Обрадович тренировал Джоковича до его первого международного титула – выигранного личного первенства Европы в Сан-Ремо, где состязались участники младше 14 лет. Там Джокович дал интервью итальянскому теннисному журналу, в том числе ответил на вопрос, кто его тренер. Он мог бы назвать Елену Генчич, поскольку она по-прежнему оказывала на него значительное влияние, но назвал Богдана Обрадовича, а потом гордо показал Обрадовичу статью с этим ответом.

В апреле 2000 г., когда режим Милошевича уже близился к бесславному финалу, промышленник Джордж Антели основал теннисный клуб в 500 м от футбольного стадиона Маракана и назвал его TK Gemax. Такое же название носила компания, занимающаяся строительством дорог и сооружений, – Антели считался одним из богатейших людей Сербии. Он был увлечен теннисом, поэтому создание клуба было для него и бизнесом, и хобби. Мало того, он предложил финансовую поддержку всем участникам Кубка Дэвиса и Кубка Федерации, обеспечив их бесплатно зимними кортами, и распространил свою поддержку на всех сербских игроков, подающих надежды или способных подавать их в будущем.

Меньше чем через год после основания клуба Антели обратил внимание на трех 14-летних мальчиков, спонсором которых он был готов стать: Бранко Кушмановича, Бояна Божовича и Новака Джоковича. В том же 2001 г. уроженец Сербии Ладислав Киш, эмигрировавший в Австралию в возрасте 15 лет, вернулся на родину в качестве тренера одной из теннисисток высшего уровня – Драганы Зарич. Но поскольку она с трудом решала вопросы финансирования, так и не сумев к 24 годам пробиться в список 150 лучших, Антели спросил Киша, не хочет ли он стать тренером трех мальчишек. И в результате, что очень важно, Джоковичу был предложен контракт, по которому Киш стал его тренером. У Божовича уже имелся личный тренер (у которого неофициально тренировался и Джокович), в итоге клуб Gemax начал оплачивать работу Киша с Кушмановичем и Джоковичем.

Киш рассказывает, что во время первой тренировки Джокович подошел к нему и спросил: «Вы ведь прожили в Австралии десять лет? Я так хочу, чтобы вы общались со мной по-английски!» Когда Киш спросил, почему, ведь сербский язык родной для них обоих, Джокович объяснил: «Ну, мне же понадобится английский, когда я стану лучшим, мне придется давать разные интервью и пресс-конференции по-английски, значит, надо практиковаться уже сейчас». Даже сегодня, встречаясь с Кишем, Джокович приветствует бывшего тренера дружеским «G’Day, mate!», подражая его австралийскому акценту.

«Такой игрок – мечта любого тренера, – рассказывает Киш. – Он оказался замечательным учеником. Новака можно было даже попросить сделать что-нибудь неправильно, и он все равно делал это так хорошо, что неверное превращалось в верное – такой он был способный. А его уверенность и вера в себя просто поражали: чего бы от него ни требовали, ему все удавалось. Новак ни на минуту не терял сосредоточенности. Однажды у него возникли проблемы с плечом, и физиотерапевт попросил его подержать палец на пупке, чтобы развернуть плечевые мышцы. Прошло десять минут, врач уже занялся его ногами, а тот все продолжал держать палец на пупке. Наконец физиотерапевт спросил, почему он не убирает палец, на что Новак ответил, мол, ему было велено положить палец, но никто не разрешил убрать его! О чем бы я ни просил Новака, он все исполнял как надо. Я воспользовался давней „тренировкой самоубийцы“, чтобы проверить, надолго ли его хватит: приносишь корзину мячей и гоняешь подопечного влево-вправо, вперед-назад, пока тот не выдохнется. Нам понадобилась помощь Срджана, чтобы собирать мячи и подкладывать их обратно в корзину, потому что Новаку всегда хватало сил больше чем на сотню мячей – и это в 14 лет! Обязанность тренера – следить, чтобы подопечный не перетрудил ноги, поскольку тогда возрастает риск травмы, но нет, этот парень мог работать без остановки. Отбив 120 мячей, он бросил ракетку и объявил: „Я выдохся“, и это было даже хорошо, потому что я уже собирался остановить его. Вот почему он сейчас способен подолгу носиться из угла в угол корта».

Джокович также заинтересовал Киша как личность: «Он был просто потрясающим, да он и сейчас такой, даже когда разрывается между тысячами людей, каждому из которых что-то нужно от него. В то время мне было 24 года, и я еще не вполне осознавал, что в моих руках – будущая первая ракетка мира. Думаю, мне выпал шанс поработать с ним, потому что я был новым лицом в Gemax, вот мне и повезло тренировать этого парня. Новак был просто подарком судьбы, наградой для любого тренера, и если уж говорить начистоту, то он играл бы ничуть не хуже, кто бы его ни тренировал».

Шесть месяцев, проведенных с Кишем, обеспечили Джоковичу тот запас прочности и стабильности, с которым он уже мог начать пробивать дорогу на международные юниорские турниры. Когда в 2002 г. их тренировки закончились, Джокович остаток зимы играл в клубе «Партизан» под надзором Богдана Обрадовича, а потом надолго переселился в Мюнхен.

Пилич отмечал у Новака ту же явную готовность учиться, которую видели Генчич и Киш. Джокович постоянно расспрашивал Пилича о теннисе, особенно о лучших игроках, с которыми Пилич работал – Борисе Беккере, Майкле Стиче, Горане Иванишевиче и других. В ноябре 2000 г. Иванишевич приехал в Мюнхен в совершенно разбитом состоянии: в том году он проиграл 13 первых раундов и завершил турнирное расписание постыдным отказом от матча в Брайтоне после того, как в финальном сете против корейца Ли Хёнтхэк у него закончились ракетки. Пилич сообщил Иванишевичу, что у него есть парнишка, который войдет «как минимум в первую пятерку», и попросил «покидать с ним мячи пару минут». За полчаса Джокович ни разу не попал мячом в сетку. Пилич рассказывает, что Иванишевич был как завороженный, а сам Иванишевич признается, что партнер произвел на него неизгладимое впечатление. «Я перебрасывался с ним полчаса, – рассказывает он, – было сразу видно, что у него талант, что в нем есть нечто особенное, что позволяет ему быть на своем месте. Трудно было сказать, будет ли он лучшим или войдет в пятерку, десятку, в пятнадцать лучших, но его огромный потенциал был очевиден».

Обширные связи Пилича в мире тенниса сработали: на перспективного сербского мальчика приезжали посмотреть и другие известные игроки. Одним из них был Иван Любичич, хорватский игрок-интеллектуал, который работал с Пиличем, когда тот стал капитаном сборной Хорватии на Кубке Дэвиса. «Ники распознает потенциал игроков, как никто другой, – говорит Любичич, – он утверждал, что Джокович определенно будет игроком экстра-класса. Психологически Новак был готов к этому с самого начала».

Но лишь в июле 2001 г. способному ученику удалось по-настоящему впечатлить Пилича. Всего через два месяца после своего четырнадцатилетия Джокович завоевал титул чемпиона Европы среди юниоров до 14 лет в одиночном и парном разрядах. Только тогда у Пилича впервые появилось ощущение, что паренек, которого прислала к нему Генчич, способен стать лучшим в мире. «Я видел, что Новак уже играет на высочайшем уровне – ему надо улучшить подачу и чаще выходить к сетке, но на задней линии он очень силен. Я часто играл с ним сам, знал, какая у него хорошая реакция, как он следит за мячом, как реагирует на укороченные удары – все это было видно. Новак был прекрасно обучаем, трудолюбив и четко представлял себе, чего он хочет добиться. Ему был присущ профессионализм во всех отношениях».