Хоть и почитал царевич подвижников, но хранил здравомыслие, как учил его отец:

— Подожди-подожди! Допустим ты прав — мне нужно идти в Армению. Вот только я не путешественник и идти в такую даль без карты или попутчика очень сложно. Я уважаю твои седины и твой образ жизни, но мне кажется, что здесь ты превысил свои полномочия. Пророк пророчит, а Бог делает как хочет, разве нет? Да и с чего ты взял, что Господь открыл тебе волю Свою? Может быть, это лукавый демон навел на уставшие очи твои свою приторную прелесть? Что бы ты ни говорил, не могу я решится на такой шаг, если не предъявишь мне очевидных доказательств воли Божьей.

Старец ничего на это не ответил, лишь кашлянул в кулак, отошел в сторону и приоткрыл небольшой ящик, стоящий в углу кельи. Затем бережно достал оттуда большой лоскут кожи и расстелил его на столе. Это была карта.

— Смотри сюда, благородный Иуане. Эту карту подарил мне один армянский священник, и я ею очень дорожу. Никогда я не стал бы расставаться с ней, не будь у меня значимого повода. Вот! — Старец поднял указательный палец и посмотрел в глаза Иуане. — Через Дарьалан пойдешь в грузинские земли, которые населены преимущественно христианами, затем попадешь в Большую Армению. Будешь идти, пока, не доходя до озера Ван, не подойдешь к заснеженным склонам горы Арарат, где некогда остановился ковчег великого Ноя. Ориентируйся по солнцу и Полярной звезде. Господь укажет тебе дорогу. Там, у склонов Арарата, ты встретишь того, кто откроет тебе путь к вершине, где в снегах, вмерзший в лед, находится ковчег. Возьми эту карту, теперь она твоя! — Старец торжественно вручил царевичу лоскут кожи.

Задумался Иуане и осторожно взял карту в ладони. На газельей коже рукой неизвестного изографа были изображены заморские земли и кратчайший путь в Великую Армению. Уже давно мечтал царевич пойти в Иерусалим и приложится к Животворящему Древу Христову или же посетить какое-нибудь другое святое место. Но хорошо знал он, что не отпустит его отец — погибший Ос Багатар, потому что не приветствовал царь излишнюю, по его мнению, набожность. Для него главными добродетелями были сила и благородство, а не хождение по святым местам — пустым занятием почитал это аланский царь. Ос Багатар неодобрительно смотрел даже на частые отлучки Иуане в Мсхет, считая, что грузинам нельзя доверять. О паломничестве к Арарату Иуане даже и не думал, еще и потому, что никто не мог сказать точно, сохранился ли Ноев ковчег. Теперь же, после гибели отца, Господь давал ему возможность узнать правду, испытать себя, отправившись в опасное путешествие. Только было ли хоть какое-то подтверждение пророчества старца? Иуане хотел знать наверняка, истинно ли в словах подвижника проявлялась воля Божья?

Геор словно бы понял, что творится в душе у царевича и тепло улыбнулся:

— Думаю, что нехорошо тебе идти одному в столь дальние края. Пойдешь ты туда с верным попутчиком.

Изумился царевич:

— Неужели и ты хочешь отправиться к Арарату искать ковчег?

Вздохнул Геор и понурил глаза.

— Пошел бы я с тобой, да не одобрит того мой небесный покровитель святой великомученик Георгий, поручивший мне это место. Но скажу тебе: был я на Арарате перед тем как водвориться в этом ущелье и этой башне. И я свидетельствую: Ноев ковчег существует в почти неповрежденном виде. Корабль Ноя находится на краю высокогорного замерзшего озера, которое частично подтаивает лишь в очень жаркое лето. В это время можно видеть небольшую оттаявшую часть корабля, но остальное скрыто подо льдом. Так промыслительно оставляет Господь ковчег Ноя в сохранности до последних времен, когда придет в упадок вера и, по слову Господа, в людях оскудеет любовь. Я когда-то взошел на корму ковчега и в изумлении почувствовал всем сердцем своим, что Господь Иисус Христос, как новый Ной, второй Великий Плотник построил новый ковчег — святую Церковь Свою, и приглашает всех людей спастись от потопа греховного. Но люди, как и во времена Ноя, лишь смеются, продолжая свои нечестивые забавы и предаваясь грехам. После того я решил удалиться от мира и провести остаток дней своих в покаянной молитве и плаче.

Иуане приветливо улыбнулся.

— Слава Богу за это! Для Алании подвижники — большая редкость. Но вернемся к нашему разговору. Если ты не можешь оставить место своих подвигов, то кто же тот герой, что готов отправиться за тридевять земель? Кого ты, как говоришь, можешь дать мне в попутчики?

— Это Куще — файнаг фарст, пастух, что пасет овец на склонах Ахсада. Он будет тебе верным попутчиком.

Еще больше удивился Иуане. Когда-то давно отец рассказывал ему истории про приключения нартов, про жизнь удивительных людей, в том числе и тех, кого называли «файнаг фарст» — «человек со сросшимися ребрами». Это были удивительной силы люди, у которых ребра от рождения были сросшимися. Подобно железному панцирю защищали они грудь от ударов мечей и стрел. По преданию, эти люди обладали воистину титанической силой, до которой было далеко даже самому рослому багатару.

Когда Иуане подрос, он перестал верить в нартов, великанов и файнаг фарстов, считая, что все это — лишь выдумки и сказки. Поэтому он подумал, что гостеприимный хозяин, монах Геор, должно быть, немного свихнулся от долгого пребывания в одиночестве, хотя вчера он показался царевичу трезвым и здравомыслящим.

— Извини, отец! Но не выпил ли ты вина, пока я спал? Сначала ты говоришь, что я должен зачем-то последовать в Армению, на гору Арарат, в места, которые мне не знакомы, да еще находятся в ведении еретиков, а сейчас предлагаешь мне в попутчики файнаг фарста! Еще раз прошу у тебя прощения, но пойми меня правильно — как я могу тебе поверить?

Старец понимающе кивнул Иуане.

— А ты можешь не верить. Только поговори с этим пастухом Куще, и тебе сразу станет ясно, верить мне или нет. Это же нетрудно, правда? Если я понял тебя правильно, тебе торопиться некуда. Поэтому проведи с ним день, царевич, вместе попасите баранов, а когда он уснет, ты сможешь ощупать его грудь. Если же ты уверишься, что он на самом деле файнаг фарст, то сможешь поверить и мне. А если Куще окажется нормальным, обычным человеком, тогда ты поймешь, что все, что я тебе здесь говорил, — полная чушь. Ну так как, идет?

Иуане задумался. Терять ему было нечего. Точнее, было чего — он почувствовал, что старое желание сходить в паломничество возобновилось с новой силой. И если, что было наиболее вероятно, этот пастух Куще окажется обычным пастухом, а не файнаг фарстом, он откажется от паломничества как от пустого занятия. Вот только путешествие на гору Арарат к Ноеву ковчегу, который был, вероятно, лишь легендой, а не реальной ощутимой реликвией, до сих пор казалось ему неразумным. Иуане посмотрел на монаха, который выглядел бесхитростным, и решился спросить:

— Расскажи мне, что за благочестивая легенда связана с поисками Ноева ковчега, чтобы понял я смысл своего паломничества. Ведь ты же сам говоришь, что опасное это занятие и Всевышний не одобряет эти поиски. Сейчас же, Геор, я не могу понять, на что именно ты меня подбиваешь!

— Да, ты прав! Поэтому я расскажу тебе легенду. Когда я был в Армении, где поклонялся местам подвига наших славных предков — святых Сукиасянцев, один армянский пресвитер рассказал мне, что подняться к Ноевому ковчегу можно только в случае, если Армении грозит какая-нибудь опасность. Именно поэтому, сказал он мне, Армения существует много веков и никакие завоеватели не могут духовно поработить ее.