печальной Верике. К заносчивым первокурсникам, у которых не нашлось доброго слова для девочки в нелепом мешковатом наряде.

Я не хотела, чтобы Верика принимала поведение одногруппников, как должное, и сразу сказала об этом.

— Замолчи! Неважно откуда ты! Твоя семья ничуть не хуже любой другой.

Всегда предпочитала высказаться сразу, а не держать чувства в себе. Я никогда не таилась. Лария была совсем другой.

Поведение госпожи «Совершенство» должно было стать примером. Отец нередко одёргивал меня, призывая усмирить порывистость, но осторожной я становилась, когда речь шла о рунах. Дар оберегал меня от необдуманных поступков, но и притягивал к тайне.

Взрывная фраза ударила по Верике. Я ощутила её замешательство. Излишне резко остановившись и положив руку на худенькое плечо, я напугала подружку. Она съёжилась, но и отступить побоялась. Так и стояла, не смея поднять глаз.

— Не сердись, Руна. Я не хотела раздражать тебя.

Девчонка чертила на песке кривые линии носком потёртой туфельки.

— Наверное мне лучше уйти. Нехорошо, если Вас увидят со мной.

Перейдя на «вы», Верика осторожно выскользнула из-под моей ладони, но я поймала её за рукав форменного платья. Для факультета рунологов их шили из серой плотной ткани. Скромно и практично. Не то что броские наряды магов Стихий. Те любили выделяться из толпы. Ещё и украшали себя всякими безделушками.

Ну вот! Вышло только хуже! Придётся исправлять оплошность.

— Нас все видели сотни раз, — с улыбкой заметила я. — Всегда смотри прямо, Верика. И не убегай, когда тебя хотят унизить, — я заговорила нарочито мягко. — И никаких «вы»! Вот это точно меня разозлит!

— Прости. Я привыкла. Мама брала меня в большие дома. Учила кланяться и уважительно молчать рядом с людьми твоего круга.

Лицо Верики по цвету почти сравнялось с огненными волосами. Трудно представить, как остро она переживает униженное положение семьи и свою непохожесть на других студентов.

— Будто другие люди какие-то особенные! — возмутилась я. — Твоя мама зарабатывала на жизнь честным трудом. Наверное, она хорошая женщина, но, извини, внушила тебе какие-то сословные глупости. В наше время это уже не так важно.

— Она всего боится, — Верика покачала головой. — Я спорила с ней, но маму не переубедишь. Бедность сделала её такой.

— У неё нет дара? Как вышло, что вы…

Я замолчала, боясь ещё больше обидеть Верику.

— Настолько бедны?

Она предугадала вопрос. Сообразительная девчонка. Отличный рунолог выйдет.

— Магом был отец. Он ушёл из дома и лишился наследства, чтобы жениться на маме. Брался за любые поручения, чтобы содержать семью. Иногда он выполнял не самые законные задания. Совет магов выдаёт разрешения на работу с рунами, но не каждая семья готова открыть свои тайны властям. Отец погиб, вскрывая чей-то фамильный склеп. Старое защитное проклятье ударило прямо по нему. Родня отвернулась от нас. Они посчитали, что мама виновата в его смерти.

— Какие же странные бывают люди! Чем же она виновата!?

— Рисковал из-за нас. Мама лишила его будущего. Так они говорили. Я слышала, хотя все думали, что я сплю. Мама долго плакала.

— Сами лишили наследства, а кто-то виноват!

История Верики задела меня. Подружка загрустила, стояла опустив плечи.

— Ничего! — я решила её подбодрить. — Выучишься, и жизнь наладится. Наш дар очень ценится в королевстве. Твоей маме не придётся работать в чужих домах.

— Я смогу. Ради неё. Потерплю пока учусь, — чуть заметная улыбка тронула губы Верики. — Двоюродная тётя говорила, что в Академии не смотрят на сословия и богатства. Жаль, что наврала. Такая болтушка!

— Просто они глупцы, невоспитанные дураки! Не все здесь такие. У меня есть знакомый анимаг, который точно не станет смотреть свысока. А он сын ректора! Твоя тётя училась в Академии?

— Выучилась и работает в Академии. Она добрая, но взбалм… — Верика запнулась и сильнее покраснела. — Взбалмошная. Единственная немного помогала нам. Такой же изгой в семействе папы. Они не переносят её вредный и непримиримый характер! А тётя настоящий анимаг!

Глаза Верики восхищённо заблестели. Подруга ожила, а я радовалась, что мы миновали тяжёлый разговор.

Между тем мы так и не добрались до закусочной. А есть хотелось всё сильнее.

— Интересно. Обязательно познакомь нас.

Я устремилась в сторону «Весёлой лисицы». Это невыносима так долго добираться до закусочной, которая давно маячила перед глазами.

— Я её пока не видела. Мы не особо дружили. Мне кажется, она стеснялась, что моя мама работала в домах других магов. Ворчала, что не дело это, растить девчонку по грязным углам. То есть меня…

— Хочешь, разыщем твою тётю вместе? — предложила я. — Ой, а вот тот анимаг, о котором я говорила!

Мы увидели Ди́ана. Он выходил из «Весёлой лисицы». Я невольно потянулась в его сторону, но вовремя остановилась. Молодой Илбрек был не один. Рядом с ним появился ректор. Старший анимаг двигался тяжело. Вид у него был весьма потрёпанный, недовольный и потускневший. Когда мы виделись в кабинете, он не показался мне настолько безжизненным.

Следом, на прямых, точно палки, ногах вышел Женталь. Вот кого я точно не думала увидеть снова! Наставник хаотиков поклонился Илбрекам и удалился, сохраняя непроницаемое выражение лица. Такой же злой, как и в тренировочном зале. Этого словно заморозили однажды, и он навсегда сохранил выражение презрения ко всему миру на бледном некрасивом лице.

Мне было неприятно смотреть на ректора и Женталя. Ди́ан казался чужим рядом с ними. Он возвышался над магистрами, излучая силу и молодость. Светлая куртка факультета обтягивала мускулистый торс и широкие плечи. Я начинала понимать, отчего Олли так волнуется за своего «котика». Должно быть у молодого Илбрека немало воздыхательниц в Академии.

«Но ты не одна из них, Руна. Только друг», — напомнил мне внутренний голос.

Соревнование с Олли не вызывало никакого интереса. Я не мечтала о Ди́ане и не ревновала его к огненной магичке, угрожавшей порвать соперницу. Занимало меня иное.

— Странное совпадение, — прошептала я.

Почему-то я решила, что в закусочной все трое мужчин были вместе. Необычное место для официальных бесед с ректором. Или это была дружеская встреча?

Верика, способная незримо и тихо находится поблизости, смотрела то на меня, то на компанию возле закусочной. Я обеспокоенно наблюдала за отцом и сыном. Но зачем там появился наставник факультета Хаоса?

Женталь обращался с Йоном с такой ненавистью, что трудно не заподозрить личную неприязнь. Не придумал ли он очередную пакость против Айгермара? Какие отношения связывают его с Илбреками?

Ректор остановился и положил руку на плечо сына, что-то тихо втолковывая. Затем потрепал по щеке. Этот обыденный отцовский жест вызвал в Ди́ане недовольство — спина напряглась, добродушное лицо закаменело. Всем