зал, где преимущественно сидели дети Стёпиного возраста, но родители многих артистов и маленьких зрителей присутствовали тоже.

Отдельно где-то в задних рядах примостилась директор детского дома и одна из новых воспитательниц. Почему-то больше Аллу Николаевну я у себя в студии не встречала.

На спектакль пришёл даже вечно занятый Кир, освободив для этого время.

Макс тоже порывался прийти, несколько раз даже звонил по этому поводу, но я запретила, ибо не хотела встречи бывших врагов. Голубев наконец понял, почему я отказываю, и успокоился.

Он вообще всё быстро понимал и ничего не делал мне во вред.

Я удивлялась: после всех обвинений в том, что только он виноват в нашем разрыве, Макс позвонил на следующий день и, как ни в чём не бывало, поинтересовался планами на вечер, предлагая посидеть в кафе исключительно по-дружески.

Я отказалась, однако он продолжал названивать и интересоваться моими делами.

— А он тоже пришёл? — спросил Стёпа, осторожно поглядывая на зрительный зал из-за занавеса.

Я понимала, о ком он спрашивает. Мальчик почему-то не смог сразу назвать Кира ни Кириллом Александровичем, ни дядей Кириллом, если нужно было что-то спросить о муже, говорил: «Ваш муж» или «Он», как, к примеру, сейчас.

— Да, сидит в пятом ряду, — сразу поняла я, о ком спрашивает Стёпа.

— Это очень хорошо, — улыбнулся мальчик.

Он уже успел побывать у нас в гостях — даже ночевал две ночи, ибо я выполнила своё обещание и неделю назад, в пятницу, привела Стёпу в наш дом.

А после премьеры спектакля мы снова забирали малыша на выходные и праздники, в общем, почти до конца зимних каникул. Стёпа был счастлив и с большим воодушевлением играл в спектакле свою маленькую роль!

Однако прежде мне пришлось побегать по инстанциям, чтобы выполнить обещание, данное Стёпе, и пригласить его в гости!

Только спустя десять дней разрешение было получено. Думаю, к процессу и Кир подключил свои связи: он всегда всё делает скрытно, не афишируя красивых поступков, а признаётся в таких замечательных делах спустя месяцы или даже годы.

Вот и с главврачом поликлиники сумел договориться, чтобы Галине Васильевне за отдельную плату делали системы, а я-то решила, что эти добрые жесты связаны с протоколом лечения.

Вдруг вспомнился первый день пребывания Стёпы в нашем доме. Вначале мальчик меня стеснялся, просто сидел у телевизора в гостиной и смотрел мультики, но часа через два немного освоился, а когда с работы вернулся муж и предложил позаниматься на тренажёрах в спортивном клубе, находившемся по соседству, Стёпа вдруг радостно закружился волчком, а потом с разбегу подбежал и обнял Кира.

Я взглянула на мужа: уголки его губ слегка дрогнули, намекнув на улыбку. И все-таки он был растерян, это выражалось в замедленных движениях, во взглядах, которые он бросал на меня, как бы спрашивая: и что с этим теперь делать?

Я заворожено наблюдала, как Кир занёс руку над припавшим к нему мальчиком и осторожно погладил его по вихрастой голове.

Стёпа так и крутился весь вечер возле мужа, пока я готовила на кухне праздничный ужин, всё выспрашивал о приёмах самбо, которые ему в клубе продемонстрировал Кир, а потом показал книжки, захваченные с собой, говорил, это ему покупала мама, потому они дороги как память.

А немногим позже все вместе съездили в магазин и купили ребёнку смартфон для связи с внешним миром, ну и, разумеется, с нами.

В то первое наше с ним воскресенье мы отправились в кафе, оно было небольшим, семейным, рассчитанным всего-то человек на двадцать, и заказали только мороженное и коктейли, потому что дома плотно пообедали.

Не знаю, как муж и Стёпа, но я в эти мгновения ощущала, что мы и есть настоящая семья!

От этой мысли вдруг стало легко и тепло на сердце, такое состояние продолжалось пока я, сидя возле окна, не бросила случайный взгляд на тихую улочку.

К стоянке возле кафе подъехала машина и остановилась, но из неё никто не вышел. Вдруг отчётливо вспомнилась ситуация, когда вот так же мы с Максом сидели в джипе, я тихо шпионила за мужем, уставившись в театральный бинокль.

Какой-то бесёнок внутри заставил спросить о Ленке Огурцовой, которую я не так давно подозревала в близких отношениях с моим мужем.

— Какая разница, как она поживает? Она тобой точно не интересуется, а тебе зачем Ленка? — Кир сказал эту фразу таким недовольным тоном, что я почувствовала себя как-то неуютно. Он вздохнул, понимая, что ответил грубовато: — Прости. Ты же знаешь, я не люблю разговаривать вне работы о делах и коллегах. Работа должна оставаться на работе.

Малыш уже съел своё мороженное и доедал мороженое Кира, который тот ему отдал, между делом поглядывая на нетронутое моё.

Я своё не предложила, ибо не хотела, чтобы ребёнок простыл и заболел, да и была сторонницей такого воспитания: в семье всё должно быть поровну. «В семье, — вдруг снова поймала себя на интересной мысли. — Рассуждаю так, будто мы — семья».

И, как пять минут назад, снова бросила взгляд на улицу: машины на стоянке уже не было.

Муж достал мобильник, взглянул на время, потом, улыбаясь, посмотрел на Стёпу:

— Наелся?

Стёпа, оторвавшись от креманки с мороженым, перевёл взгляд на Кира и зевнул.

— Наелся, — уже утверждая, проговорил муж и пододвинул к нему молочный коктейль: — Допивай, но только маленькими глотками, и поедем домой.

Стёпа с удовольствием протянул, как бы смакуя это слово:

— Домо-ой. — Но его настроение тут же поменялось: — Нужно забрать книжки со смартфоном и возвращаться в приют, а то будут ругать.

Я кивнула и попросила официанта положить с собой пару пирожных, которые ранее рассматривал ребёнок, стоя у витрины с кондитерскими изделиями. «Наверняка отдаст Оле, — подумала я про себя. — Интересно, что это за девочка, имеющая такое влияние на малыша?»

Возвращаясь вечером в детский дом, Стёпа прятал глаза, иногда потирая их кулачком.

— Боец, ты плачешь, что ли? — Кир бросил взгляд на салонное зеркало заднего вида.

— Просто глаза чешутся, — тихо возразил мальчик.

— Конечно, не плачет, он же взрослый, — подхватила я. — Да и в пятницу я снова после премьеры спектакля заберу тебя на выходные и праздники. Целую неделю будем вместе. Зачем же расстраиваться? Надо всего-то немного потерпеть.

Стёпа улыбнулся и кивнул. Передав парня дежурному воспитателю, мы вернулись домой.

— Ты так резво и правильно обращаешься с детьми, как будто у тебя их было с десяток, — похвалила я мужа. — Признавайся, есть дети на стороне?

Кир засмеялся:

— Нет, у меня была только Алиска, но она