Было очень соблазнительно согласиться с ней, но Изабел заподозрила, что это ловушка, и решила быть настолько честной, насколько это было возможно.

— На самом деле мы познакомились на вечеринке в честь дня рождения, — сказала она, стараясь поддерживать непринужденный тон. — Моя подруга, которая работает в рекламном бизнесе, пригласила вашего зятя пойти вместе с ней. И… и он согласился.

— И когда это было?

— О… Несколько лет назад, — сказала наконец Изабел. — Я не могу в точности назвать вам дату. — Хотя она могла, с точностью до дня и часа.

— И вы не виделись с ним с тех пор?

— Нет, не видела после того, как он покинул Лондон.

Анита молчала несколько секунд, и Изабел настороженно ждала, что она попросит объяснить почему. Но она не сделала этого.

Будто решив приберечь остальные вопросы насчет Алессандро для следующего раза, Анита, подняв руки над головой, с наслаждением потянулась.

Затем, когда горничная принесла им кофе, она сменила тему. Спросила Изабел насчет ее тети и дяди, проявив некоторый интерес к тому факту, что ее тетя разводит лошадей. Стала расспрашивать Изабел о ее работе, о ее профессиональной подготовке, проявив при этом вежливый интерес, и больше ничего.

Когда с кофе было покончено, Анита явно заскучала.

— Я устала, сеньора, — сказала она. — Мы продолжим наш разговор завтра днем, хорошо? А сейчас вы, наверное, тоже хотите отдохнуть. Рикардо говорил вам, что я часто работаю по ночам? Именно поэтому я встаю так поздно. — Губы ее скривились. — Надеюсь, вы сами найдете дорогу назад, в ваши комнаты.

Алессандро думал, что Изабел будет противиться ему.

Когда на следующее утро он приехал на виллу «Мимоза», то уже был готов силой заставить ее поехать с ним. Но, как оказалось, она ждала его на веранде. Изабел была одета в простую футболку с треугольным вырезом и шорты цвета хаки. Ее волосы, которые показались ему длиннее, чем он помнил, были заплетены в толстую косу, трогательно перекинутую через плечо. На ней не было никаких украшений, совсем мало косметики, но ей все же удавалось выглядеть потрясающе женственной.

Алессандро остановил свой «лексус» возле невысоких ступенек, ведущих на веранду, и прежде, чем он успел открыть дверцу и выйти из машины, Изабел сбежала вниз навстречу ему.

Рывком открыв пассажирскую дверцу, она сказала:

— Не беспокойся, не надо выходить. Я сама справлюсь. — Она проворно забралась на сиденье рядом с ним, и он увидел, как мелькнули ее стройные бедра, слегка порозовевшие от солнца. — Все нормально.

Алессандро с улыбкой взглянул на нее.

— Прости меня, — сказал он, — не ожидал, что ты так жаждешь провести со мной утро.

— Как я понимаю, тебе трудно ходить…

Подбородок Алессандро напрягся.

— Ах, вот в чем дело! Ты жалеешь меня, да? — Он хрипло расхохотался. — Пожалуйста, не надо. Мне не нужна твоя жалость. И я вполне способен выходить, а также садиться в автомобиль.

Изабел с отчаянием взглянула на него.

Разве он не понимает, что этот шрам на его щеке придает ему поистине мужское обаяние? Что он потрясающе сексуален? И он отец Эммы…

— Я вижу, что у тебя травмирована нога, — сказала она наконец, когда он тронул машину с места. — И просто проявляю тактичность.

— Почему бы тебе не сказать правду? — раздраженно пробормотал Алессандро и увидел, как ее полные губы упрямо сжались.

Он совершенно не хотел тратить это утро на то, чтобы ругаться с Изабел. Или пробуждать в ней враждебность, если уже не сделал этого. Его дочь гораздо важнее, чем эти пустые споры. И гораздо важнее, чем возмущение, которое Изабел вызывала в нем. Потому что его устранили из жизни Эммы в первые два года жизни дочери.

Эмма…

Они ехали через маленький городок, называвшийся Порто Верде. Изабел с интересом разглядывала окрестности.

Порто Верде напоминал ей поселения, которые ей приходилось видеть на Карибских островах. Посреди квадратных земельных участков стояли чистенькие домики, чьи черепичные крыши ярко блестели на утреннем солнце. Даже в этот ранний час здесь кипела жизнь: хозяйки развешивали на веревках белье, громко лаяли собаки, а дети, все черноглазые, высыпав на улицу, с интересом глазели им вслед.

Впереди она увидела аэропорт, но Алессандро, свернув с дороги, тянущейся по берегу, стал подниматься в горы. И чем дальше они отдалялись от берега, тем безлюднее становилась местность. Дома исчезли, и дорогу теперь окружали лишь цветущие кусты гибискуса и высокая трава, плавно покачивавшаяся на легком ветерке, доносившемся с моря.

Это была дикая, но прекрасная природа. И таким же был мужчина, который сейчас был рядом с ней.

— Здесь так красиво, — сказала она. — Нам далеко еще ехать до… — как это называется? — Монтевидео?

— Монтевидео находится в Уругвае, — невозмутимо произнес Алессандро. — Мое поместье называется Монтевиста. На самом деле это испанское название. Оно означает…

— Вид на горы, — вставила Изабела, скорчив гримасу. — Я немного понимаю по испански, Алессандро.

Алессандро, судорожно вздохнув, крепко сжал руль руками. Он забыл, как мило произносит она его имя. Он многое забыл о ней…

Когда они доехали до плоского плато, Изабел перевела дух — наконец дорога стала ровной. Они, казалось, целую вечность петляли по горам, и Изабел — несмотря на то что ей приходилось много путешествовать, — почувствовала себя неважно.

Воздух здесь был кристально чистым, и Изабел, оглядевшись, увидела на горизонте голубую полоску моря. С другой стороны возвышались горы: загадочные и огромные, красноватые в лучах восходящего солнца. Их вершины были окутаны предрассветным туманом. Перед ними, на мили вокруг, расстилались горные луга, поросшие сочной травой, с редкими соснами и кустами цветущей акации.

На лугу паслись коровы с длинными острыми рогами, скрывавшиеся от жары под тенью деревьев. Она так засмотрелась на коров, что не сразу заметила каменные ворота с высеченными на них барельефами — фигурами лошадей, вставших на дыбы. Дорога становилась все более узкой, теперь она шла между заборов, покрашенных в белый цвет, и плавно поднималась вверх — к многочисленным строениям, видневшимся в миле впереди. Коров становилось все больше, и Изабел вопросительно взглянула на Алессандро.

— Я думала, ты разводишь лошадей, — сказала она.

— Мы пытаемся быть… — как это сказать? — самодостаточными. — Улыбка его была немного насмешливой. — Карлос, мой менеджер, считает, что не использовать в полной мере эти плодородные земли, — преступление.

Они подъезжали теперь к какому то маленькому поселению, и Изабел с невольным опасением ждала, когда же она увидит дом Алессандро. Несмотря на обилие других построек, его она узнала сразу же. Двухэтажный дом был окружен по периметру верандой, и все окна были закрыты темно зелеными жалюзи. По стенам дома свободно вился цветущий виноград, а в тени балкона первого этажа была разбита красивая клумба с экзотическими цветами.