Полундра выключил воду и на всякий «пожарный» прихватив с собой штопор, который он засунул за пояс и прикрыл сверху майкой, пошел в прихожую. Там он наткнулся на двух бугаев в белых халатах, которым что-то доказывала его тетя:

— Вы ошиблись адресом. И вообще, это какое-то недоразумение, — талдычила она.

— Спокойно, гражданочка, — прохрипел низкорослый лысый бугай, переводя взгляд на объявившегося в прихожей каплея в отставке. — Вы Виктор Соболев? — с прищуром спросил он.

Прищурился и его товарищ, высокий, почти под два метра ростом, блондин, которому Полундра сразу же дал погоняло — Великан. Вообще же, бывшему боевому пловцу было сейчас не до шуток. Он подозрительно косился на двух незнакомцев. Пока делать какие-то выводы на их счет было рано. Следовало разобраться в ситуации. Хотя Соболев спинным мозгом чувствовал, что ничего хорошего ждать от этих бугаев, облаченных в белые халаты, не стоит.

— Ну я, — подтвердил Соболев и тут же начал напирать: — А кто вы такие? И что вам от меня надо?

Лысый насупился и заученно отчеканил:

— Санитары третьей городской психиатрической больницы. Нам велено доставить вас в лечебно-реабилитационное отделение. Вот, ознакомьтесь, — и он протянул Виктору отпечатанный на принтере лист формата А-4 с какой-то печатью внизу.

От услышанного Полундра опешил. Тем не менее быстро взял себя в руки, принял лист и пробежался беглым взглядом по тексту. Из него вытекало, что человек по фамилии Соболев, то есть он, на протяжении последнего времени терроризирует министра обороны, посылая ему неадекватные письма, в которых безосновательно обвиняет уважаемых людей из ВМФ в каких-то мифических коррупционных схемах, угрожающих обороноспособности страны. Там же говорилось, что на днях одному адмиралу на мобильник пришло SMS-сообщение с угрозами, и пришло оно с телефона, принадлежащего каплею в отставке. В предпоследнем же абзаце высказывалось опасение психическим состоянием Виктора. Мол, он посчитал свою отставку надуманной и на этой почве у него развилась мания заговора, вот и не дает моряк жизни начальству. Настоятельно рекомендовалось временно изолировать «неадекватную личность, представляющую угрозу для окружающих» и подвергнуть принудительному лечению… Под всей же этой ахинеей подписался один из помощников министра обороны по вопросам национальной безопасности — некий Юрий Игнатьевич Голиков.

Поначалу Соболев хотел скомкать лист бумаги и бросить его в лицо одному из бугаев. Но вовремя сдержался, поняв, что этим только усугубит свое положение. А потому он решил потянуть время, чтобы правильно сориентироваться в сложившейся ситуации и не наломать дров.

Озадаченно наморщив лоб и изобразив на лице удивление, Полундра вновь потупил взгляд в лист, сделав вид, что с первого раза не въехал в смысл напечатанного. А сам тем временем размышлял: «Прямо какие-то советские методы работы — неугодных в психушке закрывать. Хорошо, что еще в лагерь не ссылают или не расстреливают на месте. Впрочем, от этого мне все равно не легче. Интересно другое: настоящие это санитары, которые тупо выполняют приказ, или переодетые в халаты „оборотни в погонах“? Судя по их телосложению, каменным лицам и манере держаться, скорее всего второе, — кусал губы Соболев. — Это надо же, насколько у них руки длинные — своего человека аж в помощниках министра обороны имеют, который всю эту чепуху сочинил, чтобы меня в глазах Арсеньева очернить и в психушку запихнуть. Эх, знал бы министр, какой беспредел у него за спиной подчиненные творят! Ну ничего, скоро обязательно узнает. Главное — с ним встретиться. Теперь же задача номер один — унести ноги. Но каким образом? Их двое. Я один. Силы неравные. Что ж, придется смекалку включать».

В голове бывшего боевого пловца неожиданно созрел план — дерзкий, рискованный, трудноисполнимый. И все же почему бы не попробовать? Тем более, у него при себе имелся штопор. Конечно, то было не оружие в привычном понимании этого слова, но если его использовать в качестве такового, то…

— Вы ознакомились? — нетерпеливо прохрипел лысый, многозначительно обмениваясь взглядом с блондинистым Великаном.

— Да, — спокойно произнес Полундра.

— Тогда пройдемте с нами…

— Как я понимаю, мне придется провести в психиатрической лечебнице достаточно много времени, — Соболев был сама покорность. — Разрешите, я захвачу с собой кое-какие личные вещи? Книги там, журналы, запасное белье…

— Не положено, — сказал, как отрезал, лысый.

Внезапно Клавдия Петровна, которая совершенно ничего не понимала в происходящем, вышла из оцепенения, широко открытыми глазами посмотрела сначала на племянника, а затем на «санитаров».

— Какая еще лечебница? Вы что — его забираете? Он же абсолютно нормальный, адекватный человек. Тут явно какая-то ошибка, — срывающимся голосом проговорила она.

— Все в порядке, тетя, — бросил Виктор и добавил: — Так надо… так надо… — после чего вновь обратился к людям в белых халатах: — Мужики, ну, я же от вас никуда не убегу. Мы на двенадцатом этаже. Я же не самоубийца — прыгать в окно. Дайте собраться, а? Это займет не более пяти минут.

Бугаи снова переглянулись. Воцарилась напряженная тишина. Наконец лысый молвил:

— Ладно. Валяй. Только поторопись. У подъезда машина ждет. А чтобы ты ничего не выкинул, с тобой мой напарник пойдет, — и он кивнул Великану.

Тот тотчас же шагнул в глубь прихожей, застыл прямо перед Полундрой, который посмотрел на двухметрового гиганта снизу вверх, и невольно передернул плечами.

«Да уж, придется с тобой повозиться», — подумал про себя Соболев и пошел в гостиную, следом за ним двинулся и блондин.

Как только они скрылись за дверью, Клавдии Петровне неожиданно стало плохо — сердце прихватило. Вмиг побледневшая и осунувшаяся, она пошла на кухню, чтобы принять таблетку валидола. Лысый же остался в прихожей дожидаться появления своего напарника и психа.

Но время шло, а те так и не объявлялись. Впрочем, как и хозяйка квартиры. Ну, ладно она — к ней лысый не проявлял никакого интереса. Пусть хоть помрет на кухне, ему было до лампочки. А вот почему не спешит напарник… Чего возиться с этим каплеем в отставке? Да и отведенные пять минут на сборы уже давно прошли.

Не выдержав томительного ожидания, лысый направился в гостиную. Открыл дверь… и замер, как вкопанный. На полу, под открытым настежь окном, лежал на животе его напарник. Никаких признаков жизни блондин не подавал. Еще бы — из его затылка торчала хромированная ручка штопора.

— Твою мать! — вырвалось у лысого.

Он бросился к окну, перегнулся через подоконник, посмотрел вниз. Виктор Соболев сноровисто, словно Тарзан по стволу пальмы, спускался по водосточной трубе и уже находился на уровне четвертого-третьего этажей. Лысый откинул полу халата, выхватил из кобуры пистолет, но тут же передумал стрелять, заметив внизу с десяток зевак, один из которых снимал происходящее на камеру мобильного телефона. Видимо, для того чтобы потом вывесить видео на «Ю-тубе». С каждой секундой к толпе любопытных присоединялись все новые и новые прохожие.