Я понимала, что кажусь ненормальной и нужно либо прекратить нести чушь, либо, прокричав: «Спасем голодных дельфинчиков!», выпрыгнуть из окна. Надо попытаться каким-то образом связать вместе все, что я наговорила.

— Все это означает, что Хеллер — самый подходящий человек для роли Линнеи, ведь она может ее понять, потому что Хеллер и есть Линнея. Талли, не делайте выводов до того, как вы посмотрите фильм, потому что после просмотра, я… мне пришлось молиться Богу, чтобы он позволил мне посмотреть его еще хотя бы раз десять — вместо ежедневной молитвы, например. Я хотела бы сказать всем, кто смотрит сейчас это шоу, и я даже готова поспорить, что вы самые замечательные люди в мире…

Я уставилась в одну из камер, с горящей красной лампочкой наверху.

— Когда вы увидите этот фильм с моей кузиной в главной роли, вы вознесетесь прямо на небеса! Ох, нет, не потому что вы умрете, нет! Потому что вы будете благословлены, спасены и очищены святым духом… э-э… святым духом «Войн ангела» — лучшего фильма на земле! Ура!!! Ура вейз мир!!! Аминь, шалом, или что там говорят мормоны, мусульмане и адвентисты седьмого дня! УРА!!!

Я замолчала. Мне было больше нечего сказать, так что я просто обняла Хеллер, чтобы показать, как сильно я поддерживаю ее. Затем я сложила руки на коленках и улыбнулась идиотской улыбкой.

— О! — молвила Талли. — Вот вам и самый первый эксклюзивный восторженный отзыв на «Войны ангела» от милашки Кеймден, кузины Хеллер Харриган! Какой неожиданный подарочек от девчонки, которая, кажется, выпила слишком много кофе! Однако мы просто не можем ей не верить, потому что… да вы взгляните на эти гольфы! Что ж, это все на сегодня!

— Снято! — крикнул один из операторов. Лампы перестали слепить глаза. Талли встала, поправила юбку, взбила волосы и протянула руку — мне, не Хеллер.

— Спасибо вам, юная леди, — сказала она. — Спасибо за свежайший, подробный и такой личный рассказ о своей знаменитой кузине. Настоящий лакомый кусочек для всей Америки! Неплохо сыграно, Хеллер.

— Спасибо, Талли. Приятно было вновь увидеться с тобой, — ответила Хеллер. — И большое спасибо, что пригласила нас на шоу.

— Ты в своем уме? — набросился на меня Уайатт, оттащив нас с Хеллер в уголок, пока съемочная группа подготавливала комнату для следующего интервью. — Поверить не могу, что ты это сделала, и что Талли на это повелась!

— Ты… что… вообще… творишь… черт… тебя… возьми? — произнесла Хеллер спокойным, но натянутым и полным надвигающейся опасности голосом.

— Я пыталась тебе помочь. Исцелить тебя. Я хотела вернуть тебя на путь истинный, — ответила я, невероятно гордясь собой.

— У меня и так все было нормально! — взорвалась Хеллер. — Ситуация была полностью под контролем, а тут ворвалась ты и начала лопотать, как обкуренный шимпанзе!

Я была сбита с толку. Как Хеллер не могла понять, что я просто пыталась ей помочь в трудной ситуации? И что я ей не враг?

— Но… но… — произнесла я, — ты чуть все не испортила!

— Все шло по плану! Я готовилась и репетировала месяцами! Ты в этом вообще ничего не понимаешь, дилетантка!

— Я тебя спасла! Ты должна быть мне благодарна! А я даже «спасибо» не слышу!

— Благодарна? За что? За то, что ты влезла в мое интервью? Что завладела вниманием камер? За твою речь о голодных дельфинчиках? Ты такая же, как и все. Неужели тебе настолько завидно?

— Ничего мне не завидно! Я просто делала свою работу!

— Да нет у тебя никакой работы! Поверь мне, ношение гольфов, чтобы не брить ноги, за работу не считается!

— Девочки, дорогие мои дамы, — вклинился Уайатт. — Давайте успокоимся. Хеллер, у тебя действительно все шло просто прекрасно, но в какой-то момент ты позволила Талли себя разозлить, спровоцировать себя. Именно поэтому Кейти и вмешалась. Кейти, спасибо, что протянула руку помощи, но на будущее: возможно, тебе следует посоветоваться со мной, прежде чем… действовать. Думаю, все со мной согласятся, что интервью прошло удачно, что мы все пришли к согласию. Так что не надо набрасываться друг на друга в этой крайне опасной манере, которая может довольно-таки серьезно испортить наши профессионально уложенные прически и макияж. Хорошо?

— Ладно, но держите ее подальше от камер, — сказала Хеллер, — где ей и место.

— Прекрасно, — ответила я, пытаясь не выдать дрожь в голосе, — все оставшиеся выходные я… я просто позволю тебе продолжать губить свою жизнь.

— Погодите-ка! — воскликнул Уайатт. — А вот и Том Фарлинг из развлекательного выпуска, нашего следующего чудесного интервью. Хеллер, ты знакома с Томом…

Напряженность сохранялась все утро, но Уайатт держал меня за пределами видимости камер так, чтобы Хеллер не могла меня видеть. Я была очень-очень зла на нее за неблагодарность. Хотя, признаться честно, я все еще не могла отойти от своего первого в жизни появления перед камерами.

У меня никогда раньше не брали интервью, и уж тем более я никогда не появлялась на экране телевизора. Так что эти новые впечатления вызвали у меня легкое головокружение. Что-то вроде последствия панической атаки, когда ты еще не восстановила дыхание, но опасность уже миновала. Я никак не могла поверить, что действовала так безрассудно, но все же спасла положение, ну или, как минимум, интервью. Я вела себя как Хеллер — из-за этого она и расстроилась. Она пыталась выглядеть уравновешенной и вежливой — эдакой хорошей девочкой, в то время как я решилась на огромный риск. Эта не я завидовала Хеллер, а она мне.

Я видела, как у Хеллер брали интервью опытные журналисты из газет, журналов и развлекательных ТВ-шоу, подростки с посвященных «Войнам ангела» интернет-сайтов, блогов и аккаунтов в твиттере, восьмилетки, ведущие собственные ютуб-каналы, и еще такое огромное количество людей, что я уже сбилась со счета, и их лица слились для меня в одно. Все они задавали Хеллер одни и те же вопросы: «Каково это — расти Анной Бананой?», «Думала ли ты когда-нибудь, что станешь Линнеей?», «Что ты отвечаешь своим ненавистникам?», «Ты замужем?», «А парень есть?», «Но ведь есть кто-то особенный, с кем ты встречаешься?», «Долго ли ты сидела на диете, чтобы играть ангела?», «Ты ведь одна из плохих девочек Голливуда, так?», «Какую музыку ты слушаешь?», «А можно с тобой селфи сделать?» и «А почему та девочка в гольфах? Она что, ноги обожгла?».

Несмотря на то, что Хеллер раздавала всем улыбки и снова и снова отвечала на одни и те же вопросы, можно было почувствовать страшную усталость уже при одном взгляде на нее. С каждым журналистом Хеллер приходилось притворяться, что ей впервые в жизни задают такой вопрос. Для этого она замолкала на секунду, как будто бы ей требовалось время подумать о том, любит ли она заниматься спортом, действительно ли она закоренелый веган и правда ли, что Мерил Стрип — ее кумир.

— А люди еще удивляются, почему актерам так много платят, — сказал мне Уайатт. — Гонорар не за актерскую игру, а за вот это вот все.