закрытие баров и борделей, где людям подсыпали наркотики и грабили; запрет любой рекламы, связанной с проституцией.

Короче говоря, мэр хотел оставить только чистые благоустроенные дома с профессиональным штатом, где мужчина мог спокойно удовлетворить свои сексуальные потребности. Он, очевидно, надеялся на то, что непристойным бизнесом будут заниматься благопристойные люди.

Мэр Гаррисон